Орден во всю спину (СИ). Страница 14

- Мы ищем проводника. Кто-то, кто знает уральские горы.

Старик не стал юлить. Его голос, как всегда, звучал чётко, с хрипотцой:

- Вам нужен Ярослав Косой. Без него ни один маршрут не пройдёте. Пустошь не любит чужаков. А если повезёт – вас просто съедят волки. Так что мой вам совет: лучше сидите здесь.

- Волки? – переспросил один из охранников, усмехаясь. – Серьёзно? Они что, патроны различают? Как выстрелит наш автомат – волки сами сдохнут со страху.

Ярослав нахмурился.

Значит, выстрелов боятся. Инстинкты. У нас зверьё боялось, в теории и здесь должны.

Он раньше не сталкивался здесь с огнестрельным оружием. Только слышал. Может, те и правы… но что-то всё равно не клеилось. Слишком они были самоуверенные.

- А кто такой этот ваш Косой? – спросил другой.

- Парень с пустоши, – ответил старик. – У него нюх, как у волка. Если он не поведёт вас – вы застрянете на первой же развилке. Только имейте в виду: с головой у него что-то… не в порядке.

Ярослав молча дёрнул Лёху за рукав и потащил прочь.

- Подожди, – тихо спросил Лёха. – А сын старика Клюева ведь тоже с нами в классе? Толстяк такой. Это его батя?

- Ага, – буркнул Косой. – Вот и весь "путь минимального сопротивления".

- Брат… – Лёха осторожно посмотрел на него. – Ты ведь не будешь с ним ругаться? Всё-таки его сын тут, не втягивай семью…

Ярослав молчал. Он не злился, но и не собирался помогать незнакомцам, тем более таким подозрительным. Но чувствовалось, что так или иначе, они его подпрягут.

***

С наступлением темноты город будто замирал. Дома плотно закрывались на засовы, шторы опускались, занавеси – те, что не были просто кусками ткани, прибитыми к косякам – прикрывали жалкие лачуги. Люди старались не высовываться. Ночь в этих краях была временем не сна, а тревоги и страха.

Когда Ярослав вернулся к себе в хибару, первое, что услышал – зловещий шёпот соседей о новом несчастье. Говорили, будто рабочего с шахты кто-то подкараулил на обратном пути и перерезал ему горло. Говорили, что мужик копил деньги – не в банке, конечно, а в матрасе. Вот и решил кто-то, что лучше деньгами пользоваться будет он. По мне так бред этот слух. Что им мешало просто украсть деньги с матраса. Не таскал же он его с собой, как я котёл.

В таких местах, как этот подол, доверие стоило дороже золота. Люди сбивались в пары и тройки – не по любви, а по необходимости. Спать по очереди, охранять друг друга, меняться постами у двери, лишь бы не сгинуть ночью. Так и появились такие союзы, как у Ярослава и Алексея Проныры. Словно волки в стае – не потому, что лучшие друзья, а потому что иначе сожрут.

Но порой случалось и страшнее. Иногда опасность исходила не снаружи, а изнутри. Из той самой "стаи". Предатель мог оказаться тем, кому доверил спину. Таким, кто под шумок вонзит нож, если сочтёт, что это выгодно. Но такие долго не живут. Один раз ударишь – и весь город запомнит. В одиночку здесь не выжить. А когда тебя сторонятся даже крысы, становится совсем тяжко.

Ярослав, войдя в свою халупу, первым делом уселся на корточки у грязной стены и начал снимать тряпичную повязку с руки. Вспухшая, покрасневшая кожа говорила сама за себя – инфекция. Всё-таки подцепил. Но шанс что организм сам переборет заразу ещё оставался, но уже гораздо меньший, чем вначале. Рана, похоже, начала гноиться. Он поморщился, но продолжил аккуратно, не торопясь. Однако, завидев входящего Лёшку, быстро замотал руку обратно, будто ничего и не было.

- Слушай, Косой, как там твоя лапа? – озабоченно спросил Лёха, сбрасывая с плеча свой рюкзачок из мешковины.

- Всё норм, – буркнул Ярослав, стараясь говорить спокойно.

- Да ну тебя, – пробормотал Алексей, хмурясь и подходя ближе. – Дай посмотреть, чего ты врёшь, а? – он потянулся к повязке, но старшой резко отдёрнул руку.

- Я же сказал – нормально! – отрезал он, и в голосе прозвучала жёсткость, за которой скрывался страх.

