Умоляй меня (ЛП). Страница 81

Я не спрашиваю себя почему.

К моему тайному удовольствию, Бриттани завладела кухней, с завидным мастерством отобрав контроль у моей матери. Которая жалуется, но съедает все, что готовит Бритт, а потом оскорбляет ее, когда просит добавки. Теперь, когда Ника нет, Харлоу считает Бриттани кем-то вроде старшей сестры и настаивает на том, чтобы мы каждый вечер ужинали всей семьей. Я знаю, что это очень, очень странно, но я не против.

Случались и более странные вещи.

Что касается меня, я до сих пор не разговаривала с Картером.

Однако я видела, как он в толстовке с капюшоном прятался и протирал стекла старой синей Honda на другой стороне улицы, перед домом с желтой входной дверью.

Часть меня не верит, что он действительно ночует под моим домом, как и обещал Каллум. Другая часть меня надеется, что ему чертовски некомфортно и что он живет в мире обиженных, упрямых сердцеедов, каким он и является.

Но в основном я просто скучаю по Картеру.

Я скучаю по тому, как он смотрит на меня. Как заставляет меня смеяться. Какой он заботливый и милый. Я скучаю по тому, как он целуется, словно умирая с голоду. Как старается угодить мне.

Как он заставляет меня чувствовать себя самой красивой женщиной на свете.

Каждое утро, когда я встаю, первое, что делаю, это проверяю, на месте ли еще эта чертова синяя Honda. Когда я раздвигаю шторы в своей спальне и выглядываю в окно, чтобы убедиться, что она на месте, я втайне вздыхаю с облегчением и говорю себе, что Картер полный придурок, и что он не стоит того, чтобы из-за него беспокоиться.

Особенно учитывая, что он связан с кланом психопатов, который он называет семьей.

Затем я ставлю себя на их место и пытаюсь представить, что бы я сделала тогда.

Если бы у меня были все эти деньги, вся эта власть и то, что кажется сверхъестественной способностью подчинять Вселенную – и сети Wi-Fi – своей воле…

Была бы я хорошей девочкой?

Или я была бы такой же, как Хартман и Лоррейн, интриганкой, манипуляторшой и эгоцентричной засранкой?

Мне хочется верить, что я была бы хорошим человеком, но я не совсем уверена. Власть развращает людей. Деньги тоже. Добавьте к этому невероятную привлекательность и высокий уровень интеллекта, и вы получите задатки легендарных суперзлодеев.

Но, насколько я могу судить, единственное, в чем виноваты МакКорды, – это в том, что они невыносимо богаты.

Я перерыла весь интернет в поисках информации. Все таблоиды, все профили в LinkedIn, реестры подставных компаний и сомнительные форумы, которые я смогла найти. О них ничего нет. Ни единого сомнительного пожертвования или двусмысленного соглашения о неразглашении. Ни скандалов, ни судебных исков, ни подозрительных офшорных активов, ни схем шантажа. Ни единого намека на взятку, ни единого шепота о неподобающем поведении.

Так что либо они безупречно чисты, либо достигли такого уровня секретности, что нарушают законы реальности.

Из всего, что я видела до сих пор, я склонна верить второму варианту.

От таких мыслей у меня начинает болеть голова, поэтому я стараюсь не зацикливаться на этом.

И вот я здесь, погружаюсь в размышления о гипотетических ситуациях, в то время как мужчина, в которого я влюблена, отказывается со мной разговаривать, но проводит ночи, нарушая закон о бродяжничестве, в каком-то извращенном проявлении верности.

Если бы я не знала наверняка, я бы подумала, что мужчин завезли из какой-то далекой галактики, где логика вне закона, а эмоциональный интеллект запрещен под страхом смерти.

А еще говорят, что мы иррациональны.

Затем наступает день свадьбы, и все мои теории о Картере и его семье полностью переворачиваются с ног на голову.

44

СОФИЯ

Машина прибывает ровно в десять утра, как и обещал Каллум. И не просто машина, а блестящий черный Maybach, такой отполированный, что я вижу отражение собственного сомнения на лице, прежде чем водитель открывает передо мной дверцу с торжественным почтением, которое обычно приберегают для членов королевской семьи.

