(Не)опасная сделка с Коллекционером. Страница 6

– Что ты сделал? – спросила она, тяжело дыша. Я поднял голову, вглядываясь в ее лицо, усеянное веснушками. В сапфировых глазах осталось мало осмысленности.

– То, что обещал. Первый раз будет приятным.

Потянулся к пуговицам на ее платье, которые стройным рядком следовали от ложбинки груди до самого пояса. Но она вдруг перехватила мою руку.

– Стой!

У нее остались силы сопротивляться? Я настолько плох?

– Не снимай, – в тихом грудном голосе, взывающем к самым низменным моим инстинктам, звучала мольба. – Сделай это… прямо в платье.

Не понял? Воздух вокруг густой и пахнет ее желанием. Она меня хочет, я это чувствую не только по запаху, но нутром, той самой сутью, которая откликнулась на эту женщину, решив, что она будет для меня хорошей парой. Может быть, Амалия не желает моих прикосновений? Чувствовать кожей к коже тело демона Коллекционера? Испытывает отвращение? Моя голова дурела от ее близости, член подрагивал от желания поскорее войти, но я все же собрался с мыслями и сказал:

– Я бы хотел узнать причину.

Она сглотнула. Снова отвернулась к стене. И эта ее привычка уже начинала меня изрядно бесить! Хотел было ответить что-то резкое, но она вдруг сказала:

– Шрамы. Уродливые. Много… – а потом всхлипнула. Красивые глаза наполнились слезами. – Ты не захочешь такую женщину, Валдор.

Глава 2. Одаренная

Амалия

Дар испортил всю мою жизнь. С тех пор как я коснулась сферы, моя судьбы была предопределена: выйти замуж за того, кто заплатит приемным родителям больше всех. Эта парочка давно привыкла пристраивать одаренных девиц тому, кто предложит лучшую цену.

Говорят, меня нашли младенцем на пороге дома старосты деревни, и тот определил неказистый сверток к паре, живущей обособленно на самой окраине. У них уже было несколько приемных детей. Теперь я сильно сомневаюсь в том, что меня просто нашли на пороге. Но это – тайна, покрытая мраком и, более того, в бизнесе Ревонов, как я теперь осознаю, каждый имел свою долю. Староста, королевский Обходник, жрец и Богиня знает кто еще приложил к этому руку…

Сначала все шло неплохо. У меня был кров, еда, и врожденная наблюдательность, позволяющая вовремя увернуться от деревянной ложки, летящей в мою сторону, или удачно притвориться ветошью, когда тятька становился особенно гневлив. Я научилась следить за скотиной. А как не научишься, если за любое неверное действие получаешь тумаки? Часто сбегала из дома, бродя по окрестным полям в одиночестве. С остальными девочками я не общалась, характером вышла нелюдимой.

Наблюдала за другими детьми в сельской школе, куда нас, приемышей, не пускали, и училась читать, подглядывая за ними через узкую прореху в заборе.

Но потом история повторилась, и вроде как на пороге старосты появился еще один брошенный ребенок лет двух с половиной на вид. Малышка была худенькой и едва могла держаться на ножках. Родителями с тяжелой руки главного в поселении снова выбрали дом на окраине. Так у меня появилась нежданная сестренка на пару лет меня младше, и все поменялось. Бесконечные заботы о подкидыше скинули на меня, старшие дети не желали ею заниматься.

Погреть молоко, предварительно надоив его, помыть малышку, тщательно ухаживать за золотистыми кудрями-колечками, упражнять ножки, чтоб они начинали лучше работать, – все это проделывала я. Кормила, поила, знакомила со своим маленьким безрадостным мирком. За пару лет она стала мне совсем родной, маленькой отдушиной в жутком мире нелюбви. Мы вместе носились по полям, изучали травы и жучков, я начала ее учить читать и правильно прятать книги от маменьки, ведь нам положено было быть не умнее дворовой скотины. Словом, стали как родные сестры.

Когда мне исполнилось восемь, а Златке – шесть, в дом пришел королевский Обходник со стеклянным шариком под курткой.

Мамка скривилась.

– Это ты вовремя, давненько тебя ждали. Надо еще двух проверить. Начни с этой. Правда, сомневаюсь я, что Дар у нее есть, страшненькая больно. Даже голову помыть себе не может самостоятельно.

