Последняя легенда. Страница 7

– Ну, Влад уже обращался к Нурейтдинову с этим вопросом. Тот считает, что существо можно попытаться остановить только в момент нападения. И то нет гарантий, что сработает. Известные нам потенциальные жертвы не захотели с нами сотрудничать, других мы не знаем, так что… – Соболев бессильно развел руками.

Карпатский мрачно кивнул, соглашаясь. Подобные существа определенно вне его компетенции, а если уж даже Нурейтдинов не может ничего предложить, остается только смириться.

В этот момент их отвлекли, сообщив, что за телом приехала машина. Логинов подтвердил, что закончил и труп можно забирать. Чтобы не мешать, все трое отошли от санузла подальше. Войтович в то же время объявил, что возвращается к себе, раздал им стандартные поручения по оперативным мероприятиям и был таков. Фотографа Димыч отпустил сам, когда тот заверил, что запечатлел все детали места преступления.

Вскоре в кабинете убитого они остались втроем. Логинов неторопливо раскладывал свои инструменты по местам в двух чемоданчиках, Соболев с интересом осматривался, а Карпатский с задумчивым видом сидел в кресле, которое еще недавно занимал следователь.

– Да расслабься, Слав, – вдруг посоветовал Соболев. – У нас нераскрытых дел не бывает, что ли? Изобразим бурную деятельность по стандарту, а потом спишем в архив. Не они первые, не они последние.

– А я вот как раз думаю, что здесь стоит покопаться всерьез, – возразил Карпатский, откидываясь на мягкую кожаную спинку. – Кукловод – или кто-то, нанятый им, – готовя нам тот квест, выходил на контакт с родственниками семьи, которой была посвящена четвертая комната. Может быть, он как-то взаимодействовал и с другими участниками историй или их родственниками? Если повезет, можем найти какие-то зацепки на записях с камер видеонаблюдения.

Соболев возмущенно вытаращил на него глаза.

– Представляешь, какое количество записей придется отсмотреть? За какой период? За последний год?

Карпатский согласно поморщился, но не сдался:

– Можно поговорить с охраной, разузнать о всех подозрительных контактах хозяина или происшествиях за этот год и изучать записи точечно.

– Все равно иголка в стоге сена, – буркнул Соболев. – В лучшем случае выйдем на каких-нибудь подставных лиц. И это если они вообще хранят записи так долго.

– Понимаю, что шансов мало, но что-то же делать надо…

– Не могу не согласиться, – поддержал его Логинов.

Соболев только тяжко вздохнул, а потом снова внимательно посмотрел на Карпатского.

– Сдается мне, это не единственная мысль, пришедшая тебе в голову.

– На самом деле, вторая там уже давно, – со вздохом признался тот.

– Так поделись!

Соболев приблизился к письменному столу, а Логинов перестал греметь своими игрушками, явно прислушиваясь к их разговору.

– Помнишь, к какому выводу пришел тот коллега Нурейтдинова, анализируя дела, связанные с Медвежьим озером?

– Дементьев?

– Угу. Я про всю эту тему со скрытыми посланиями и цитированием прошлых преступлений с отзеркаливанием некоторых фактов.

– Помню-помню, – нетерпеливо подтвердил Соболев. – Ты это сейчас к чему?

Карпатский подался вперед, облокачиваясь на стол и выразительно глядя на напарника.

– Когда мы разбирались с зеркалами, ты сказал, что понял смысл скрытого послания. Мол, нам дают понять, что Влад Федоров – такой же больной на всю голову маньяк, как и его брат…

Соболев поморщился, в его взгляде мелькнуло что-то похожее на осуждение.

– Слав, ты же понимаешь, что я тогда брякнул это сгоряча?

– Понимаю. Но что, если ты случайно попал в самую точку? Что, если смысл послания действительно в этом? Вспомни, в чем в основном заключается отзеркаливание сюжетов городских легенд четырехлетней давности!

– В чем? – нахмурился Соболев.

– В том, что преступники и жертвы меняются местами, – внезапно подал голос Логинов.

Карпатский многозначительно ткнул пальцем в его сторону, как бы подтверждая, что имел в виду именно это.

Соболев обернулся на Логинова, нахмурился и снова посмотрел на Карпатского, а тот продолжил:

– Вот смотри. Сначала утопленница была ведьмой, казненной за колдовство, то есть за дело, а потом утопленницы стали невинными жертвами. В историях с Ночным Смотрителем и убийцей в джутовой маске преступники и жертвы и вовсе меняются местами. А еще девочки-убийцы из детского лагеря против похищенных невинных девочек, которых искал я.

– Ну да, все это мы так или иначе уже проговаривали, – согласился Соболев. – Как это связано с утверждением, что Влад – маньяк-убийца?

– Мы привыкли считать Артема Федорова преступником, а его брата Влада – жертвой, – вновь перехватил инициативу Логинов. То ли он и сам пришел к тем же выводам, что и Карпатский, то ли просто ловил его мысль на лету, в отличие от Соболева.

– И ты намекаешь, что все было наоборот? – уточнил тот у эксперта.

Логинов пожал плечами.

– Не я намекаю. Кукловод намекает.

– Тогда он или врет, или катастрофически заблуждается! – возмутился Соболев. – Артем был убийцей, а не Влад, в этом у нас сомнений нет и быть не может!

– Я думаю, что кукловод обвиняет Влада Федорова в убийстве Артема, – пояснил свою мысль Карпатский. – И, скорее всего, просто тупо мстит ему. В том числе, пытаясь показать окружающим, то есть нам, его истинную суть – характер убийцы.

– Но Влад и Артема не убивал. Слав, я был там четыре года назад. Влад сам чуть коньки не отбросил, а Артем просто исчез! Не знаю, существует ли тот лифт, о котором тогда твердила Юля, но Влад точно не может быть причастен к исчезновению брата.

– Там и тогда – возможно, – легко согласился Карпатский. – Но откуда ты знаешь, что было дальше? Артем так больше никогда нигде не появился.

– Потому что про́клятый лифт увез его в преисподнюю, – хмыкнул Логинов.

– Или потому, что Влад нашел его и убил, – возразил Карпатский, ткнув указательным пальцем в письменный стол. – О чем и намекает нам история с братоубийством. Вполне вероятно, что это – часть послания.

– А остальные истории комнат? – уточнил Логинов.

Карпатский развел руками.

– Возможно, тот самый информационный шум, который есть в каждом хорошем квесте.

– Я все равно не верю, что Влад мог убить брата, – покачал головой Соболев.

– Достаточно того, чтобы кукловод в это верил, – заметил Логинов. – Это необязательно должно быть правдой.

На этих словах Соболев заметно задумался, явно примеряя теорию к известным фактам, и наконец кивнул.

– Месть, значит.

– Очень личная месть, – добавил Карпатский.

– Женщина? – предположил Логинов.

– Вероятно, – согласился Соболев. – Мужик так заморачиваться не стал бы. И среди любовниц Артема наверняка хватает состоятельных девиц.

– Вопрос в том, кто из них может быть не только богат, но и иметь отношение к местным ведьмам, – развил мысль Карпатский.

Соболев и Логинов переглянулись. Последний только снова пожал плечами, а лицо первого вдруг просияло.

– Помнишь, что Влад тогда сказал? Люди обычно нанимают специалистов, когда требуется выполнить задачу, которая им самим не под силу… И наш кукловод этим активно пользуется. А люди, подобные ему, иногда и заставляют работать на себя нужных специалистов, не брезгуя шантажом, угрозами и… похищениями.

– Намекаешь на Софию Мельник? – нахмурился Карпатский.

– Она исчезла как раз тогда, когда вся эта многоходовка уже могла готовиться.

– В этом есть логика. А что вообще мы знаем о личной жизни Артема Федорова?

– Ничего, – хмыкнул Соболев. – Но, к счастью, нам есть у кого узнать.

Глава 4

19 августа, четверг

Медвежье озеро

То, с какой стремительностью в последнее время менялись обстоятельства, порой вызывало у Дианы головокружение, но в то же время отчасти нравилось. Прежде судьба не баловала ее особым разнообразием событий. Единственный кульбит случился еще пять лет назад, когда Диана познакомилась с мужчиной вдвое старше себя, влюбилась и вскоре с головой нырнула и во взрослые отношения, и во взрослую, отдельную от родителей жизнь на съемной квартире. После чего все довольно долго снова было весьма стабильно: сначала учеба и свидания, а потом беззаботная жизнь содержанки в постоянном ожидании встречи с женатым любовником.