На границе империй. Том 10. Часть 9. Страница 1

На границе империй. Том 10. Часть 9.

Глава 1

Глава 1

Центральная база командования восьмого флота империи Аратан гудела привычным ритмом рабочего дня.

В просторном кабинете адмирала и командующего восьмым флотом, расположенном в самом сердце командного центра, открывался величественный вид на звёздную систему и стоящие поблизости корабли флота. Здесь царила напряжённая атмосфера, характерная для высших эшелонов военной власти. Массивный стол из редкого тарсианского дерева, привезённого с далёкой планеты на краю галактики, был заставлен голографическими экранами различных размеров, а в воздухе мерцали многоцветные тактические схемы последних манёвров и учений флота.

Адмирал Харрисон, нервно постукивал пальцами по полированной поверхности стола, ожидая прибытия Илоны Кестер — руководителя кадрового отдела флота. За его спиной, на огромные панорамных экранах виднелись силуэты боевых кораблей, медленно дрейфующих в космической пустоте, их корпуса поблёскивали в свете местной звезды. Женщина средних лет с острым аналитическим умом и безупречной репутацией, заработанной за долгие годы службы, она была одним из немногих людей, которым адмирал полностью доверял в деликатных вопросах персонала и кадровой политики флота.

Дверь кабинета бесшумно раздвинулась с характерным шипением пневматики, и Илона вошла с привычной для неё деловой походкой, выдававшей многолетний опыт работы в военных структурах. Её тёмные волосы с едва заметной проседью были аккуратно собраны в строгий служебный пучок, а парадная форма флота сидела безупречно, подчёркивая её статус и положение в иерархии. В руках она держала персональный планшет последней модификации — своё неизменное орудие труда, без которого она не появлялась ни на одном совещании.

— Илона, наконец-то! — адмирал поднялся из-за своего кресла, его седые брови были сдвинуты в недовольной гримасе, а в голосе слышались нотки нетерпения. — Объясни мне, ради всех звёзд империи и священной памяти наших предков, что всё это означает? Почему когда я вхожу в нашу защищённую флотскую сеть под собственными кодами доступа, искин станции выдаёт мне вот эту… несусветную ересь?

Илона аккуратно поставила свой планшет на край полированного стола и внимательно посмотрела на адмирала, изучая его лицо. За долгие годы совместной службы она научилась читать его настроения и эмоциональное состояние по малейшим деталям мимики — сейчас он был не просто раздражён рутинными проблемами, а по-настоящему обеспокоен чем-то серьёзным и необычным.

— А что именно он вам выдал, сэр? — спросила она с профессиональным спокойствием, хотя по напряжённому выражению лица адмирала уже начинала догадываться о характере проблемы.

— Я решил просмотреть служебное досье Алекса Мерфа — адмирал начал ходить по просторному кабинету, его тяжёлые армейские ботинки гулко отдавались от металлического пола с противоскользящим покрытием. — А искин, представляешь, меня, адмирала флота империи, мало того что вначале послал куда подальше на каком-то варварском наречии, которого я в жизни не слышал! Так, потом выдал вот это издевательское описание, цитирую дословно: «Характер стойкий, нордический. Холост. В связях, порочащих его честь и репутацию, замечен не был. Беспощаден к врагам священной империи.»

Адмирал резко остановился посреди кабинета и повернулся к Илоне, его глаза сверкали праведным возмущением и недоумением:

— Что, чёрт возьми, в данном контексте означает «стойкий, нордический»? Мы сейчас в какую галактическую эпоху живём? И почему «не был замечен в порочащих связях», когда даже мне, при всей моей постоянной занятости стратегическими флотскими делами, прекрасно известно, что был замечен, и ещё как замечен!

Илона глубоко вздохнула и потёрла виски пальцами, чувствуя приближение очередной головной боли. Эта техническая проблема с базой данных преследовала её уже несколько напряжённых дней, и она тщетно надеялась, что адмирал в своей загруженности не обратит на неё особого внимания.

