Геном хищника. Книга четвертая (СИ). Страница 44

Край балахона, попавший в костёр, загорелся. Юбка пылала, продолжая бешено колыхаться. Саму ведьму — огонь вообще не заботил, она раскинула руки, запрокинула голову и продолжала бубнить. И всё это на фоне огня. Ранение в плечо слегка перекосило её в сторону, портя геометрию всей композиции… И всё это вспыхнуло, обдав поляну искрами и тлеющей тканью.

Ладно, не прям вспыхнуло, просто подол балахона взвился вверх, наконец, освободив то, что под ним было. Не щупальцы спрута, но какая-то такая хрень, что мурашки шакраса я ощутил на собственной разом вспотевшей спине.

Я выстрелил в запрокинутую голову, целился в нижнюю челюсть. По идее, там кости-то нет, глядишь, и до мозга пуля долетит.

Но я не попал. Точнее, попал в ту тварь, которая выскочила из-под балахона. Она взметнулась в воздух, перехватив пулю собственным телом. И вот её я, кажется, вообще не смог пробить. Но зато рассмотрел. Это точно была не обезьяна. Возможно, дальний родственник крота. Настолько дальний, что только на Аркадии он и смог прижиться. Размером он был с крупную собаку, чёрная короткая шерсть, две розовых лапы, не прикрытые мехом, но зато с непропорционально большими белыми когтями. И хуже всего выглядела его морда — вот там как раз и были щупальца. Вместо носа и рта целая пачка толстых, похожих на сосиски, присосок. В памяти всплыло странное название для странного существа: крот-звездонос.

Но к сожалению, информации, почему его не берут девятимиллиметровые пули и как его завалить, в памяти ничего не было. А пули его не брали — я с разной амплитудой, пытаясь хоть что-нибудь отстрелить ведьме, выстрелил ещё раз десять. А «звездонос», скача и мечась, как цирковая собачка, перехватил все пули.

Тем временем огонь на балахоне начал затухать, похоже, так и не причинив вреда ведьме. Она только шипеть громче начала, явно призывая новых помощников с окраин леса.

И максимум чего я добился, так это определил убойную зону, подсвеченную шакрасом в момент одного из прыжков-выкрутасов. Вот только патроны уже закончились, а крот уже летел на меня, выставив вперёд когти.

Время почему-то не замедлилось, хотя показалось, что кто-то из нас успел поседеть. Либо я, либо шакрас. Но мы оба ждали до последнего. Бежать не вариант — скорость монстра я уже смог оценить. Скорее, надо было прикидываться мёртвыми, но сомнительно, что это бы помогло. Оставался только страх…

Всего за пару миллиметров, которые оставались когтям крота до моей нежной и любимой тушки, я вдарил «Аурой страха». Не знаю, что там за эффект у «ЗУВ» или «ВУВ», и, скорее всего, никогда не узнаю. Но оказалось, что когда хочется защитить не только себя, но и детей, то и шакрас может свою ауру превратить в ударную волну.

Крота будто плитой сверху припечатало, придавив к земле. Но ещё раньше, как только приоткрылся обзор на ведьму, я метнул в неё «перо». Попал в запрокинутую голову, сквозняком что-то вынес из черепушки и уже мёртвое тело уронил в остатки костра. Сунулся к кроту, но тот тоже был уже мёртв. То ли перебор с «Аурой страха», то ли тесная связь с хозяйкой.

Но, может, оно и к лучшему, чтобы не устраивать тут кровавый кротобой на глазах у детей, которые прилипли к окну.

— А ну, спать, — шикнул я и полез в кабину, чтобы перепарковаться.

* * *

Полноценно выспаться не удалось, но и затягивать поездку не хотелось. А ещё хотелось есть, даже больше, чем спать. Организм требовал мяса, а кости, вероятно, кальций и прочие витамины. Запасы у нас были ограничены, а на полноценную охоту требовалось время. И я решил, что и поспать, и поесть смогу уже в лагере повстанцев. А до этого нужно было ещё и посылку сдать. Причём не просто в руки, а в надёжные.

За час до рассвета мы уже снова были в пути. Уже без всяких проблем проскочили остаток пути до границы и въехали на территорию Трёхи. Я сверился с картой и нашёл старую дорогу, идущую в обход крупных ферм и возможных блокпостов.

