Драйвер (СИ). Страница 5

- А то, что ему деваться некуда, ты не права. Мне доложили, что черниговский князь Ярослав Всеволодович подумывает выдать за него дочь и поддержать при воссоздании Тьмутараканского княжества. Да и в Византии нашлись те, кто решил при помощи свадьбы поправить свои дела. В Константинополе настойчиво поговаривают, что Алексей Врана – известный византийский военачальник и аристократ - собирается выдать за Юрия свою дочь Евдокию. Злые языки утверждают, что таким образом он хочет спрятать её от сластолюбца Иоанна Дуки. Но нам важны не причины, а результат.

- С этими женихами, как с ненужной вещью. Пока никто на неё внимание не обращает, она никому не нужна, но стоит кому-то заинтересоваться, как её прямо из рук рвут, - философски заметила Фатима, очередной раз пригубив вино.

- А, может, ну его, этого княжича? Ты себе лучше найдёшь, – жмуря глаза то ли от удовольствия, то ли от яркого света, задала провокационный вопрос Русудан.

- Поздно. Часть денег не только уплачена, но и потрачена, - возмутилась Тамар.

- Да и интересно уже посмотреть на этого господина поближе и под разными углами.

- И не только посмотреть, – дополнила свою царственную подругу Фатима.

Тамар томно потянулась и больше никак не прореагировала на это замечание.

- Ладно, пошутили и будет. Надо понять, кого в Крым на переговоры посылать.

- Тамар неуместно. Вам пигалицам я не доверяю, увидите красивого мужика и думать будете совсем не головой.

- Может из дидебули послать кого? – спросила Фатима.

- Тоже не самый лучший вариант. Они с княжичем могут спеться в дороге. Поэтому придётся ехать самой. Справитесь без меня?

- Без тебя трудно будет, но мы постараемся, - делая честные глаза, ответила Тамар. Сама же подумала, что, конечно, она очень любит тётушку, но её постоянная опека иногда бесит, и её отсутствие - неплохой шанс доказать всем и себе самой в первую очередь, что и она на что-то способна.

- Надеюсь, - словно что-то предчувствуя, произнесла Русудан. – Чтобы вам проще было, я с собой заберу нашего католикоса. Говорят, первое впечатление остаётся надолго. Вот постараюсь, чтобы у них с княжичем оно, так сказать, не сложилось.

Май 1184 года

Владимир

Князь собрал Малый Совет: самых верных, самых знатных и самых богатых. Таких набралось всего семеро, но на то он и Малый.

- И как это понимать: у нас на носу новый поход на булгар, а из Тьмутаракани сообщают о том, что мой племянник Юрий собирает войска? – произнёс он, ни к кому конкретно не обращаясь, но при этом бросая быстрые, недовольные взгляды на своего молочного брата, ловчего Устина Ивача.

- Купцы говорят, у него там заруба идет с фрягами, он их города пограбил, корабли пожёг, рабов освободил, войско и купцов перебил. Они это так не оставят - пришлют армию наказать обидчика, - начал боярин Сбыслав.

- Если их ромеи пропустят, им появление фрягов в Крыму, как серпом по тому самому месту, – как обычно в противовес внёс свою лепту его младший брат Вторак.

- Это да, но и возрождение Тьмутаракани их тоже не порадует. А Юрий уже взял под свою руку крепости Руска и Арабат, а также три города: Корчев, Феодосию и Сурож. Послухи сообщают, что в Феодосии княжич затеял большую стройку на вершине холма Карантин. К нему со всего Крыма стекаются славяне, греки, аланы, готы, армяне и даже норманны. Значительную поддержку оказывают половцы, кочующие в северной части Крыма, поэтому ближайшие два - три года княжич никуда не двинется, а вот потом, как утвердится и силу за собой почует, может, -солидно высказался самый старший из собравшихся в княжеских палатах, пятидесятилетний волостель Борис Берёза.

- А что ему мешает быстрым изгоном прийти пограбить? Большая часть конной дружины уйдёт в поход. Города не возьмут, но посады пожгут, холопов с земли сведут. Разор будет большой. Поэтому договариваться надо сейчас, а не потом, когда его ложная обида выплеснется в половецкий набег, – высказался всегда осторожный Всемил.

Князь глянул на ближников пристальным взглядом и произнёс:

- Желает ли ещё кто высказаться?

Желающих больше не нашлось, а потом сказал, как плетью ожёг:

- Ты Всемил, отправишься в Крым под видом купца. Посмотришь на месте, так ли велика сила у моего племянника, как об этом говорят на Руси. Поговоришь с фрягами и ромеями. Словом, выяснишь обстановку. Пойдёшь с купеческим поездом, под личиной купца. Денег тебе на товары выделю, но и прибыток спрошу. Никто не должен догадаться о том, что ты мой ближник.

- Хорошо, княже.

- Теперь ты, Устин. Отправишься к аланам и грузинам. Надо поговорить с родственниками моей жены и посмотреть, как они выполняют взятые на себя обязательства.

- Когда выезжать?

- Чем раньше, тем лучше. Время не терпит.

Май 1184 года

Константинополь

Большой Влахернский дворец практически вымер. С тех пор, как отец стал императором, он практически не покидал его, окружённый евнухами и Варяжской стражей. Через них он вершил дела империи, и только немногие, тем кому император доверял, могли попасть на территорию дворца. Только раз император надолго покидал дворец, для венчания в Софийском соборе, с бывшей женой юного императора Алексея II Комнина, двенадцатилетней Анной, сестрой французского короля Филиппа II Августа. В Константинополе поговаривают, что император все свободное время проводит в постели с юной нимфеткой и своей любовницей Мараптикой. Впрочем, в Византии этим никого не удивить. Римская практичность, взращённая на греческой изощрённости, дала удивительные входы. Сам Мануил никогда не вмешивался в чужую сексуальную жизнь, за исключением тех случаев, когда она вмешивалась в его.

Император обнаружился в Малом Приемном зале, из которого раздавались стоны. У входа стояли двое варягов и даже не пытались сдержать плотоядные ухмылки. Наследник зашёл в зал без стука и увидел, как юная нимфетка, полностью обнажённая, сидит на коленях отца и постанывая дергается на нём, словно насаженная на кол воровка. Он замер, стараясь не шуметь и не шевелиться, пока отец не сделал вид, что увидел его. По его знаку Анна сползла к его ногам и решительно взяла в рот императорское достоинство. Видно, уроки Мараптики не прошли даром или нашлись другие учителя. Андроник указал сыну на раскиданные у трона подушки.

- Я позвал тебя, чтобы сообщить, что этот неблагодарный Исаак Комнин провозгласил себя тираном Кипра.

- Отец, надо что-то делать. Этот поступок может спровоцировать других. Я бы мог…

Император жестом остановил его, погладил рукой по голове старающуюся Анну и продолжил:

- Я отдал приказ схватить Исаака Макродуку и Андроника Дуку поручившимся за него. На конфискованные у них богатства будет собрана армия. Алексей Врана получил приказ, как можно быстрее вернуть Кипр под нашу руку. Впереди пойдут норманны, падкие на золото. Таким образом, если повезёт, мы убьём двух ястребов одной стрелой.

У тебя же…. Будет совсем другая задача…

Мануил молчал, стараясь даже дышать через раз, вспыльчивость и подозрительность императора были ему хорошо известны.

- Зря ты отказался от такой невесты, смотри какая старательная. Не то, что твоя Русудан. Лежит, даже не крикнет. Молчи. Не оправдывай её. Я знаю. Проверял.

Мануил чуть не вспылил, но вовремя понял, что император его провоцирует. И осуждать его сложно, слишком много басилевсов лишились жизни, благодаря своим наследникам. А ему уже сорок один, самое время задуматься о престоле, если, конечно, собираешься царствовать.

- Молчишь? Молодец. Значит сделаем так. Ты берешь свою Русудан, сыновей Алексия и Давида и отправляешь их в Трапезунд. Я распорядился выделить десять транспортов и двадцать галер для сопровождения. Тут император прервался, чтобы извергнуть своё семя в рот молодой жены. Потом немного помолчал, давая сыну возможность возразить. Когда понял, что возражения не последуют, продолжил: