Бриллиантовый холостяк. Страница 2

– Мне срочно нужно зеркало.

Офелия встрепенулась, как воробей на ветке.

– Зачем зеркало? Милая… – А договорить она не смогла.

Просто там, вдалеке, в противоположном конце зала, я обнаружила даже не зеркало, а целую зеркальную стену, к которой и направилась.

– Алексия, подожди! – взвизгнула толстушка, чем заработала несколько опять-таки неодобрительных взглядов. Теперь правила этикета нарушала уже она.

В зале играла лёгкая музыка, народ кучковался, общался, перешёптывался. На нас косились не то чтоб активно, но посматривали. Под этими сбитыми прицелами я миновала добрую полусотню метров и едва не застонала. Подозрения подтвердились – ничего общего с собой настоящей я не нашла.

В зеркале отразилась даже не худая, а прямо-таки тощая девица лет восемнадцати. Тонкие кости, бледная полупрозрачная кожа, пышное платье и совсем уж внезапная причёска – короткие волосы, выкрашенные в фиолетовый цвет.

Волосы были уложены в нечто плюс-минус приличное, но всё равно выглядели неуместно. Другая неуместность – практически полное отсутствие украшений. Все дамы, исключая разве что Офелию, сверкали бриллиантами, а я – нет.

– Девочка моя, – выдохнула настигшая меня «мадам». – Да что ж за…

Дальше я не услышала – вспомнились слова про разорение, кредиторов и свадьбу. То есть эта фиолетовая девчонка вот-вот выйдет замуж? Что ж, понятно. Но как к этому относиться, если девчонка… я?

Снова желание застонать. Моё внутреннее состояние, да и сама суть, настолько не сочетались с тем, что видела в зеркале, что хоть в новый обморок падай. Ну и реальность по-прежнему не желала сменяться привычной. Неужели я влипла? Ну и как во всей этой ситуации быть?

Миг, и во мне включился антикризисный менеджер. Сделав очередную серию глубоких вдохов, я решила не паниковать. Проблемы нужно решать по мере их поступления, и текущая задача – определить точку своего настоящего. Ту самую точку «А», из которой предстоит выгрести в более позитивное состояние «Б».

Отчаянно надеясь на то, что «Б» в моём случае – благополучное возвращение домой, я плавно повернулась к толстушке и сказала:

– Кажется, лорд Дрэйк ошибся.

Тонкие, очерченные ярким карандашом брови женщины, подпрыгнули.

– Всё-таки умираешь? – уточнила она сочувственно.

М-мм… Как это называется? Ипохондрический синдром?

Впрочем, опять-таки, не важно. Главное запомнить, что дама склонна к трагедиям.

– Нет. Но я, видимо, сильно ударилась головой, и теперь у меня провалы. – И уже тише, аккуратнее: – Прости за вопрос, но… можешь напомнить, кто ты вообще такая?

Офелия побледнела как полотно. Пухлое лицо вытянулось, глаза стали нереально большими. Спустя секунду в них появилась неподдельная горечь, а я услышала:

– Да как же, милая? Как ты могла забыть меня! – И уже истеричное: – Я же… Я же с тобой… Да с самого младенчества, с самой смерти твоей матушки. Пелёнки тебе меняла, растила как родную… Я же…

То есть она кормилица? Или нянька-воспитательница? Или кто-то ещё?

На кровную родственницу Офелия была не похожа, и этот момент подтвердился:

– Мы с твоей матушкой крепко дружили с самого детства, и когда стало понятно, что она может не пережить роды, леди Виралия взяла с меня клятву, что позабочусь о тебе. Я осталась с тобой даже после того, как умер твой отец! Когда род Рэйдс разорился, когда все отвернулись.

В голосе толстушки было столько боли, что я смутилась и пробормотала:

– Прости.

– Ах, да что тут! – воскликнула дама обиженно. – Я знаю, что жизнь – несправедлива к добродетели. Растишь, заботишься, а потом…

По пухлой, но уже порозовевшей щеке, прокатилась одинокая слеза. Офелия страдала громко, на нас начали оборачиваться, что было неправильно. Другой неприятный момент – у меня свело желудок. Голод набросился резко – словно девушка, в чьём теле я по какой-то причине оказалась, не ела несколько дней.

