Работа по любви (СИ). Страница 2

Правда, эффекта это тоже никакого не возымело. Если через этот огненный след на голема как-то можно было воздействовать или совсем отключить, веса шишки явно не хватало.

Тогда я заорал:

— Ну ты, страхолюдина! Чего вытаращилась! На меня смотри! — и голем все-таки повернул ко мне здоровую лобастую башку.

А потом — прыгнул в мою сторону, да так сноровисто! Блин, он что, антигравитацией подколдовывает⁈ Иначе я такую прыть никак не объясню! Он при таком весе вообще не должен уметь ноги от земли отрывать!

…От первого взмаха горильих лап я увернулся. От второго тоже. Но чудовище оказалось куда проворнее, чем я думал. Опять же, оно каменное — а я нет. Значит, оно не устанет, а я устану. Или у него тоже может аккумулятор разрядиться? Слишком мало мне пока известно об этом мире и о том, как у них тут работает магия! Не успели мне жрецы ничего рассказать! Сказали, паладин Света все объяснит и поможет освоиться — но до паладина я не успел добраться. И не доберусь, если сейчас не уцелею.

Мне удалось разорвать дистанцию, спрятавшись за поваленным стволом. Нужно убегать нафиг с поляны, прятаться среди деревьев! Все-таки эта хрень размером куда меньше киношной Годзиллы, пока будет валить стволы в поисках меня — смогу оторваться. Или… или если я скроюсь, она бросится за более легкой добычей?

Я оглянулся через плечо. Белый чепец кузнецовой жены маячил у самой кромки деревьев, ветер донес до меня детский плач. По идее, у малявок должен инстинкт самосохранения в таких случаях включаться — чтобы сидели тише воды ниже травы и беспрекословно слушались родителей! Но, видно, не в этот раз.

Черт бы их побрал, всех женщин мира, любых возрастов! Это из-за них я в такой ситуации, если подумать!

Я снова бросился к голему, рассчитывая проскочить мимо его ног. Пусть погонится за мной — в другую сторону. Подальше от белого чепца и детского плача.

Голем снова взмахнул загребущей лапой, я попытался проскочить между огромной каменной ладонью с неуклюжими сосисками пальцев и бугристым каменным бедром. И впечатался в это бедро лицом и плечом! Не рассчитал.

Ять!

Это что ж, помирать теперь⁈ Нет!

Я рванулся всем своим существом — телом, душой, разумом — во все стороны сразу, пытаясь одновременно и сбежать прочь, и что-то просчитать, и что-то прикинуть…

И внезапно с ослепительной ясностью понял: сила, данная мне богиней, внезапно оказалась доступна! Только что я думал, что в боевой обстановке использовать ее никак не выйдет — но нет! Еще как выйдет, прямо сейчас!

Потому что голем, о которого я ободрал щеку и висок, был женщиной. В смысле, кто-то когда-то давно внедрил в расплавленный камень пойманное женское сознание. А потом бросил на произвол судьбы или еще что случилось. Страшно даже представить, что пережила душа после переноса и внедрения. Похоже, от неё вообще мало что осталось. Но то, что осталось, все же сохраняло в себе женскую суть. И не считало себя замужней.

Всем своим существом я потянулся к этой искре почти разрушенной женской души, обвивая ее своей.

«Теперь ты — моя жена!»

Голем остановился. Огромные черные лапы повисли. В наступившей тишине отчетливо стал слышен шелест ветра и чириканье какого-то туповатого воробья неподалеку.

По-прежнему держа руку на каменной ноге, я запрокинул голову. Здоровая черная горилла стояла на месте и разглядывала меня маленькими алыми глазками.

— Ты — моя жена, — тихо повторил я вслух.

Каменное существо отозвалось почти равнодушным согласием. Почти — но все-таки не совсем.

Да… Вот оно как бывает. Всего пару дней в новом мире — и уже женился! А ведь так не хотел спешить с выбором!

* * *

Избранник Любви Андрей призывает ставить лайки новой серии — во имя крепкого брака и семейных ценностей!

Глава 2

Богиня Любви

Говорят, опер узнает опера — ну или бандита со стажем — в любой толпе. Люди с редкими хроническими заболеваниями тоже сразу друг друга замечают. А у меня был наметанный глаз на вдовцов.

В мой последний день на Земле я как раз увидел одного на остановке. Молодой еще парень, едва за тридцать, сидел на лавочке, сверлил магазин напротив характерным остановившимся взглядом — и не замечал поливающий его мелкий осенний дождь.

Я присел рядом с парнем на мокрую лавочку. Может, кто другой и прошел бы мимо, но я как-то никогда не мог, если видел, что кому-то хреново, а от меня всего-то и требуется, что ухо предложить. Всегда такие вещи ощущал, с детства еще. «Высокий социальный интеллект», как говорила одна моя сослуживица. Не знаю, по мне так никаких особенных звезд с неба я в этом плане не хватаю. Но язык хорошо подвешен и общаться с людьми я умею, что да, то да.

Сначала просто сидел и молчал. Думал еще: вот, и мои-то сверстники в молодости друг с другом едва знакомились, как же тяжело их всегда раскачивать приходилось на совместную движуху! А современной молодежи вдвойне туго: теперь и в мессенджерах почти не переписываются, не принято. Тут если умудрился с кем-то сойтись по-настоящему, а не онлайн, так надо за него обеими руками держаться. И когда вдруг снова остаешься один…

Помолчав минуты две, я спросил:

— Вторая неделя пошла?

Может, у кого не так. Может, у кого-то и соблюдается эти «три дня, девять дней, сорок дней». Но, по моему опыту, сильнее всего доходит, что ты опять один, после первых выходных. Словно подспудно ждешь, что вот она вернется из поездки…

Парень перевел на меня удивленный взгляд.

— Да…

Век или полвека назад я бы, наверное, позвал его к себе домой и отпаивал его водкой. Теперь времена не те. Люди на свою территорию просто так незнакомых не зовут, и приглашения такие не принимают. Так что завел я его в какую-то кафешку в соседнем торговом центре, совсем девчачью, всю в красно-розовых тонах и в цветочках. Ближе всего оказалась. Водки у них даже в меню не было, а был только мартини. Им и отпаивал.

— Она ведь знала… заранее знала, — заторможенно говорил парень. — Ее фитнес-браслет предупреждал — сходите, мол, к кардиологу! Одышка появилась. Она только отмахивалась — какой кардиолог в тридцать лет, это браслет старый, менять пора! И про проект все время говорила… проект ей надо сдавать… Говорила, сдам — и телемедицину наберу… Мы думали, это навсегда… детей планировали…

Я молчал и слушал. Горе — оно такое. Ему надо выговориться. Наконец, когда парень пошел по третьему или по четвертому кругу, у него как щелкнуло что-то в голове. Он поглядел на меня и спросил:

— А ты… вы сами?..

— Дважды, — хмуро сказал я. — Один раз год был женат, другой — три. Тоже думал, что навсегда. Оба раза.

На самом деле приврал слегка. Первый раз вообще особо ни о чем не думал, молодые мы были, с ветром в голове. Ссорились постоянно, потом мирились. Огонь играл. И умерла она, можно сказать, по глупости. Пошла с подружками гулять, шлепала босиком по лужам, но не сделала поправку на погоду. Потом неделю болела, пошли осложнения, как-то спешно пришлось вызывать скорую… А я вдруг остался один на съемной квартире.

Вот второй раз да, все было серьезно, мы даже начали ребенка мастерить. А потом — то ли пьян он был, этот таксист, то ли просто гололед…

Мы с парнем просидели до закрытия кафешки. Под конец симпатичная официантка, обслуживавшая нас весь вечер, принесла нам пластиковый термос со сладким горячим кофе.

— Это вам от меня лично, — сочувственно сказала она. — Посидите еще полчасика, а потом такси вызывайте, мне закрываться пора.

Приехав домой, я, как ни странно, заснул как убитый. И приснилась мне эта самая официантка в розовой униформе, но с распущенными волосами до пят, которых у нее в реале, вроде, не было. Сказала мне серьезно:

— А ведь на вас проклятье лежит, Андрей Петрович. А значит, вы отмеченный, вас я могу забрать, Творец такое разрешает!