— Мисс Бьянко, — говорит он, кивая. — Мы прибудем на ранчо чуть более чем через полтора часа. В машине есть закуски в дорогу.

Я бросаю взгляд на хрустальный графин, стоящий на консоли, поднос с бокалами для шампанского и корзинку с изысканными закусками, подобранными вручную, словно съедобные украшения.

— Спасибо.

Он улыбается, помогает мне войти и закрывает за мной дверь.

Внутри салона тихо и прохладно. Сиденья словно созданы для того, чтобы повторять каждый изгиб моей спины. Я стараюсь не поддаваться впечатлению, но это невозможно.

Я действительно могла бы привыкнуть к такой роскоши. На самом деле, это может стать началом моей истории о становлении суперзлодеки. Я уже чувствую, как рушатся мои моральные устои.

Когда пейзаж за окном расплывается, сухие холмы и перегруженные автострады уступают место пышной ухоженной красоте побережья Санта-Барбары, я изо всех сил стараюсь не паниковать. Я нанесла макияж, завила волосы, надела платье, которое достала из глубины своего шкафа и которое выглядит так, будто могло быть снято в фильме с Одри Хепберн в главной роли.

Я физически подготовлена, но мой пульс подскакивает. Несмотря на кондиционер, у меня на лбу выступает пот.

Я не знаю, что произойдет, когда Картер увидит меня.

Каллум сказал ему, что я буду там? И если да, то исчезнет ли Картер еще раз, оставив меня униженной перед своей семьей и подведя своего брата Коула?

Или же он будет избегать меня, отказываясь разговаривать и отворачиваясь, когда я подойду к нему?

Я испытываю мрачное удовлетворение, зная, что Каллум, вероятно, повалил бы его на землю и заставил поговорить со мной. Я бы даже не пыталась его остановить.

Когда мы въезжаем в частные ворота ранчо Сан-Исидро, у меня на мгновение перехватывает дыхание, настолько здесь красиво. Тут нет ничего экстравагантного или показного, только сдержанное совершенство. Здесь растут оливковые деревья и лаванда, а из коттеджей из белого камня открывается вид на Тихий океан. Алая бугенвиллея стелется по обветренным кирпичным стенам. Плющ и жимолость каскадом ниспадают с очаровательных садовых решеток. Журчат фонтаны, в наполненном сладкими ароматами воздухе порхают колибри и бабочки, а солнечный свет пробивается сквозь ветви деревьев, покрывая землю золотыми бликами.

Все это место похоже на тайный райский уголок, который можно представить себе во сне и из которого не хочется просыпаться.

Служащий в форме открывает дверь и протягивает мне руку. Я выхожу на посыпанную гравием подъездную дорожку, чувствуя себя не в своей тарелке и колеблясь, пока не вижу табличку, указывающую на частное мероприятие.

Маленькие стрелки ведут меня через пышный сад, пока я не добираюсь до лужайки.

Здесь нет струнного квартета. Нет рядов из сотен гостей. Всего около двух десятков стульев перед простой и красивой беседкой, увитой розами, занавешенной тонкой белой тканью, которая развевается на легком океанском ветру.

Это не то зрелище, которого я ожидала.

Где знаменитости? Влиятельные люди? Фотографы и музыканты?

— Красиво, не правда ли? — раздается голос позади меня.

Я оборачиваюсь и вижу элегантную рыжеволосую женщину в голубом шелковом платье без рукавов, которая улыбается мне с расстояния в несколько футов. Она статна, у нее фарфоровая кожа без морщин, глаза цвета изумрудов.

— Миссис МакКорд, — говорю я, чувствуя неуверенность.

Она подходит ко мне с распростертыми объятиями и любезной улыбкой, как будто мы давно потерянные друзья, а не незнакомые люди, которых едва связывают ее харизматичные и непростые сыновья.

— Пожалуйста, зовите меня Катрин. А вы, должно быть, София. Я так много о вас слышала.

Прежде чем я успеваю ответить, она уже заключает меня в теплые объятия. Это короткое, но искреннее приветствие, которое почему-то сбивает меня с толку больше, чем холодное рукопожатие.