Опасная игра леди Эвелин (СИ). Страница 49

— Никогда, — ледяным тоном отрезал Эван, и Грей коротко хохотнул.

— Однажды жандарм — всегда жандарм, — мрачно прокомментировал он и глянул на меня. — Ты что скажешь, Беркли?

Сказать хотелось многое, но я сдержался. И сразу же поймал красноречивый и невероятно выразительный взгляд Эвана. Я пожал плечами.

Грей, конечно, отъявленный мерзавец; из-за него нас всех могли убить, но... но если его рассказ будет полезным и поможет добраться до мерзавцев гораздо страшнее и опаснее него, то у меня нет сомнений насчет ультиматума. Отпустим, и там уже пусть сам выкручивается.

— Зависит от того, что ты нам расскажешь, и давай сразу определимся, общие слова о том, что во всем замешан Эзра, твоим билетом на свободу не станут, — сказал я жестко и, прищурившись, посмотрел на Грея.

Тот склонил голову на бок.

— По рукам.

— Мы тебе не друзья, чтобы руки жать, — выплюнул Эван с ненавистью. — Ты — крыса подпольная. Ничем не лучше тех, кого собрался сдать столь презираемой ваши жандармерии.

— Я хотя бы не притворяюсь, — оскалился Грей. — А на твоих братьях по оружию клейма ставить негде. Если бы существовали боги, на таких, как они, горели бы мундиры. Но боги не существуют, а мы имеем то, что имеем.

— Довольно, — оборвал его хмуро, пока Эван захлебывался гневом. — Давай-ка ближе к сути. Как ты любишь.

— С тобой всегда было приятно вести дела, Беркли, — тот сверкнул окровавленной улыбкой. — Баб, которых вы нашли под мостом, убили магией. Потому-то вы ни дьявола сами нарыть не могли.

Грей действительно перешел к сути.

Я бросил быстрый взгляд на Эвана. Тот сидел, оцепенев.

— А доказательства есть? — усмехнулся я. — Или только твоя болтовня?

— Ты заставь отменить королевский указ о смертной казни за такие штучки, и у тебя очередь из свидетелей выстроится, — гоготнул Грей со вкусом.

Даже будучи в столь плачевном положении, он не забывал получать удовольствие от жизни.

— Должно быть место, где этим занимаются, — отмер Эван и начал лихорадочно соображать. — Склад заброшенный, пустой дом, подвал? Не на торговой же площади проводятся такие эксперименты.

— Место имеется, только вот я про него не в курсе. Слышал, что на окраине города, но и все. Мне расспрашивать не к чему было. Многие знания — большие печали.

— Ты все еще не сказал ничего конкретного, — осек я его.

— Знаю еще, что в театр Эзра не просто так намылился.

А вот это звучало уже гораздо, гораздо интереснее. До открытия сезона оставалось ровно две недели.

— А для чего? — Эван подался вперед.

— Встреча будет. Важная. Подробностей тоже не знаю, увольте. Но слышал, как говорили они о «товаре», — Грей выделил голосом слово, — и «пробной партии».

В позвоночник словно молния ударила, меня пронзило от головы до ног, и по телу одна за другой разлилось несколько острых, мощных волн. Даже руки слегка задрожали, а все тело за считаные мгновения напряглось и сжалось, готовясь не то к прыжку, не то к атаке.

«Вот оно, вот оно» — лихорадочно стучало в голове.

Первая настоящая зацепка.

Я переглянулся с Эваном. Судя по его расширенным, темным зрачкам думал друг о том же самом.

— Так, — хрипловато заговорил друг и отвернулся к Грею. — Что еще?

— Да я уже на две награды себе наболтал, — возмутился тот. — А вам все мало?

— Мало, потому что по тебе видно, что ты знаешь гораздо больше, чем делаешь вид, — холодно парировал Эван. — И эту кладовку ты не покинешь, пока я не почувствую, что ты рассказал все.

Грей, протестуя, опалил меня недовольным, злым взглядом. Я пожал плечами. Спорить с Эваном и вступаться за этого мерзавца не было никакого желания. Играть с ним честно, по правилам — тоже. Очень кстати припомнил, как за жалкие крохи сведений он заставил меня выйти на ринг. И совершенно не чувствовал за собой ни вины, ни сожаления.

Только желание наживы.

Которое сейчас я полностью разделял.

