Будь со мной. Страница 7

Я слышу, как учащается дыхание Никиты, как его объятия становятся крепче. И мне нравится, что он делает… но со мной что-то не то.

Отрываюсь первой. Вздыхаю.

– Мне пора, – смущенно улыбаюсь.

– Пока? – внимательно за мной наблюдает.

– Ой, может, захватишь тетю Нину, чтобы ей машину не вызывать? Ей в город нужно, – спрашиваю.

– Окей, я подожду, – кивает.

– Зайдешь? Я чай налью, – предлагаю, закусывая губу.

– О нет, спасибо, – усмехается. – Мне нужно немного прийти в себя. Уж слишком классно ты целуешься, – смотрит на меня потемневшим взглядом.

Сердечко ёкает, но эффект совсем не тот, которого я ждала. А мне хочется зайти с Ником дальше поцелуев.

– Ты сейчас так смотришь… – голос мужчины хрипит.

Я сглатываю.

– Оу, – смущаюсь, понимая, о чем он. – Извини, – и выскакиваю из машины, тороплюсь домой.

Няню отправляю с Ником. Она долго сопротивляется. Но я оказалась настойчивее. А потом мы с Максом балдеем, валяясь на ковре с высоким ворсом, смотря мультики.

Сын в итоге забирается на меня и, положив голову на грудь, засыпает. Целую его в макушку, вдыхая родной запах, перебираю светлые волосы. Сладкий мой. От нежности к нему распирает. Хочется его купать в своей любви. Хочется баловать. А еще хочется, чтобы он был счастлив.

Снова вспоминаю Вадима, и мое сердце сжимается. У него есть дочь. У нее полная семья. А у моего сынишки только я. Даже бабушки с дедом нет. Те живут своей жизнью. Никогда не думала, что откажусь от своих родителей.

Поднимаюсь с ковра, осторожно, стараясь не разбудить Максика и несу его в детскую. Укладываю в кроватку. Целую в пухленькую щечку. А затем отправляюсь в душ и сама ложусь в постель.

Долго не могу сомкнуть глаз. На телефон приходит сообщение от Ника. Перекидываемся с ним несколькими. Он пишет, что скинул мне на почту все предложения от компании Ковалева, рекомендует посмотреть. Там есть, по его словам, за что ухватиться. Я же качаю головой. И здесь нет покоя от Вадима. Я пишу, что сомневаюсь в его выборе, но приходится пообещать, что все просмотрю и в ближайшие дни дам ответ. Желаем друг другу доброй ночи, и я убираю телефон на тумбочку. Смотреть документы буду завтра.

Потом снова и снова прокручиваю разговор с Ковалевым и все чаще замечаю, что заостряю внимание не на сказанных им словах, а на его внешности. И все больше понимаю, что я очень сильно по нему скучала.

Зажмуриваюсь и закусываю губу, чувствую, как по щеке скатывается слеза.

Вадим

– Извините, – кто-то касается моего плеча.

Открываю глаза пытаясь сориентироваться. Где нахожусь? Передо мной девушка бортпроводник.

– Мы в Москве. Наш самолет совершил посадку. Почти все пассажиры покинули салон, – вежливо улыбается.

– Спасибо, – отстегиваю ремень и поднимаюсь с кресла, прохожу мимо девушки и уже через пару минут нахожусь в здании аэропорта.

Еще через двадцать минут сижу в своей машине, жду, когда немного прогреется салон. Все же Сочи-Москва колоссальная разница в температуре.

Потираю лицо руками и закрываю глаза.

Ждана.

Злится, ругается, кусается. Она защищается, защищает свою жизнь, которую выстроила без меня. Показывает всем своим существом, что в ее жизни мне не место. И это понятно. Я сам понимаю, что лезть нельзя. Но я не хочу, чтобы она на меня держала обиду. А значит, как я ей и обещал, нам придется еще раз встретиться. И поговорить уже без зашкаливающих эмоций. А рядом с ней быть не просто. Потому что те самые эмоции прут. Хочу ее, и скрывать это бессмысленно. Только выглядеть рядом с ней похотливым кабелем не очень-то и хочется. А еще я совершенно точно понимаю, что она не любит Гурова. Так зачем собралась за него замуж? Для чего? Об этом тоже бы расспросить.

Поток сумбурных мыслей прерывает телефонный звонок.

– Да, – отвечаю быстро.

