Ранчо страстных признаний. Страница 6

Я крепче сжал телефон:

– Пожалуйста, Эмми, помоги.

Нужно было срочно найти кого-нибудь, кто сможет забрать Райли.

– Хорошо, я разберусь.

– Спасибо, сестренка, – выдохнул я с облегчением.

– Густ, не гони, будь осторожен, хорошо?

– Конечно.

Я убрал телефон, натянул поводья и легонько подстегнул Скаута ногами:

– Вперед, дружище. Нужно поскорее забрать мою дочурку.

5. Тедди

– Привет, Клома, – улыбнулась я. – Не ожидала увидеть тебя так поздно!

Я как раз заканчивала инвентаризацию – уточняла продажи за неделю и сверяла остатки товара с данными учета.

В бутике Кломы я работала с тех пор, как вернулась из колледжа. Официально магазин назывался «Лаванда и кружево», но мне не очень нравилось это название, поэтому я всегда говорила просто «бутик». Тем более что он был единственным в городе.

Начинала я с должности помощника продавца, но вскоре Клома поняла, что мой диплом в сфере маркетинга модной индустрии – не просто бумажка. Я стала байером, а заодно взяла на себя управление веб-сайтом и онлайн-продажами в целом.

Со временем продажи через интернет уже приносили шестьдесят процентов всей выручки. У нас был отличный ассортимент качественной одежды в ковбойском стиле, заказы отправляли по всему миру. Половину времени я работала в бутике, а половину – дома, что было очень удобно: так я могла присматривать за отцом.

Кроме того, Клома разрешила мне выставить в магазине одежду, сшитую по моим эскизам. Две стойки у входа, на самом видном месте, были заняты эксклюзивными моделями от Тедди Андерсен, и они неплохо продавались. Я гордилась результатами своей работы.

Клома была удивительной женщиной. Ей было немного за пятьдесят, в Мидоуларк она переехала лет десять назад. У нее были длинные волосы, окрашенные в насыщенный фиолетовый цвет, и она всегда так красиво подводила глаза – чуть смазанно, но именно так, как надо. А еще она носила прекрасные шали, совсем как у певицы Стиви Никс, и они ей невероятно шли.

Она редко заглядывала в магазин в такой поздний час, я была рада увидеться. Мы обнялись.

– Хорошо, что я тебя застала. – На лице Кломы играла улыбка, но глаза оставались серьезными. – Есть минутка?

– Конечно, – ответила я.

Что-то в ее голосе показалось мне необычным. Клома направилась к стойке, держа в руках большой бумажный пакет, села на высокий стул, я устроилась рядом.

– Все в порядке? – спросила я.

– Да, просто… – Клома улыбнулась, но не очень уверенно. – У меня для тебя новость.

Я напряглась. Весь разговор был каким-то странным. Раньше у нас таких не случалось.

– В общем… Я продала «Лаванду и кружево». Вчера подписала договор.

Я замерла. Как это продала?

– Договор… на продажу здания? – спросила я.

Клома покачала головой:

– Нет, дорогая. Я продала бутик. Марку.

Я несколько раз моргнула, пытаясь осознать услышанное. У меня не было слов, а это случалось не так часто.

– Я продала права на название, – продолжила Клома. – Торговую марку я зарегистрировала давно, и, как выяснилось, это было правильным решением. Пару лет назад крупный бренд уже предлагал сделку, тогда я отказалась. А сейчас согласилась. Теперь нужно либо менять название, либо закрываться.

– Но почему? – спросила я.

– Почему они купили марку? – уточнила Клома.

Нет, меня волновало другое.

– Почему в этот раз ты согласилась?

Я старалась говорить спокойно, но голос выдавал волнение. Я не знала, как справиться с этой новостью.

На лице Кломы отразились смешанные чувства.

– Всю свою жизнь я продавала одежду, – сказала она, – и никогда не хотела ничего другого. Но ты же знаешь, бизнес не всегда приносит стабильный доход.

Она была права. В этой сфере маржа оставляла желать лучшего.

– А годы идут, – продолжила Клома. – Пора подумать о пенсии. С этими деньгами я могу не беспокоиться о будущем.

– Но что же теперь будет?..

«…со мной», – не договорила я.

