Князь улиц. Обратная боярка (СИ). Страница 41

Мы сели в минивэн, и Бонд понёсся за пожарной машины. Та довольно быстро свернула на одну из улиц и остановилась. Когда мы свернули за ней, то увидели пятиэтажный дом.

На втором этаже одно из окон было выбито, из него вырывалось пламя.

— Поехали посмотрим, — сказал я. — Только не будем мешать.

Впереди я заметил толпу людей. Бонд припарковался на обочине в десяти метрах от дома. Мы вышли и направились туда.

Я услышал громкое рыдание женщины.

— У меня там дочка! — кричала она. — Дочка, Люба!

Я посмотрел на густой дым, вырывающийся из выбитого окна. Там виднелись языки пламени. Пожарный растягивали рукав. Долго, слишком долго…

— Блин, — пробормотал Бонд. — Тут уже ничего не сделаешь.

— Да, — вздохнул Флюгер.

Вздохнув, я снял свой красный пиджак и швырнул его Флюгеру.

— Босс, ты куда⁈ — воскликнула Настя.

Не отвечая, я развернулся и рванул к дому.

— Парень, стой! Туда нельзя! — заорал один из пожарных, но я уже подскочил к дому.

Подбежав к стене, я ловко вскарабкался по водосточной трубе. Металл был горячим, но не критично.

— Стойте! Остановите его! — доносились крики снизу.

Добравшись до второго этажа, я без раздумий забрался в выбитое окно. Густой дым тут же ударил в лёгкие. Я щёлкнул пальцами — импульс энергии развеял его в радиусе пары метров.

Жар пёк лицо. Я оказался в небольшой спальне.

Выбравшись из неё, я попал в коридор — здесь дым был ещё гуще. Слева виднелся дверной проём, из которого вырывались языки пламени. Судя по всему, там была кухня — именно оттуда распространялся огонь.

Где-то рядом что-то с грохотом обрушилось, с потолка посыпалась штукатурка.

Сквозь треск пламени я различил приглушённый плач. Звук доносился справа — из комнаты в противоположном конце коридора, подальше от источника огня.

— Ты там? — постучал я в дверь.

Плач стих.

Попытался открыть — заперто.

— Я сейчас выбью дверь.

Новый приступ кашля за дверью заставил меня не медлить. Я выбил дверь с плеча.

В углу, прижавшись к окну, сидела перепуганная девочка лет шести. Лицо в саже, слёзы прочертили белые дорожки по чумазым щекам.

Я подхватил её на руки и распахнул окно. Дым сразу потянуло наружу — стало легче дышать.

— Это она! Это она! — истерично кричала внизу женщина.

Девочка закашлялась в моих руках. Я снова щёлкнул пальцами, отгоняя дым.

Выбив рамы полностью, я осторожно сел на подоконник с ребёнком.

— Сможешь крепко держаться? — спросил я.

— Да, да, — затрясла головой девочка, цепляясь за мою рубашку дрожащими пальцами.

Внизу люди уже растягивали брезент.

— Бросай девочку! — кричали они. — Бросай и сам прыгай!

— Не бросайте меня! — завизжала малышка, вцепляясь в меня ещё крепче.

С соседнего окна вырвался язык пламени, опалив мне щёку. Что-то с треском обвалилось — времени не оставалось.

— Внизу мягко! — крикнул я. — Безопасно!

Девочка ослабила хватку, и я сбросил её вниз. Она пронзительно закричала, протягивая ко мне руки, но через секунду мягко шлёпнулась в натянутый брезент.

— Прыгай быстрее! — крикнули пожарные, уводя всхлипывающую девочку.

Я оттолкнулся от подоконника. Несколько мгновений полёта — и я приземлился на упругую ткань.

— Парень, ты как? — ко мне тут же подбежали люди.

Щека опалена, покраснела, но в целом я был в порядке.

— Нормально, — ответил я.

Повернув голову, я посмотрел на рыдающую женщину, которая крепко прижимала к себе девочку. Ко мне подошёл бледный, как мел, мужчина.

— Благодарю вас, — он протянул мне дрожащую руку. — Спасибо большое вам, молодой человек. Если вам когда-нибудь потребуются услуги юриста, вы можете обратиться ко мне, — в его глазах стояли слёзы. — Я жизнь отдам, но помогу вам.

— Хорошо, — кивнул я и пожал ему руку.

В это время меня окружили пожарные и начали что-то громко говорить. Вроде как хвалили меня, я их особо не слушал, двигаясь на выход со двора.

Подбежал и медик из машины скорой помощи.

— Давайте-ка я посмотрю на ожог, — сказал медик, доставая из сумки антисептик и бинты.

Я позволил ему обработать обожжённую щёку. Медик работал быстро и профессионально.

— Ожог поверхностный, заживёт, — констатировал он, накладывая повязку. — Но лучше показаться врачу завтра.

Едва медик закончил, как появился журналист с диктофоном и блокнотом. Он-то тут откуда?

— Прошу прощения, но мне пора домой, — сказал я, совершенно не желая отвечать на какие-то там вопросы.

— Прошу, ответьте хотя бы на один вопрос, — горячо попросил журналист, протягивая микрофон. — Это займёт секунду! Скажите, что двигало вами, когда вы решились броситься в огонь, рискуя своей жизнью?

Я остановился у ворот, посмотрел на журналиста и ответил:

— Человечность. Что ещё?

И больше не слушая никого, направился в сторону своих ребят. Они стояли у минивэна, их лица светились от гордости.

— Да ты настоящий герой! — восхищённо воскликнула Настя, когда я подошёл.

— Босс, ты лучший! — Флюгер хлопнул меня по плечу. — Это было офигенно круто!

— Да, босс, ты как в кино! — добавил Бонд, потрясённо качая головой.

— Я даже не ожидал, что ты так можешь, — признался Циркач.

Самбист тоже кивал с восхищением.

— Поехали, пока нас тут не задержали для дополнительных вопросов, — поморщился я, чувствуя, как начинают пялиться прохожие.

— А что это на лице? — забеспокоилась Настя, заметив повязку.

— Мелочь, небольшой ожог, — отмахнулся я. — Медик уже обработал. Едем.

Мы сели в минивэн и поехали домой. Бонд подвёз ребят до дома, а затем и сам доехал до гаражей. Оттуда мы, попрощавшись с ним, вместе с Настей пошли в старую квартиру.

Сегодня я снова решил остаться тут. Правда, надо будет матери перезвонить — она звонила несколько раз.

Денёк у меня выдался невероятно насыщенным. Даже в прошлой жизни крайне редко бывало такое. Поэтому я сходил в душ, лёг и тут же вырубился, не забыв перед этим запустить регенерацию организма. За ночь большинство травм должно исчезнуть.

Спал я крайне крепко, и мне не понравилось, когда я услышал стук в дверь.

— Миша! Новости важные! — возбуждённо болтала Настя, продолжая стучать. — Вставай!

Я с трудом разлепил глаза и выдохнул, затем сел. Около секунды тупо пялился в окно, вспоминая, что я уже не Князь, что я сейчас нахожусь в новом мире в теле Михаила Жукова.

Каждое утро мне приходилось где-то секунду выделять на подобную перезагрузку. Затем я поднялся, натянул штаны, футболку и вышел из комнаты.

Снаружи нетерпеливо топталась Настя.

— Вот, смотри! — взволнованно потянула она меня в сторону кухни-гостиной, в которой громко вещал телевизор.

В кресле сидела бабка и тоже смотрела его.

— А она что тут делает? — удивился я, увидев на экране Лизу в качестве репортерши.

Она стояла перед тем самым отелем «Континенталь» и рассказывала о том, что именно произошло там.

— В отеле была найдена похищенная несовершеннолетняя. По данным медэкспертизы, ребёнок находился под воздействием сильнодействующих седативных веществ, — говорила она, глядя прямо в камеру. — Сейчас мы покажем вам эксклюзивные кадры, которые помогут понять, что именно здесь происходило.

На экране появился мой ролик, где араб и здоровяк в красном спорили над телом вырубленной Наташи. Видеозапись была короткой, но её было достаточно, чтобы всё понять.

Рядом начала ругаться бабка. Вновь на экране появилась Лиза.

— Как видно из записи, речь шла о торговле несовершеннолетней, — подчеркнула она серьёзным тоном. — У нас есть основания полагать, что в этом отеле содержалась ещё одна жертва преступной схемы. Но каким образом обе девочки были освобождены?

Лиза выдержала паузу, глядя в камеру.

— Героем этой истории стал неизвестный, чьи действия мы можем проследить благодаря дополнительным видеозаписям.