Заклятые напарники. Алхимия любви и ненависти. Страница 1

Алекс Найт

Заклятые напарники. Алхимия любви и ненависти

Пролог

– Невероятно! – восхитилась Мина, рассматривая сияющий на тыльной стороне моей ладони алхимический знак.

Отец нанёс его мне в награду за успешную сдачу экзаменов. Кожа оставалась припухшей от взаимодействия с чернилами и ожога, но как можно прятать свой первый преобразователь под слоями бинта?

– Я готова визжать от восторга! – выдернув руку из захвата подруги, я пробежала к своему письменному столу, схватила стальной шарик и активировала знак.

Грани алхимического преобразователя засияли белым светом. Сталь обратилась жидкостью и приобрела форму гребня. На лбу выступила испарина от стараний. Преобразователь сокращает время перенаправления силы, но не ограничивает её в использовании, что очень опасно для неопытных алхимиков. Но я лучшая на курсе, и отец мне доверяет, потому, несмотря на ворчание мамы, нанёс мне знак. Теперь я могу проводить простые преобразования буквально за щелчок пальцев. Хотя нет. Даже щёлкать ничем не надо!

– Как же я тебе завидую! – хлопнула в ладони Мина. – Тёплый, – умилилась, забирая у меня гребень.

Голубые глаза блестели от восторга, с её губ не сходила улыбка. Высших алхимиков, способных совершать подобные преобразования, не так много, и в наших кругах ценится скрытность, потому мы не стремимся демонстрировать свои возможности, из-за чего довольно обычные для нас вещи кажутся простым людям настоящим чудом.

– Скажешь тоже, – отмахнулась я. – Смотри, какие штуки ты собираешь. А я так, использую внутреннюю силу.

Не кривила душой и искренне восхищалась способностями подруги. Она могла из пары шестерёнок, нескольких катушек и накопителя собрать целый артефакт. Всю половину её комнаты заставляли различные механические приборы, а на столе и стене перед ним в идеальном порядке расположились инструменты. Мина – лучший механик курса. Я гордилась тем, что мы подруги.

– Не принижай себя, – рассмеялась она.

– Я? Принижаю? А это что? – я постучала пальцем по циферблату наручных часов на моём запястье.

Вот только помимо времени они определяли местоположение и могли служить компасом. Мне достался оригинал изобретения, уже поданного на патентацию. Подарок Мины на мой день рождения. Но и я приложила руку к созданию: выплавляла детали, отчего меня до сих пор распирает от гордости. Я дружу с настоящим гением!

– А это часы, которые ты снова забыла завести, – покачала головой подруга, отчего светлые кудряшки упали на её веснушчатые щёки. – Сколько времени, кстати?! – воскликнула испуганно.

– Ой, – я принялась заводить подарок, но вряд ли он так быстро подстроится под время дня.

– Вы долго? – в комнату постучалась староста потока. – Церемония начнётся через десять минут.

– Кэсси! – рявкнула на меня Мина, уперев руки в пышные бока.

Я затихла, но не смогла сдержать усмешки. Мы расхохотались и рванули надевать балахоны выпускников. Столько работать, пять лет ночами не спать ради лучших баллов, а по итогу попытаться пропустить выдачу дипломов – это нужно постараться, либо просто быть нами. Продолжая смеяться и торопить друг друга, отчего сборы только затягиваются, мы вылетели из комнаты.

Грудь кольнуло тоской. Вот и всё, сегодня пройдёт наш последний день в стенах академии.

Церемония началась по расписанию. Весь поток выпускников облачился в балахоны под цвет своего факультета и выстроился колонной. Правда, строгого расположения никто не придерживался. Алхимики в красных балахонах стояли бок о бок с зелёными механиками. За годы учёбы многие успели подружиться, факультеты никогда не воевали и существовали в полной гармонии. Работа алхимика требовала точности и использования множества измерительных приборов, а механикам нужны были чистые элементы и материалы для своих изобретений, потому мы всегда работали в тесной связке.

– Закон равноценного обмена применим не только к алхимии, но и ко всей вашей жизни, – заговорил ректор в привычной менторской манере. Кто-то демонстративно провыл, старец сердито насупил седые брови, но продолжил. – Нельзя ничего получить, не отдав что-то взамен. Что-то столь же ценное. Вы вложили время и силы, и получили в обмен бесценные знания.

