Лоза под снегом. Страница 2

Она задумчиво провела пальцами по бордовым розам в большой круглой коробке. Странно, муж обычно дарил ей белые, а эти были темно-красные, кровавые, и капли воды, дрожащие на лепестках, издали тоже казались каплями крови. Срабатывал эффект линзы. Катя поежилась, ей внезапно стало холодно.

В дверь гардеробной кто-то поскребся, послышался тихий скулеж. Катя улыбнулась и впустила Азора, четырехмесячного щенка папильона, подаренного ей на день рождения и привезенного в Питер из Москвы всего несколько дней назад. За то время щенок уже пообвыкся и квартире и выбрал Катю своей главной мамой. Матвея и Соню он остерегался – правда, дети, проявив в первые два дня к собачке повышенный интерес, потом почти полностью его потеряли. Играть со щенком как с мягкой игрушкой было затруднительно, он вырывался и пищал, да и Катя была настороже, чтобы, не дай бог, ничего малышу не сломали ее гиперактивные детки.

Азор вбежал в комнату и тут же подбежал к ней, виляя хвостиком. Встал на задние лапки, показывая, что надо на ручки. Катя подхватила его и посадила на колени. Такой малыш! Щенок деловито обустроился и притих, давая хозяйке возможность наконец накраситься, чтобы подготовиться к приему, до которого оставалось не так уж много времени.

Соня и Матвей уже были у бабушки с дедушкой, они там ночевали со вчерашнего дня, Влад же должен приехать в Репино, где дом у свекров, прямо с работы и привезти «Софи». Не сам, конечно, а с двумя охранниками. Украшение подобной стоимости ездило в специальном бронированном кофре под охраной, в этом не было ничего удивительного.

Что ж, у нее есть еще полчаса, – надо выглядеть безупречно. С учетом того что ей сегодня носить привлекающую внимание брошь, других украшений должен быть минимум. Катя вдела гвоздики с крохотными бриллиантами в уши и надела обручальное кольцо. Вот и все, она не рождественская елка, чтобы переливаться всеми цветами радуги. Избыточность всегда пошла́ и выдает отсутствие вкуса.

Катя усмехнулась: в ее прошлой жизни, где они с бабушкой выживали на пенсию и зарплату медсестры, не было места подобным рассуждениям. Как жаль, что бабушка умерла до встречи с Владом. Она бы порадовалась за внучку. Не из-за денег семьи Мудровых, а потому что Влад действительно ее любит. И она его тоже.

Щенок на коленях вдруг взвизгнул.

– Азор, ты что? – всполошилась Катя, которая все время боялась, что песик нанесет себе какой-нибудь ущерб.

Все-таки он был слишком крошечный. На мгновение ей показалось, что собака на ее коленях сидит в луже крови, но Катя тут же успокоилась. Маленький хулиган, пользуясь тем, что она занята, отгрыз один бутон из коробки с розами, и тот упал на него, уколов лапку шипами.

– Малыш, ты себе язык не поранил? – Катя отшвырнула бутон и внимательно осмотрела песика со всех сторон.

Нет, не поранился, просто напугался. Глаз да глаз за ним нужен. Внезапно ей стало смешно.

– А роза упала на лапу Азора, – продекламировала Екатерина нараспев. – Ну надо же.

Она спустила собаку на пол, оделась и бросила последний взгляд в зеркало. На нее смотрела красивая, уверенная в себе, дорого одетая женщина, в которой старинные знакомые вряд ли узнали бы простушку Катю Брусницыну. Иногда она скучала по тем временам.

– Азор, мы с тобой едем в гости, – скомандовала Катя и направилась в прихожую, где в углу стояла собачья переноска.

Дорога от их городской квартиры до Репино заняла неполный час. Катя сама водила машину, да так лихо – Влад только вздыхал, что когда-то уговорил ее сесть за руль. В установленной на соседнем сиденье переноске было тихо: видимо, Азор спал, укачавшись под шум колес. Ну и хорошо.

Ворота на участок Мудровых были открыты. Катя въехала на гравийную дорожку, шурша шинами, припарковалась на «своем» месте, отметив, что гости уже начали собираться. Гостевая парковка снаружи участка была уже почти вся заставлена машинами. Она вылезла из своего автомобиля и достала собаку. Навстречу уже спешил муж с огромным букетом роз в руках. Белых.

