Невинная для Грешника. Страница 5

Виктор и длинноногая блондинка, сидящая на нем в его автомобиле. Их горячий поцелуй и пошлые словечки.

Увидев тогда машину жениха, я, дурочка такая, подумала, что он решил мне сделать сюрприз. Оказывается, он был на стоянке рядом с магазином свадебных платьев по глупой случайности. И так вот увлекся…

Медленно качаю головой и отступаю.

– Это отвратительно!

Отец снова бросает взгляд на часы.

– Значит так, – чеканит он уже другим голосом, – последний шанс, дочь. Завтра ты с Витей должна быть на благотворительном вечере как пара. Не придешь – пеняй на себя. Бабка твоя скопытится, а я и пальцем не пошвелю, чтоб ей помочь. Все ее счета быстро перестанут оплачиваться.

– Ты чудовище, – шепчу, в ужасе глядя на него.

В ответ получаю мерзкую ухмылку.

– Это чудовище вырастило тебя, Маша. Не забывай. Что-то раньше тебя не коробило, как я зарабатываю деньги – ты с радостью их тратила на все свои желания.

В горле стоит горький ком, и я могу лишь беззвучно плакать.

– Завтра за тобой заедет водитель в шесть вечера. Будь готова. Насчет внешнего вида… – оно приходится по мне брезгливым взглядом, – можешь не беспокоиться. Тебе все привезут.

Не добавив больше ни слова, отец скрывается в машине, которая тут же срывается с места.

А я еще несколько минут стою, оглушенная и раздавленная.

В хостел захожу, особо не глядя по сторонам. На автомате поднимаюсь на свой этаж, захожу в комнату и практически падаю на пол.

Отчаяние сводит с ума.

Я же действительно рассчитывала, что папа поймет меня, услышит, увидит серьезность моих намерений.

И что мне теперь делать? Гнуть свою линию, но при этом лишиться бабушки?

Мне так одиноко и тоскливо. И главное – даже не с кем поговорить. Никто из подруг не понял моего ухода из дома. Может, потому что их взгляды были другими, а может просто и не дружили мы вовсе, так, были общие интересы. Но как только у меня не стало папиной безлимитной карты, я стала не из круга.

Ночь проходит ужасно – я почти не сплю. И утром принимаю трудное решение – сделать как говорит отец.

Не смогу себе простить, если бабуля умрет.

Смена у меня сегодня до двух. Учитывая, что мне придется вернуться домой, можно было бы и не работать, но я же знаю Катерину. Она сорвется на девочках, и смена у них выйдет адская.

Поэтому прикинув, что по времени все сходится, я собираюсь в ресторан. Заодно планирую хотя бы попытаться договориться с Катериной, объяснить, что увольняюсь. Вряд ли она, конечно, заплатит мне, но… Вдруг?

Зная, на что способен отец, мне бы хотелось иметь хоть какие-то пути отступления и свои сбережения.

Полдня пролетает незаметно. Девчонок я сразу предупредила, что сегодня работаю последний день. Аня расстроилась, Инга устроила допрос что и почему. Еле сбежала.

А когда я иду в подсобку за дополнительными меню, меня перехватывает Медведев.

Я про него, честно говоря, напрочь забыла из-за всех этих мыслей про бабулю. А вот он похоже нет.

И в моем плане совершенно нет пункта – переехать домой к Игнату.

– Заканчивай, лапуля, мы уезжаем, – заявляет мужчина и нагло тащит куда-то за собой.

5 Маша

Первые несколько секунд я так ошарашена, что просто перебираю ногами, чтобы банально не упасть.

– Эй!

Игнат наконец притормаживает и бросает на меня недовольный взгляд.

– Что? Считай, смена твоя закончилась. Я тебя отпросил.

– Я никуда не поеду, – качаю головой и стараюсь освободить руку.

На лице Медведева проступает раздражение. Он недовольно хмурится, отчего густые брови сдвигаются и между ними появляется залом.

– Мы вчера все обсудили, – роняет он.

– Но я не соглашалась!

Он вздыхает и, ловко развернув меня, прижимает к стене. Мы стоим посреди коридора, где пусть и нечасто, но все же ходит персонал. Ситуация, мягко говоря, двусмысленная выходит. Особенно когда я упираюсь ладонями в широкую грудь, чтобы отстоять хотя бы капельку личного пространства.

– А мне оно не надо, Ма-ша. Ты поедешь со мной, и точка.

– Или что?

– Или у тебя внезапно обнаружится недостача. Хочешь?

Возмущенно фыркаю.

– Это незаконно!

Мужчина подается вперед и буквально впечатывает меня в стену. Так близко и так горячо рядом с ним, что я просто теряюсь.

Виктор целовал меня, и не раз. Я знаю, как это – когда мужчина тебя обнимает, поглаживает, пусть и не так уж откровенно. Но ни разу я не испытала с ним такого странного томления, от которого хочется подчиниться и отдать власть в руки сильного.

– Здесь я закон, лапуля, ясно?

Мотнув головой, стряхиваю с себя наваждение.

– Я увольняюсь, так что можете что угодно вешать на кого хотите! А я…

Мое возмущение прерывает поцелуй.

Горячий. Глубокий. И очень неожиданный.

Дыхание перехватывает, пока я подчиняюсь Медведеву. Он совершенно не стесняется – вторгается и орудует своим языком так, словно решил устроить тут взрослое кино. Я только и могу что упираться ладонями в его грудь, пока Игнат буквально втрамбовывает меня в стену.

Кажется, еще чуть-чуть и все окончательно выходит из-под контроля.

– Сладкая, – произносит Игнат довольным голосом, когда, наконец, отрывается от меня.

Его взгляд – абсолютно темным и полный желания. Становится жутко не по себе – такой хищник не посмотрит на чужие слова. Просто нагнет и возьмет свое.

Губы горят, а в мыслях абсолютный бардак.

– Я же не в вашем вкусе, – шепчу обадело.

– С чего бы? – ухмыляется Медведев. – Ты очень даже… – он окидывает меня опасным темным взглядом, наполненным возбуждением, – ничего. Если захочешь, отлично оторвемся, лапуля.

– Н-не надо, – бормочу, едва чувствуя ноги. Они ватные, и я всерьез опасаюсь, что растянусь прямо тут.

– Жаль, – бросает Медведев и, наконец, отстраняется.

Мне даже дышать становится легче.

– Но поехать со мной все же придется.

– Я не могу! Мне до домой. – Игнат снова пришпиливает своим взглядом, и я спешно добавляю: – это правда важно.

Сейчас главное убежать от его, а там уже отец прикроет. По крайней мере, надеюсь на это – я же нужна ему для этой навязанной свадьбы. Медведев делает шаг назад и бросает взгляд на свои часы.

– Я думал, ты все поняла с первого раза, – ухмыляется он. Я сжимаю кулаки, чтобы не ляпнуть ничего. Остро чувствую – сейчас любое слово может сыграть против меня. – Или захотела оказаться на соседнем стуле?

Я испуганно молчу – силы-то неравные. Игнат ухмыляется, а затем просто подхватывает и, закинув меня себе на плечо несет к выходу.

– Куда вы меня тащите?!

Дергаюсь, но тут же чувствую ощутимый шлепок по ягодицам и замолкаю. Висеть вниз головой не очень удобно, поэтому приходится затаиться.

– Увидишь, – бросает Игнат.

На улице я вспоминаю про вещи.

– Я сумку в ресторане оставила. И документы.

возле машины он сгружает меня на асфальт и придерживает, чтобы не упала.

– Не выкобенивалась бы, не оставила.

Я жутко раздражена подобным подходом, и уже открываю рот, чтобы возмутиться, как Медведев кому-то звонит и бросает небрежно:

– Сумку и вещи новенькой мне на парковку принеси.

У меня кажется челюсть падает от такого. Чтобы кто-то там копался в моих вещах?!

– Лучше молчи, – жестко пресекает мою попытку высказаться Игнат.

И буквально через пару минут один из охранников действительно приносит мою сумку и одежду.

– Спасибо, – цежу сквозь зубы, забирая вещи у мужчины, который судя по выражению его лица, вообще не удивился приказу босса.

Господи, что они тут проворачивают?

Медведев открывает дверь и выразительно смотрит. А я делаю маленький шаг назад.

– Маша не беси меня, – рычит он. – Шустрее давай, полезай назад.

Как только забираюсь на сиденье, замечаю рядом внушительный пакет, а Игнат добавляет:

– Переодевайся, пока едем.

А сам идет за руль.

Я окончательно перестаю понимать, что происходит. В пакете нахожу черное платье – простое, но со вкусом. А главное – моего размера. Туфли у меня черные, тут проблем нет. Переодевшись, кое-как приглаживаю волосы, когда слышу: