Невинная для Грешника. Страница 3

Наскоро застегнув куртку, выбираюсь в коридор, с облегчением думая, что наконец-то иду домой.

На улице моросит противный дождик. Вроде апрель, но погода так и не устаканится.

Ежусь от холодного порыва ветра. Вечерний воздух бодрит – прохлада подстегивает двигаться быстрее.

Звук входящего сообщения отвлекает, и я торможу, пройдя от служебного входа всего пару метров.

Отец как всегда с своем репертуаре:

“Маша, хватит дурить. Возвращайся к Виктору”.

Которое это сообщение по счету? За последние пару недели третье? Наверное, сдают нервы – дата свадьбы, которая не состоится, все ближе. А он же повернут на своей репутации, вот и бесится.

Раздраженно выдыхаю и, не глядя шагаю вперед.

И тут же в кого-то врезаюсь.

Точнее в кого именно понимаю практически сразу – как только поднимаю взгляд и вижу довольную ухмылку Медведева.

Несколько долгих мгновений я прихожу в себя от совпадений и только после этого отступаю назад.

Мужчина позволяет это, при этом цепко глядя на меня.

– Простите, – бормочу и, убирая мобильник в карман, пытаюсь обойти хозяина ресторана.

– Не так быстро, лапуля.

Его голос звучит жестко – сразу становится ясно, что бежать бесполезно. Замираю настороженно, глядя на Медведева.

– Чего вы хотите?

Он не торопится отвечать, окидывает меня оценивающим взглядом, мужским таким, с вполне понятным посылом.

Я, может, и не искушена в интимном плане, но видела, как на меня иногда смотрел Прохоров. И возбуждение во взгляде научилась распознавать.

Делаю крошечным шаг назад и тут же замечаю, как Игнат расплывается в довольной ухмылке.

– Ты должна мне, – произносит он ровным голосом.

Вроде и без намека, но у меня в голове уже чего только не мелькает.

– Это просто недопонимание, – возражаю и делаю еще один шаг. – Я ничего не видела. Честное слово!

Игнат снисходительно хмыкает, но не пытается меня догнать или снова схватить. Он вообще ведет себя совершенно не так, как Прохоров, чтобы остановить и получить от меня желаемое. А ведь я стала свидетелем сцены, в которой Медведев явно участвовал по собственной воле.

– У тебя нет выбора, Ма-ша, – небрежно роняет он.

– Нет, я…

– Ты – да, – чеканит мужчина. – Поживешь со мной, лапуля.

Медведев произносит слова абсолютно равнодушным голосом, словно это в порядке вещей – вот так забирать к себе девушек.

Рядом с ним я остро чувствую себя маленькой и слабой, и это угнетает.

– Я не стану с вами спать! – тараторю быстрее, чем он озвучивает свое неприличное предложение. А другого я и не жду в свете того, что узнала от Ани. – Обещаю, никому не расскажу, что видела в том кабинете! Клянусь!

В ответ слышу обидный смех. Чувствую себя полной дурочкой. Наверное, именно поэтому не успеваю даже дернуться, когда Игнат буквально за мгновение сокращает расстояния между нами и оказывается в опасной близости.

Снова запах его туалетной воды окутывает собой. А огромное тело прижимается к моему.

– Думаешь, мне нужно загонять в свою постель шантажом?

Стоять с ним вот так – когда он возвышается и давит своей мужской аурой на меня, крайне неуютно. Кажется, что он вот-вот схватит и утащит куда-то в свое логово. Выражение лица у Медведева становится хищным и опасным. Словно от моего ответа что-то зависит.

В голове невольно мелькает мысль, что фамилия у него очень даже говорящая – ну реально же медведь. Огромный, массивный и давящий.

– Понятия не имею, – говорю, собрав все же мысли в кучу. – Но я не стану.

Он ухмыляется и, поддев пальцами мой подбородок, придерживает, а затем чуть поворачивает лицо, словно оценивает как товар перед покупкой.

– Ты миленькая, лапуля. Подойдешь мне для дела.

– Да какого еще дела? – возмущаюсь и вырываюсь из его хватки. Успеваю сделать шаг назад и спотыкаюсь о бордюр. Игнат тут же ловит меня и, прижав к себе, шепчет:

– Для очень важного. Не переживай, тебе понравится.

Последние слова меня слегка успокаивают. Хотя я, прямо скажем, плоховато разбираюсь в людях. Иначе бы сразу поняла что Витя – плохой кандидат в мужья.

И где были мои глаза?

Упираюсь ладонями в грудь Игната. Даже вот так, через рубашку, чувствуется, насколько мышцы у Медведева крепкие, прокачанные.

– Отпустите, – прошу, надеясь, что он меня услышит. – Я не могу с вами… У меня дела дома… Очень важные! Правда-права!

Как только Игнат убирает руки, отступаю, теперь уже глядя под ноги.

– Времени тебе до завтра, лапуля.

– В каком смысле?

– В том самом. Потом переедешь ко мне. Так что советую сразу подумать о вещах и прочей херне бабской.

– Нет, я никуда…

– А это не вопрос был, – жестко перебивает меня Игат. – И не советую прятаться – все равно найду. Но тогда будет хуже.

У меня мороз по коже от того, как он это говорит. С такой небрежностью, словно о о погоде рассуждает, а не о чьей-то свободе.

– У меня своя жизнь, и вы не можете лишить меня выбора!

Медведев насмешливо хмыкает, приподняв густые брови.

– Выбора у тебя нет, лапуль. Теперь ты под присмотром. И либо послушно выполняешь приказы, тихо сидя в сторонке, либо придется придумать себе занятие поинтереснее.

Нервно сглатываю. Что-то мне от его угроз становится очень и очень нехорошо.

Осторожно отступаю подальше, но чувствую, что это не поможет. Медведев – опасный зверь, и мне не повезло попасть к нему на радары.

– Я же пообещала, что никому не скажу.

– Вот и проверим, насколько ты умеешь держать язык за зубами. Завтра на час раньше закончишь – поедешь со мной.

– Куда?

– Будешь моей плюс один.

– Я? – растерянно смотрю на него, теряясь от того, куда заходит разговор. – Лучше Катерину возьмите.

– Мне понравилась ты, Ма-ша. Так что не дури. Сбежишь – выпорю, – бросает напоследок Медведев и, обойдя меня, скрывается за дверью служебного входа.

Поначалу мне не верится, что он вот так просто поверил мне на слово. Потом до меня доходит, что вообще-то не поверил. Игнат же сказал, что я под наблюдением. Получается, парень в той подсобке – кто-то важный?

Пока еду домой, в хостел, где мне удалось снять комнату, все думаю про эту ситуацию. Мысленно ругаю Прохорова – если бы не он, я бы не забежала туда и не стала свидетельницей!

Самое логичное – сбежать. Но я банально боюсь, чем это может обернуться.

Но и сидеть ждать – глупо. А уж соглашаться жить у незнакомого опасного мужчины – тем более!

Но и работа сейчас мне очень нужна – денег мало. Я гордо ушла из дома и не собираюсь туда возвращаться, но оказалось, что выживать без карточки отца не так уж легко.

Мне обязательно нужно дождаться окончания испытательного срока – иначе денег за работу я не увижу. Даже не сомневаюсь, что Катерина воспользуется этой возможностью не платить.

Подходя к хостелу, я все еще размышляю как поступить, когда буквально в нескольких метрах от входа замечаю знакомую до боли машину.

Замираю, судорожно соображая, что делать.

Пока раздумываю, дверь автомобиля открывается, и на улицу выходит мой отец.

4 Маша

Мы не виделись почти месяц. С того самого дня, когда я ушла из дома.

Слова отца до сих пор отпечатаны у меня в памяти, их не стереть, не выжечь.

“Ты приползешь обратно, Маша. И вот тогда мы поговорим”.

Мне было дико страшно в тот вечер. Я внезапно осталась одна во всем мире. Отец, которого я считала близким, оказался циничным и расчетливым. Прибежав к нему в слезах после того, как застала Виктора с другой, я была уверена – он встанет на мою сторону.

А в ответ папа поморщился недовольно, и я услышала холодное:

– Не обращай внимание. Женится-то он на тебе.

Шок, который я тогда испытала, сложно выразить словами. Я все ждала, что отец скажет: “ Это просто шутка, Машунь. Конечно я за тебя! Никому не дам тебя в обиду!”

Но ничего подобного. До этого папа никогда не разговаривали со мной вот так – словно я его подчиненная.