— Сэр, это досадное недоразумение означает, что полковнику Вексу, начальнику службы безопасности флота, категорически не стоило давать специальные разрешения на доступ к некоторым узкоспециализированным базам данных флота, — она говорила медленно и осторожно, тщательно подбирая дипломатичные формулировки. — Я сильно подозреваю, что покойный Мерф каким-то образом умудряется издеваться над нами из своей космической могилы, и всё это непосредственно связано с противоречивым содержимым его настоящего служебного досье.

— Тогда где же находится его подлинное досье? — адмирал сел обратно в своё командирское кресло, его профессиональный интерес явно пересилил первоначальное раздражение бюрократической неразберихой.

Илона умелыми движениями активировала свой многофункциональный планшет, и в воздухе над столом появилась детализированная голографическая проекция официального документа. Виртуальные страницы медленно листались в трёхмерном пространстве, демонстрируя совершенно иную, гораздо более сложную и противоречивую картину личности покойного Алекса Мерфа.

— Вот оно, сэр. Настоящее, неотредактированное досье. Только умоляю вас, не показывайте его искину станции ни при каких обстоятельствах.

— Почему же нет? — адмирал с любопытством наклонился вперёд, внимательно изучая голографическую проекцию и её содержание.

— Потому что этот чёртов технический гений каким-то образом обучил искин центральной станции виртуозно материться на каком-то архаичном древнем диалекте, который наши лучшие военные лингвисты до сих пор не могут расшифровать полностью, несмотря на месяцы интенсивной работы. И теперь, как только искин обнаруживает и сканирует его настоящее, неприукрашенное досье, он немедленно начинает посылать всех подряд на этом загадочном языке, причём с такой лингвистической изобретательностью и эмоциональной экспрессией, что даже наши самые опытные и закалённые в боях вояки начинают краснеть как школьники.

Адмирал откинулся в мягком кресле и неожиданно усмехнулся несмотря на всю очевидную серьёзность сложившейся ситуации:

— Весьма и весьма интересно. И куда именно он всех нас посылает в своих красочных тирадах? Моё неуёмное любопытство просто не даёт мне покоя в этом вопросе.

— Наши лучшие военные шифровальщики и лингвисты работают над этой непростой задачей с поистине научным энтузиазмом и методичностью, сэр. Некоторые особо выразительные фразы, судя по эмоциональной интонации и тембру искина, являются довольно… скажем так, красочными и нелицеприятными характеристиками интеллектуальных способностей собеседника и сомнительных обстоятельств его родственных связей.

— И давно это цифровое безобразие и техническое издевательство началось в наших священных стенах?

Илона нервно поправила воротник парадной формы и слегка побледнела:

— Нет, сэр, совсем недавно. Видите ли, уважаемый адмирал, дело в том, что подобные инциденты происходили и раньше, ещё при жизни Мерфа, и я вполне логично полагала, что со смертью этого неугомонного техногения всё это автоматически прекратится навсегда. И действительно, какое-то благословенное время всё было относительно спокойно — искин вёл себя как примерная, правильно запрограммированная система. Но вот уже целую неделю, как всё началось по новой, причём с удвоенной, если не утроенной силой и изобретательностью. Сегодня утром искин успел послать меня уже четыре раза различными способами, и это только до официального обеденного перерыва!

Адмирал внимательно и пристально посмотрел на руководителя кадрового отдела флота. Его опытный взгляд, натренированный годами командования, уловил что-то тревожное и странное в её общем поведении — лёгкую, едва заметную дрожь в обычно уверенном голосе, нервное подёргивание левого глаза, которого раньше он за ней никогда не замечал.

— Только до обеденного перерыва? Это уже действительно серьёзная проблема системного масштаба. Вот только наш дорогой Алекс Мерф совершенно точно мёртв… — задумчиво и медленно проговорил он, словно мысленно проверяя эту неопровержимую истину на прочность и достоверность.