Наконец, можно было начать получать удовольствие от дороги. «Форд» плавно катил на приличной скорости, вокруг проносились поля с редкими деревьями, а над горизонтом вставало солнце, окрашивая всё в тёплый, насыщенный розовый цвет. Я сам залюбовался, а малышня так вообще рот пооткрывала. Даже Кроха выбралась из пелёнки и воткнулась в приоткрытое окно.

Вот такая Аркадия мне нравилась даже больше. Хотя красотами я любовался недолго, практически сразу сфокусировавшись на горизонте и стараясь заранее засечь любое движение. Примерно через час засёк первое — почтовый караван UNPA. Ещё через час второе, и за ним сразу третье — какие-то фермеры. А когда на горизонте появился блокпост «Искателей», то с дороги пришлось убраться и дальше опять кружить по полям, прикрываясь высокой травой.

К первому адресу, где когда-то давно жили дальние родственники Веснушки, мы приехали уже почти вечером. Но я даже останавливаться не стал, просто проехал мимо сгоревших останков некогда довольно большого дома. Попытался наврать Веснушке, что они, скорее всего, успели переехать, и момент первой волны, когда каратели запугивали население и вообще никого не щадили, пересидели где-нибудь с повстанцами.

Про саму первую волну я вообще ребёнку не говорил, лишь сам предполагал из рассказов Датча. Да и врал, видимо, неумело. Девчонка не купилась, а просто уткнулась мне в плечо, стараясь не смотреть на пепелище. Пришлось обнять, чувствуя дикое возмущение шакраса. Несемейный мне геном попался, что уж там. Либо, наоборот, и это нежелание привязываться и показать, что в глубине хищнической души, есть что-то доброе…

По второму адресу, где мог жить, какой-то многоюродный брат Ринго и Бигхеда, была целая деревня домов на пятнадцать. Но и туда мы не поехали, издалека заметив отряд «Искателей». Не просто временный патруль, а полноценное представительство.

Третий адрес не нашли вообще. Ни домов, ни развалин, ни пепла — только пустой участок земли, уже плотно заросший травой. Либо Бигхед ошибся с координатами, либо здесь совсем давно всё забросили.

Четвёртый нашли, и я даже попытался заговорить с пожилой и на вид запуганной женщиной. Но стоило произнести волшебное слово «гетто», ещё даже не упоминая детей, как запуганность сменилась чуть ли не бешенством, будто я ей какую-то смертельную обиду нанёс, только предположив её связь с этим «гиблым и проклятым местом». На меня ещё собак спустили, и пара пузанов выскочили с ружьями. Но как выскочили, так и скрылись, вслед за перепуганными собаками. И это только я успел разозлиться, шакрас ещё зевать даже не начал.

Пятый и последний адрес в этих краях оставил двойственные впечатления. Из крепкого двухэтажного дома вышел хозяин с бандой то ли сыновей, то ли наёмных работников. У мужика точно был геном каймана, как у ещё нескольких помощников. И, неожиданно, у его жены тоже. Деловая активная тётка, как только услышала по гетто и сирот, отнекиваться не стала. И предложила всех забрать, правда, при условии, что я заплачу им денег. По тысяче за голову.

Дословно — что меня слегка смутило. Ещё меня смутили белые знаки «Искателей» над входной дверью и припаркованных машинах. Но это мог быть просто признак того, что платят налог, оттого их и не трогают.

Я вернулся к машине с детьми и открыл дверь, выпуская всех наружу. Но никто не вышел.

— Мы к ним не пойдём, — нахохлился Малой, прижимая покрепче Кроху. — Это дом двоюродной тётки, я помню, что про неё рассказывали.

— Это был последний адрес, — пожал плечами я, отчасти понимая парня. — Больше некуда.

— Не пойдём, — повторила Веснушка. — С тобой останемся.

— Плохая идея, — усмехнулся я. — Я плохой воспитатель…

Как-то всё быстро закрутилось и толком даже не анализировалось. Понятно, что за эти пару дней мы не стали даже намёком на что-то типа семьи, но и желания оставлять детей у ушлых и явно скользких родственников у меня не было. С тем же успехом можно было их на пепелище высадить и считать, что договор выполнен.