– С днем рождения, любимая. Я сегодня с утра не успел тебя поздравить. Слишком рано уехал.

– Спасибо, Владюш, но твой первый букет тоже очень красивый, только Азор отгрыз один бутон.

– Первый букет? – Влад выглядел озадаченным.

– Да, мне сегодня доставили роскошные бордовые розы, я была уверена, что от тебя.

– Нет, я предпочел вручить сам. Да и знаю, что ты любишь белые. Интересно, кто это дарит моей жене цветы!

– А ты что, намерен изобразить ревнивца? – Катя засмеялась, потому что ревность ее мужу была совершенно не свойственна. Да она и не давала для нее ни малейшего повода.

– Нет, просто не люблю сюрпризы, источников которых не знаю.

– Да брось ты, Влад. Наверняка у этого сюрприза имеется вполне простое объяснение. Судя по стоимости букета, заказать его мог только твой отец. Уж точно не мои однокурсники.

– Ладно, выяснится. Все тайное рано или поздно становится явным. – Влад улыбнулся, обнял жену за талию и повел с собой. – Пойдем, нам еще нужно прицепить на твое платье главное украшение.

– А я думала, главное украшение – это я.

– Конечно ты, но «Софи» будет тебя достойна, вот увидишь.

– Влад, а можно я выйду в этой броши, чтобы ее все увидели, покажу, а потом сниму! Мне не хочется целый вечер ощущать на своей груди бюджет небольшого российского города. Я не смогу расслабиться.

– И зря. Бриллианты нужно носить так, словно их на тебе нет, – наставительно сказал Влад и, заметив ее умоляющий взгляд, заторопился, – но если тебе станет совсем невмоготу, то роза вернется в свой футляр. Я обещаю.

– И вместе с охранниками уедет обратно на фирму?

– Охранники уедут одни, поместив «Софи» в сейф в кабинете отца. Ты же знаешь, что взломать его невозможно. Здесь наша бриллиантовая роза будет не в меньшей безопасности, чем в офисе.

– Знаю, – пробормотала Катя, которую вновь охватила безотчетная тревога.

Последующие три часа превратились для нее в сплошное мелькание картинок. Вот Влад цепляет ей на широкую бретельку платья бриллиантовую розу, такую тяжелую, что Катя постоянно ощущает ее на своем плече, словно там сидит откормленный попугай. Вот она выходит по широким ступеням крыльца в сад, где ей рукоплещут собравшиеся гости. Вот они по очереди подходят к Кате, чтобы поздравить с днем рождения и восхититься красотой бриллиантовой розы.

Вот бегают по поляне и кричат дети. Официанты разносят бокалы с шампанским и закуски в ожидании, пока наступит пора основных блюд. Из-за количества гостей праздничный ужин проходил в формате фуршета, все бродили туда-сюда, подходя к накрытым столам и обратно, и от этого постоянного броуновского движения у Кати разболелась голова.

В мелькании лиц ей вдруг почудилось что-то знакомое, но изрядно позабытое. Катя завертела головой, пытаясь понять, кто именно привлек ее внимание. Людей было много, часть из них она, разумеется, знала, к примеру друзей семьи Мудровых или коллег по офису. Другие же были ей совершенно не знакомы, но не зря же говорят, что все люди на кого-то да похожи.

А еще Катя постоянно ощущала на себе чей-то внимательный взгляд, – он был липкий, неприятный, буровил то спину, то лицо, то рассыпающийся снопами искр цветок на плече. Впрочем, к цветку было и так приковано внимание почти всех собравшихся. В этот раз Влад как художник превзошел самого себя. Роза получилась потрясающая: красивая, элегантная и словно живая.

Когда он только затевал работу над ней, Катя вместе с мужем ездила в Алмазный фонд, чтобы посмотреть на розу Николаева, и теперь могла со всей ответственностью заявить: Влад Мудров превзошел советского мастера по всем параметрам. Это было не просто крайне дорогое из-за количества бриллиантов ювелирное изделие, а настоящее произведение искусства. Катя была уверена, что после выставки в Стамбуле на него сразу появится покупатель.

Стоимость камней должна была окупиться втрое, если не вчетверо. В этом Катя Брусницына за годы жизни в семье Мудровых тоже научилась разбираться. Работа мастера такого уровня, как Влад, стоила баснословно дорого. А еще эксклюзивность. Роза «Софи» существовала в единственном экземпляре, и никто в мире не мог ее повторить.