– Вадим Сергеевич, у Мии температура, с сада попросили забрать. Полины Витальевны нет дома и дозвониться до нее не могу. До вас вот еле дозвонилась. Что мне делать? – звучит беспокойно голос домработницы.

– Вызывайте нашего врача, – отвечаю. – Буду минут через тридцать-сорок, если не встряну в пробки. Держите меня в курсе дела, – отбиваю звонок и срываюсь с парковочного места. Своя жизнь на месте не стоит и бьет ключом, да все по тому же месту.

Набираю Полину, но в ответ одни лишь гудки. Куда умотала жена, понятия не имею.

Быстро добраться не получается. Встав намертво, тарабаню пальцами по рулю. От безысходности. Одно замечаю точно. Стоит только за что-то конкретное, жизненно-важное уцепиться, как обязательно случается череда событий, последствия после которых разгребать и разгребать.

Ждана…

Снова раздается звонок.

– Что с Мией? – спрашиваю сразу, как отвечаю, увидев имя звонящего.

– Иннокентий Петрович осмотрел девочку. Сказал ничего страшного. Ветрянка. Выписал мазь и жаропонижающее, если вдруг понадобится.

– Скиньте мне сообщением, что нужно купить. Заеду в аптеку, – прошу Веру Николаевну.

– Хорошо.

– Скоро буду.

По пути до дома заезжаю в аптеку, покупаю лекарства и тороплюсь к дочери. Стоит зайти домой, как Мия бежит встречать. Успеваю снять куртку.

– Папочка, – и как обычно влетает в руки.

Обнимаю, прижав к себе дочь.

– Ну что? Болеть надумала? – разглядываю ее, ничего особенного не замечая. Только горячая. И глаза выдают – уставшие и грустные.

– Я не хочу болеть, – дует щеки.

– А я думал, что ты так сильно не хочешь в сад, – разуваюсь.

Вижу, что у ребенка на разговоры нет сил, а хочется отвлечь от болезни.

– Вера Николаевна, купил лекарства, что делать? – спрашиваю женщину, которая выглянула из кухни.

– На спинке уже появляются красные прыщики, вот их нужно смазать тем раствором, что вы купили, – дает наказ женщина.

Мне дважды повторять не нужно.

– Пойдем, малышка, сейчас папа тебя будет лечить, – идем в детскую.

Первым делом забегаю в ванную, умываюсь и мою руки. Переодеваюсь. А уже потом возвращаюсь в детскую, где на кроватке сидит и ждет меня Мия.

– Ну что ж, – разглядываю флакончик и читаю, как правильно пользоваться содержимым. Нахожу ватные палочки. – Давай, стягивай футболку, принцесса, – даю команду, и дочь послушно снимает вещь.

На детской нежной коже действительно начинают появляться красные прыщики.

– Загасим этих гадов, да? – усмехаюсь, когда дочь, нахмурив бровки, серьезно кивает.

После всех процедур кормлю дочь, и мы с ней усаживаемся в ее комнате. Я – с ноутом для работы, она – с пультом от телевизора. Закапываюсь в работе. Половину дня отсутствовал из-за полета в Сочи, сейчас сижу в няньках. Большой вопрос, куда делась Полина, оставив больного ребенка с домработницей.

Ближе к восьми Мия засыпает. Подкладываю под голову подушку. Касаюсь губами лба. Холодный. Хорошо, что спала температура. Выключаю свою технику, выхожу осторожно из комнаты, прикрыв за собой дверь.

В гостевой раскладываю свои вещи и набираю номер жены. Веру Николаевну отпустил раньше, смысла ей с нами торчать дома нет. Но абонент не абонент. Супер, что сказать? Искать ее по подругам? Да с какого, спрашивается.

Когда телефон вновь оживает, думал, что Полина. Но нет, Стася.

– Да, – отвечаю, а сам приземляюсь на кровать. Что-то я устал. Последние несколько дней выдаются нервными, изматывающими. Еще перелетами увлекся.

– Вадь, – тяжело вздыхает Стася. – Ты как?

– Жив.

– Супер, – хмыкает. – Ну а если по чесноку, зае… тебя эта жизнь, да?

– Стась, что ты хочешь от меня? – спрашиваю устало.

– Я по какому поводу звоню. Там мне люди знакомые шепнули, твою видели.

– Где? – сразу же сажусь в постели.

– В твоем бывшем “Кубе”.

– Зашибись, – поднимаюсь на ноги.