Задвинув подальше сочувствие к незаслуженно оскорблённой женщине, я заозиралась в поисках фуршета. Опять поймала несколько неодобрительных взглядов, один из которых прокатился по моему платью будто асфальтовый каток.

– Ох, милая, – выдохнула Офелия, снизив градус эмоций, – всё же зря мы пришли. Приёмы – это всегда так нервно! Неудивительно, что твоё здоровье пошатнулось.

Угу.

– Мне нужно выпить воды и что-нибудь съесть, – тихо пояснила я.

Внезапно, но дама снова пришла в ужас.

– Ты что? Алексия, какая еда? Ты ведь не хочешь, чтобы все решили, будто ты обжора?

Поразительное заявление, но дальше – больше. Офелия, чьи формы были далеки от моих, анорексичных, схватила за руку и потащила прочь со словами:

– К тому же у тебя свадьба. Ты рискуешь не поместиться в платье, если станешь есть!

Всё. Занавес. Тушите свет, гасите окна, и что там ещё делают в таких случаях?

Я живой человек! Из плоти и крови! Мне нужна еда! Платье – это, безусловно, важно, но не до такой степени, чтобы умереть от истощения. Алексию и так не кормили непонятно сколько, если раздеться наверняка будут торчать кости.

Полноценное питание – это, в конце концов, здоровье! Ментальное и репродуктивное в том числе.

Однако толстушка была неумолима, уподобившись локомотиву тащила куда-то к выходу. Я сначала растерялась, а в итоге решила не сопротивляться. Мы действительно на каком-то приёме, и скандалы тут не нужны.

Я поем дома. Там же постараюсь задать максимум вопросов, чтобы прояснить ситуацию. Только делать это нужно аккуратно, чтобы не выдать истинное состояние «леди Алексии». Уж что, а разоблачение мне ни к чему.

Необходимо понять где я, что я и как. А дальше – по ситуации.

Замуж… Что ж, если нужно, то выйду, но такая перспектива вызывала сильное интуитивное неприятие. Если будущий муж окажется подобен Дрэйку, то… Бр! Впрочем, хватит пессимизма. Если верить в лучшее и при этом не зевать, то всё будет хорошо.

***

Офелия торопилась, но в холле особняка, где проходил этот то ли бал, то ли приём, пришлось задержаться. Мы ждали свои плащи, и пока стояли, я уловила разговор двух столь же торопливых, желавших покинуть светское общество мужчин:

– Помяни моё слово, эти вспышки неспроста. Что-то будет, – заявил первый.

– Ты всегда так говоришь. – Второй скептично отмахнулся.

– В этот раз точно. Возмущение магического поля было беспрецедентно сильным. Даже защиту академии тряхнуло. Купол над турнирным полем едва не рассыпался.

– Да ну тебя, – хмыкнул второй.

А потом подумал и сказал:

– Вот то, что творил вчера правящий род – это да. Вот там точно что-то случилось. А если случилось у правящих, то аукнется всем.

– Так всё одновременно, – возразил первый. – И вспышки, и вчерашняя беготня лорда Дрэйка.

– Хм, тут уже не поспоришь.

Услышав имя рыжего и отметив, что он имеет какое-то отношение к «правящему роду», я невольно подобралась. Но на этом разговор незнакомцев иссяк.

Глава 2

То же время, особняк рода Мориваль

Увы, инцидент с девицей Рэйдс отвлёк ненадолго. Стоило покинуть место столпотворения, как невесёлые мысли вернулись – Дрэйк мимолётно поморщился, но маску невозмутимости удержал.

Он кивнул одному, второму, третьему… и демонстративно отвернулся, когда к нему устремился один из членов Совета. Говорить о делах не хотелось. Дрэйк вышел в свет только для того, чтобы продемонстрировать столичной аристократии – у правящего рода всё хорошо.

За спиной маячил лорд Андрес, хозяин дома. Последнему хватало ума держать дистанцию, но благоразумие закончилось, едва Дрэйк покинул общий зал.

Высокий лорд, брат и правая рука императора, перебрался в одну из закрытых гостиных, упал в кресло и велел подоспевшему слуге принести кофе. Тут его и настиг Андрес.

– Ваша светлость, прошу прощения, – сгибаясь в поклоне произнёс мужчина. – Могу задать вопрос?