Справедливости ради мне правда было некогда приводить себя в порядок, ведь я постоянно следила за Златой. Я даже не помнила какой у меня цвет волос, ведь они постоянно были грязны и свалены в некрасивые колтуны. Да и одежка с чужого плеча – ровно то, что отдали нам выросшие дети из других семей за бесплатно.

– Сейчас посмотрим, Марта, – сказал мужчина в форме, вложив в мои ладони небольшой кругляшок.

Стекло под пальцами завибрировало, а после окрасилось в яркий голубой цвет, озарив свечением все вокруг. Внутри шарика начали мелькать молнии, послышался громкий раскат грома.

– Это шо? – поинтересовалась моя опекунша, хитро сощурившись.

– Поздравляю! У твоего грязного приемыша сильный грозовой дар. Я бы сказал, сильнее всех, кого мы прежде тестировали. За всю жизнь видал только парочку столь одаренных девок, и обе они вышли замуж за высокопоставленных мужей, заплативших большой откуп.

– Редкий, говоришь? – мамка прищурилась. – И по чем таких девок покупают?

Обходник строго посмотрел на нее.

– Недавно король наложил вето на подобного рода сделки. Но если ты подкинешь пару серебрушек, я так и быть, подскажу, как обойти запрет.

– Все-то у нас в королевстве не по уму, такую схему чуть не запороли! – сплюнула она в траву. – Будут тебе твои серебрушки.

– Тогда слушай, – кивнул Обходник. Снял с груди серебряную бляшку – знак принадлежности к королевской службе и начал ее натирать, чтоб лучше блестела, попутно сыпя непонятными для меня терминами. Что-то про липовое свидетельство о рождении и тому подобное. Мне тогда подумалось, что он часто берет дополнительную плату за информацию.

– А ну, приведи Златку, вдруг мне с обеими вами, безродными, повезло. И деньги принеси, Амка, – шикнула на меня маменька. А когда она шикала, я знала – лучше бежать бегом, иначе потом синяк будет две недели заживать.

Нашла сестренку, та копошилась с соломенной куклой, поджав ноги на печке. Схватила худенький кошель из тумбочки и позвала за собой:

– Идем, нужно кое-что проверить.

В голубых глазах малышки мелькнул страх.

– Не волнуйся. Тебя в обиду не дам, Златка. Скорее сама подставлюсь, ты же знаешь? – присела на корточки, заглядывая в небесные глазки. Хорошенькая она все-таки. Хоть и хиленькая. – Дядя даст тебе подержать шарик. Это не больно.

Сестра кивнула. Она все еще была худенькой, но уже хорошо могла стоять на ножках. В отличие от меня, вечно грязной и измученной тяжелым трудом, ее мягкие золотые волосики лежали ровными рядами, да и платье всегда было стиранным. На себя времени и сил мне уже не хватало.

Когда мы вернулись, мама довольно потирала руки. По ее виду я поняла – ничего хорошего разговор с Обходником мне не принесет. Чувствовала это самым нутром. Алчный блеск в глазах Марты, разгорался все сильнее.

Златка сжала шарик, но в нем мигнуло парочку еле заметных золотистых искр и на этом все.

– Дар врачевания. Слабенький. Может на пару царапин и хватит. Сам по себе дар редкий, но сила крошечная, едва ли сгодиться для выгодной сделки, – сообщил мужчина со сверкающей бляхой на груди, делая пометки в свой потрепанный блокнот.

– Ничего, я найду куда и ее пристроить. Надо же, как свезло. Я-то думала, лишние рты у меня завелись, а оказывается богатство свалилось!

– Не лукавь, Марта. Чуйка у тебя на таких девчонок, чай не первый раз, – сказал Обходник, суя в карман две серебрушки.

Вот так я впервые осознала две вещи. Во-первых, у меня есть Дар. Некая магия, скрытая внутри, которую можно потом подарить мужчине. Об этом я слышала от старших девочек, они тоже были одаренными. Во-вторых… Лучше бы его у меня не было!

2.1

После обнаружение Дара отношение ко мне не слишком поменялось. Разве что тумаки от родителей стали прилетать реже. Мамка боялась попортить «товар», но мое тело и так было покрыто застарелыми шрамами от работы и жестокого обращения. А папка… Он все больше предпочитал лежать и вообще ничего не делать, пока девочки хлопочут по хозяйству.