— Нет, — Грей неожиданно уперся. — Больше я ничего не скажу.

— Отлично, — Эван легко поднялся, не став уговаривать. — Значит, и из кладовой ты не выйдешь.

Мы обменялись взгляды, и я также встал. От стены нам в спины донеслись настолько отборные и смелые ругательства и проклятья, что я даже почерпнул для себя парочку новых слов.

Дверь за собой мы закрыли вовремя: в нее впечатался стул, затем еще один.

— Надо забрать у него мебель, — подумав, сказал Эван.

— Передам охранникам. Сделают, — усмехнулся я.

Втроем мы прошли в столовую, где уже был накрыт завтрак. Больше всего хотелось даже не есть, а спать. Но с этим нужно было немного подождать, оставались нерешённые дела.

— Думаете, он подастся на этот шантаж? С двумя неделями в кладовке? — заговорил Мэтью, когда мы уселись за стол и разложили салфетки.

— Никакого шантажа, — Эван пожал плечами. — Лишь суровая правда.

— Мне было бы гораздо спокойнее, если бы он сидел не в кладовке в моем доме, — теперь уже пришел мой черед выразительно смотреть на друга.

И думал я вовсе не о себе. Меня заботила Эвелин. Я задался целью беречь ее от опасностей, но пока получалось паршиво.

— Я понимаю, — вздохнув, Эван зарылся ладонями в волосы, а потом царапнул щетину на подбородке. — Но где еще за ним присмотрят? Жандармерия не подойдет, ты и сам знаешь. Ко мне? В четыре комнаты?..

Я кивнул. Я знал, что идеальнее, чем особняк, места для Грея не найти. Нужно будет приставить еще одного охранника и отселить его в дальнюю кладовку, и запретить всем заходить в тот конец коридора. И попросить сестру Агнету не спускать взгляд с Эвелин.

Впрочем, здесь я тоже, кажется, не преуспел. Под присмотром или нет, а она все равно умудрялась участвовать в расследовании и активно помогать.

Я вспомнил о ее теории насчет библиотеки покойного герцога и сжал челюсть, подавливая одновременно вздох и зевок. Этому тоже следует уделить время. А еще уже нужно было начинать подготовку к открытию театрального сезона, подготовку к слежке за Эзрой...

Я с нажимом растер ладонями глаза и похлопал себя по щекам. Посмотрел на Эвана и Мэтью и увидел в их красных глазах с лопнувшими капиллярами свое отражение. Усталое, осунувшееся лицо с черными кругами и неаккуратной щетиной.

— Нужно заставить Грея рассказать больше, — произнес вслух то, что крутилось в голове. — Слишком мало мы знаем, чтобы подготовиться.

— Я поговорю на службе с теми, в ком не сомневаюсь. Не буду вдаваться в детали! — Эван в предостерегающем жесте поднял руку, заметив, как я вскинулся. — Но если мы планируем проследить за Эзрой в театре, то нахрапом ничего делать нельзя.

— Я согласен. Но лучше не вовлекать лишних людей. Ты никогда не знаешь, кому можешь полностью доверять, — сварливо отозвался я. — Не хватало лишиться последней нашей зацепки из-за чужого длинного языка.

Эван заскрипел зубами.

— Я заинтересован в распутывании этого дела не меньше тебя, — напомнил он. — А может, и больше, — буркнул едва слышно.

— Я тут еще подумал, — сказал я примирительно. — Нам нужен кто-то, кого мы сможем противопоставить Лорду-канцлеру.

Оба — и Мэтью, и Эван — посмотрели на меня с огромным скептицизмом.

— Короля? — усмехнулся друг едко.

— Скоро переизбрание на должность, как он сам мне напомнил. А у всякого кандидата есть соперника. Думаю, пришло время обратиться к его основному оппоненту.

Глава 26

Леди Эвелин

Беркли я отыскала в кабинете. Дворецкий сообщил, что «Его светлость не покидал комнату после того, как проводил мистеров Эшкрофта и Миллера».

Я вошла, оставив дверь открытой. Граф стоял перед грифельной доской, которой я раньше не замечала, и что-то чертил на ней. Услышав мои шаги, он резко обернулся, и я замерла, не сразу отведя взгляд. Беркли был таким непривычно растрёпанным. Без сюртука и даже без жилета, в одной белой рубашке, рукава которой были закатаны по локоть, а на воротнике — расстегнуто несколько верхних пуговиц.