Царство бури и безумия (ЛП). Страница 75

Вздохнув, я поднимаю руку и расстегиваю булавку, удерживающую плащ на моих плечах. Тяжелая ткань соскальзывает с моего тела, и я ловлю ее, прежде чем она успевает полностью упасть на пол, перекидываю через ближайший стул и шагаю дальше в комнату. Я игнорирую комментарий Каликса и направляюсь прямиком к тележке со спиртным и бару, с которыми, думаю, скоро познакомлюсь еще лучше, чем в ту ночь, когда впервые трахнула Теоса.

— Мне нужно выпить, — бормочу я. И минутка, чтобы собраться с мыслями и прикинуть, как много я могу рассказать этим троим, не рискуя Регисом, Офелией и остальным Преступным миром.

Я добираюсь до хрустального графина, полного янтарной жидкости, и беру бокал, прежде чем наполнить его до краев, делаю несколько глотков и наполняю его снова. Когда жгучий алкоголь течет по моему пищеводу и, кажется, снимает напряжение в мышцах, я, наконец, снова поворачиваюсь лицом к комнате.

Руэн отпускает Каликса, который поправляет свою повседневную тунику, такую же темную, как и его волосы, без единого намека на неудовольствие реакцией брата на эту новость. Теос, однако, придвинулся ближе, когда я наливала себе выпить, и я вздрагиваю от того, как близко он стоит. Так тихо, что я даже не услышала его.

Раньше только Офелии и Регису удавалось сбить меня с толку. Теперь я знаю, что Каликс способен на то же самое, но я никогда не ожидала, что и Теос. Мои пальцы сжимают бокал, и на мгновение золотистые глаза устремляются к нему, прежде чем снова поднять взгляд. Сосредоточив свое внимание на моем лице, Теос спокойно и без лишних слов обходит меня, чтобы взять графин и свой стакан. Только когда он поворачивается и идет в сторону диванов перед камином, в котором потрескивает пламя, растекаясь по сухим дровам, я понимаю, что затаила дыхание.

Я тут же выдыхаю и делаю еще один вдох. У меня болит грудь. Чёрт. Всё болит. Я хочу закрыть лицо руками, провалиться сквозь землю и ругаться до тех пор, пока лёгкие не высохнут и не рассыплются в пыль.

Я до смерти, до самых костей устала. Чувствую себя так, будто мчусь в повозке без тормозов, влекомой безумными лошадьми по опасным тропам, всё ближе к обрыву, за которым — смерть, неминуемая, стоит только пересечь последний рубеж.

Руэн отходит от Каликса в центр комнаты, к Теосу. — Теос…

Золотоволосый Даркхейвен поднимает руку со своим бокалом. — Я полагаю, это из-за секретов, которые она хранила, — спокойно говорит он. Слишком спокойно. — Вы с Каликсом, очевидно, знаете, но я… — Он оглядывается на меня через плечо, и впервые за долгое время меня кольнула совесть. Я сопротивляюсь желанию посмотреть себе под ноги и избегать его взгляда. — Я всегда узнаю последним, не так ли? — Вопрос покидает его, но никто не отвечает. У меня странное чувство, что он имеет в виду не только это «меня», но я не знаю, как спросить его, что еще он может иметь в виду. Я не знаю, имею ли я право даже спрашивать.

Руэн — тот, кто должен ответить. С долгим выдохом он запускает руку в волосы, убирая темные пряди, более длинные на макушке, со лба, бросая мрачный взгляд на меня, а затем на Каликса, прежде чем сосредоточить свое внимание на Теосе. Однако, когда он это делает, напряжение в его плечах немного спадает.

— Это не одно и то же, Теос, — тихо говорит он.

Мои пальцы сжимаются вокруг стакана в кулаке, и внезапное желание поднести его к губам и осушить давит на мой разум. На этот раз я следую этому порыву без вопросов. Поднося бокал ко рту, я запрокидываю голову и делаю большие глотки пряного, острого напитка, пока он не прожигает огненную дорожку вниз, в мой желудок, и моя голова больше не полна чувства вины.

Каликс отходит от подоконника с небрежностью, которой я не чувствую. Я смотрю на графин в руке Теоса, когда он, наконец, садится на один из диванов у камина, ставит его на стол перед собой и наливает себе полный стакан. Я знаю, что не должна. Мне понадобится вся моя сообразительность, чтобы разобраться в той неразберихе, в которую я себя втянула, но я собираюсь выпить еще, черт возьми, потому что мысль о стычке с этими тремя в трезвом виде, действительно не то, чего я хочу.

Быстро двигаясь, я устраиваюсь в кресле с высокой спинкой и тянусь за графином. Игнорируя коллективный неодобрительный взгляд Теоса и Руэна, я наливаю себе еще и опрокидываю его, когда все трое Даркхейвенов подходят и занимают свои места. Три пары глаз задерживаются на мне, и я обхватываю холодными пальцами пустой стакан в своих ладонях.

— Ну, и что же это за большой секрет? — Наконец спрашивает Теос.

Я прикусываю язык. — Кайра. — Холодный тон Руэна вызывает у меня желание запустить этим стаканом ему в голову. Вместо этого я ставлю его на стол перед собой и закрываю глаза. Призывая свою силу, я чувствую, как десятки маленьких отзывчивых разумов тянутся ко мне. Каждый паук — это отдельное существо с различными эмоциями и мыслями, которые я никогда не могу до конца разглядеть. Однако, самая яркая из них — Аранея. Моя паучья королева двигается быстрее остальных, связь между нами двумя самая сильная.

Мужской возглас потрясения эхом разносится по комнате, и я знаю, даже не открывая глаз, что они трое это чувствуют. Либо это, либо моя сила вырвалась, превратившись в скользящие тени на кончиках моих пальцев. Я никогда не могла контролировать их настолько, насколько их притягивало ко мне. Смутно я задаюсь вопросом, изменится ли все, когда с моей шеи вынут серу. Вероятно, это подавляет большую часть силы, с которой я должна была родиться. Дрожь пробегает по моему телу.

— Гребаные… Боги… — От хриплых слов Теоса мои ресницы приподнимаются, и комнату окутывает темнота. Нет. Не темнота. Пауки.

То, что я считала несколькими дюжинами, гораздо больше. Сотни тысяч маленьких существ выползли из каменной кладки, вызванные не только из этого здания, но и из всей Академии. Они прошли по всей Территории, в любом месте поблизости от моего сигнала.

Каликс сидит, растягивая губы в озадаченной улыбке, и оглядывается по сторонам. Когда его взгляд снова падает на мое лицо, он облизывает губы, в его взгляде обещание. Руэн побледнел, но в остальном оставался совершенно непроницаемым. Теос, однако, больше не сидит, а встает и поворачивается, глядя на внезапно появившуюся массу пауков, загораживающих свет из окна позади нас. Свет камина кажется намного ярче и горячее, когда солнечный свет из окна уменьшается.

Тяжелый груз поднимается по моей спине и опускается на плечо. Не глядя вниз, я поднимаю палец и касаюсь макушки Ары. Она прижимается носом к пальцу, прежде чем обратить свое внимание и любопытство на тот факт, что я представляю ее другим представителям моей расы. Смертные Боги… такие же, как я.

Золотистый взгляд Теоса, полный ужаса и удивления, встречается с моим.

Теперь он тоже знает. Все трое знают один из моих самых сокровенных секретов, и поэтому моя жизнь в их руках.

Глава 39

Теос

С тех пор, как меня признали одним из сыновей Азаи, с тех пор, как меня забрали из учреждения для несостоявшихся детей Бога — места моего детства, — я мало чему удивлялся. Когда ты ни от кого ничего не ждешь, никто не может по-настоящему шокировать или разочаровать тебя. Но это… как предупреждал меня Руэн, совершенно другое дело.

Кто бы мог подумать, что прекрасная и язвительная маленькая Терра, которая вошла в наши покои и объявила себя нашей новой служанкой, а мы, ее хозяева, в конечном итоге станем тем, за что мы все себя ненавидели. Смертная Богиня. Дитя Божественных Существ и, с таким количеством пауков, которых она призвала к себе, могущественная к тому же.

Руэн снова был прав. Она опасна. Само ее существование и тот факт, что мы теперь знаем… Если мы не сдадим ее Совету, на карту будет поставлена не только ее жизнь, но и всех нас. Я перевожу взгляд на женщину, которая только что прокляла всех нас. Та самая женщина, которая пришла ко мне в один из моих самых мрачных моментов. Я знал, что она что-то скрывала, но… Я никогда не ожидал, что это будет такого масштаба.