Клома вздохнула:

– Бутик закрывается.

Я отвела взгляд, уставившись на серебряную пряжку ремня на витрине.

«Только не реви, Тедди».

– А почему нельзя просто сменить название? – спросила я, не узнавая собственного голоса. – Я справлюсь с этим, помогу тебе все организовать.

Клома лишь покачала головой:

– Оно того не стоит, Тедди. Затраты не окупятся. Ты знаешь, как я ценю твою работу, – поспешила добавить она. – Ты такая умница! Наблюдательная, настойчивая, креативная. У тебя есть талант, и я уверена, тебя ждет большое будущее. Невозможно отблагодарить тебя за все, что ты сделала для меня и магазина! Но я все-таки попробую.

С этими словами она протянула пакет, который все это время держала в руках.

Я любила подарки – получать, дарить, выбирать, – и Клома знала это лучше других. Она умела удивлять, ее презенты были великолепны: винтажный браслет от «Диор», пара серебристых ковбойских сапог ручной работы, шаль в стиле Стиви Никс. Но в тот момент я предпочла бы свою работу, а не подарок.

Я осторожно раскрыла пакет, и комнату окутал характерный аромат дорогой кожи – тот самый, от которого замирает сердце. Достав содержимое, я просто онемела.

Эта женщина определенно знала мои слабости. Разве можно злиться, когда держишь в руках такое сокровище? «Коуч Сити» девяносто шестого года – сумка моей мечты. Безупречный силуэт, лаконичная фурнитура. Именно такие вещи порой заставляли всерьез задуматься: а вдруг и правда существует загробная жизнь, в которую можно прихватить с собой самое дорогое?

– Какая прелесть! – сказала я, чувствуя, как к горлу подкатывает комок. То ли от восхищения, то ли от осознания, что этот подарок прощальный.

– Я ждала подходящего момента несколько лет, – улыбнулась Клома. – Нашла ее в комиссионке в Портленде специально для тебя.

– Не могу поверить, что ты столько времени скрывала от меня такое сокровище, – я попыталась улыбнуться.

– И еще кое-что, – она достала из кармана сложенный лист бумаги. Чек. – Здесь твоя зарплата за шесть месяцев.

Я покачала головой.

– Возьми, – сказала Клома, не давая мне возразить. – Это самое малое, что я могу сделать. Ты была не просто сотрудницей – это место и твое тоже.

Я и правда считала его своим. Возможно, поэтому было так больно.

Или потому, что менялось все и сразу.

– Спасибо, – только и смогла прошептать я.

Иметь подушку безопасности было совсем нелишним. Лечение отца обходилось недешево. Амос, отец Эмми, помогал с оплатой медицинских счетов, все-таки папа больше двадцати лет был его правой рукой на ранчо «Ребел блю». Но я старалась справляться сама.

– Что будешь делать дальше? – спросила я, не представляя, чем Клома заменит дело всей своей жизни.

Она улыбнулась:

– У меня в Калифорнии внук, с которым я слишком уж редко вижусь. Поеду к нему на пару недель, а там посмотрим. Вы с Эмми можете в выходные забрать из магазина все, что вам нужно, – стойки, мебель, одежду.

От такого предложения было сложно отказаться.

– Прости, что не предупредила раньше, – сказала она. – Я до последнего не была уверена, что решусь.

– Все в порядке, – ответила я. – Я все понимаю…

Нет, я не понимала.

– Я буду скучать.

А вот это было правдой.

Клома крепко меня обняла:

– Я тоже буду скучать по тебе, девочка. Работать с такой звездой, как ты, – большая честь.

«Только не реви, Тедди».

Я вышла из магазина. Солнце клонилось к горизонту. Превосходная метафора происходящего в моей жизни.

Да к черту все…

Я подняла голову к небу, глубоко вдохнула и с громким «Черт возьми!» с силой топнула ногой. Что-то зашуршало позади моего «форда рейнджера», и через несколько секунд из мусорного контейнера показалась голова Уэйна. Уэйн был известной в городе личностью. Двор его дома на окраине выглядел как филиал свалки, а сам он постоянно копался в мусорных баках в поисках металла, дерева и прочих полезных вещей для своих поделок.