- Ну ты и упрямый…, – Лёха всплеснул руками. – Если станет хуже, то схожу за лекарством. Сколько там оно стоит, сто рублей? Плевать.

- Брось. Не надо. – Ярослав тяжело вздохнул. – Обещаю, не стану играть с жизнью.

Он говорил правду. Потому что не конченый псих. И понимал, что каждая, даже самая мелкая рана – это потенциальная смертельная угроза. Здесь не было больниц, или надежды. Были только антибиотики, но редко и дорого, и они не всесильны. Только грязь, кровь и собственная осторожность. Даже в дикой природе хищник, получивший рану, предпочитал затаиться, выжидать, зализывать. Потому что раненый – значит мёртвый.

И если даже звери понимали это, разве мог он, человек, не понимать?

- Э-э, брат, смотри-ка… – голос Лёшки донёсся из-под шаткого табурета, на котором он только что стоял, пытаясь поправить замызганную штору. – Под стулом картошки две. Тьфу ты, три! И… постой… таблетки! Три штуки! Слушай, они ж вылитые те самые, противовоспалительные, что мы сегодня в аптеке смотрели, помнишь? По двадцать рублей за штуку…

Он вылез из-под табурета, держа в ладони грязноватую картошку и завёрнутые в бумажку таблетки, и посмотрел на Ярослава в предвкушении.

- Это ты сюда их сунул? – недоверчиво спросил Косой, прищурившись.

- С чего бы мне? – пожал плечами Проныра. – Я ж сам только что нашёл.

Ярослав присел, взял одну таблетку, поднёс к глазам. Криво усмехнулся.

- Ну да. Они самые… Противовоспалительные. Пятьдесят рублей, как с куста.

- Слушай, это, наверное, Ла… тьфу, то есть, Лариса Петровна их принесла, – догадался Лёшка. – Я ж ей вчера болтнул, что ты рану залечиваешь. Только она и знала.

Он протянул другу одну из картошек, сам тут же откусил от другой с хрустом, будто та была спелым яблоком, а не морщинистой корнеплодной дрянью с налётом пепла. Маньяк, картошку сырой жрать. Хотя что с него взять, с такими-то проблемами с водой.

- Лариска к тебе вообще хорошо относится, – пробормотал он с набитым ртом. – Чего ж тебе не жениться на ней?

Ярослав аж закатил глаза. Не объяснять же брательнику, что минет она делает отвратно, так, словно её насилуют в особо жестокой форме. Сам потом такой не захочешь.

- Ты, гляжу, быстро на людях мнение меняешь, да? Сегодня картошку дали – сразу сватаешь, а завтра скажешь, что стерва, если с пустыми руками придёт?

- Эх, – махнул рукой Лёха, продолжая жевать, – зато хоть пожрать есть чуток. А то твои эти диеты – только завтрак и обед, ужин вреден, да. Я в тебя верю, Косой, но желудок у меня, знаешь ли, мнение своё имеет.

На деле оба знали, что никакие это не диеты. Просто еды мало. Лучше наесться днём, пока силы нужны, а ночью — и так заснёшь, если повезёт.

Пока они сидели, ссутулившись над своей "трапезой", Лёшка вдруг посерьёзнел. Его плечи ссутулились ещё больше, взгляд стал каким-то отстранённым. Он поковырял картошку пальцем.

- Брат…

Ярослав посмотрел на него, насторожившись.

- Чего?

- Ты помнишь, как в том году на тебя стая волков накинулась? – начал Лёха, не поднимая глаз. – Ты тогда еле живой вернулся. А потом кто-то нам под дверь подкинул лекарство. Я думал, ты загнёшься тогда. А оно… помогло.

- Конечно, помню, – кивнул Ярослав. – С тех пор думаю, кто это был. Никто ж не признался.

- А я вот думаю, это тогда тоже Лариска была, – тихо сказал Лёха. – Как и сейчас. Спрятала таблетки, чтоб не хвастаться. Чтобы мы не отказывались. Вот же…

Ярослав замолчал. Он как будто ощутил в груди странное чувство – что-то между теплом и тревогой.

Но прежде чем он успел что-то сказать, снаружи послышались шаги.

Много шагов.

Тяжёлых, слаженных, топающих вразнобой, но явно не случайных. В такое время по улице не ходят. В темноте предпочитают сидеть тихо, не высовываясь. Но Ярослав уже знал, кто это. И знал, зачем они пришли.