Ректор в своём репертуаре. Закатив глаза, я преобразовала шарик в своей руке в шпильку, следом в обычную палочку. Кажется, приноровилась. По крайней мере, не приходится так жёстко контролировать процесс в страхе излить всю силу внутреннего сосуда.

– Хватит хвастаться, Сэнд, – гадёныш Фердинант толкнул меня в спину.

Палочка вылетела из моей руки. Ректор сбился, когда раздался звук удара металла о каменный пол. Он мотнул головой в неодобрении, но снова вернулся к своей речи.

– Сэнфордэску, идиот, – процедила я, пихнув его в живот.

– Держи, Сэнд, – Эрик Вега протянул мне мою палочку.

– Ещё один, – рыкнула я, забирая у него свою вещь, и тут же обратила её шариком.

С подачи Веги мою фамилию и сократили до противного «Сэнд». Словно я не наследница древнего рода, а танцовщица в кабаре. Вега вообще не давал мне скучать, все годы учёбы задирал и устраивал мне каверзы. Я любила академию, своих друзей, и не хотела с ними расставаться, но радовалась скорейшему прекращению встреч с этим засранцем.

– Кэссиди Сэнфордэску, – объявил ректор.

Кажется, я пропустила момент перехода к выдаче дипломов.

Снова ткнув Фердинанта локтем, прошмыгнула мимо Эрика, не забыв отдавить ему ногу, и прошла к трибуне.

– Кэссиди – одна из пяти высших алхимиков выпускного курса, и одна из лучших по успеваемости. Преподавательский состав и я желаем ей успехов в жизни и приумножения своих достижений, – ректор пожал мою руку и вручил мне диплом в алой бархатной обложке.

– Спасибо, – на глазах навернулись слёзы радости.

Я продемонстрировала диплом сидящим в отдалении родителям. Они поднялись и зааплодировали громче всех.

Завершался сложный и одновременно счастливый этап моей жизни. Впереди научная карьера, головокружительные открытия и множество новых ярких событий.

Вручение завершилось, и начался праздничный вечер. В торжественном зале расположились закуски и напитки, заиграла живая музыка. Я не уставала получать поздравления и отзываться пожеланиями удачи в ответ. Тут и там звучали смех и радостные возгласы. Многие танцевали, но я пришла на бал без пары, отклонив несколько приглашений. Род Сэнфордэску вскоре заключит союз с правящим родом Снегур, мне нельзя допускать возможность появления даже крохотного пятнышка на моей репутации. Да и хотелось провести вечер с друзьями.

– Кэсс, – Вега подошёл ко мне, когда я решила найти мать и отца, чтобы попрощаться до завтрашнего дня. – Мы можем поговорить?

Долговязый, худощавый с вечной усмешкой на лице. Светлые с рыжиной волосы в беспорядке. Одежда простая, без изысков, но он даже не попытался оживить её удачным шейным платком.

– Не порти мне вечер своей противной физиономией, – я демонстративно скривилась и попыталась его обойти.

– Давай поговорим, – он удержал меня за руку и вновь отступил.

– Говори, – вздохнула я, смиряясь.

Твердолобый, легче согласиться и выслушать его.

– Наедине, – качнул он головой.

Неужели задумал напоследок какую-то гадость? С другой стороны, он не будет рисковать, зная, что рядом ходит мой отец. При его положении Григор Сэнфордэску может за один звонок прервать карьеру любого.

– Ладно, идём, – махнула рукой.

Мало ли, может, хочет извиниться за то, что изводил меня все годы учёбы.

Мы покинули торжественный зал и вышли во внутренний двор, а здесь скрылись от посторонних глаз за тенью колонны.

– Говори, – поторопила его я.

– Да, сейчас, – он кивнул, будто своим мыслям и приблизился ко мне вплотную.

Не успела я среагировать, как его руки сомкнулись на моих плечах. Он стремительно склонил своё лицо к моему, и наши зубы неловко столкнулись, вызвав лёгкую боль. Эрик быстро исправился, его губы мягко накрыли мои губы.