Позывной «Минус» (СИ). Страница 3

Вест проговорил тихо:

— Я тоже не люблю удалять номера тех, кто погиб. Вроде и глупость, но стирать не хочу. Значит, не я один такой.

УАЗик вырулил к зданию бывшей неотложки, в котором теперь расположился медпункт. Вест поглядел на крыльцо, где курил Гиви, чернявый мужичок, лет под сорок. Никакой не грузин, само собой. Эдик Дегтярёв. Вест скривился:

— Не хочу видеть этого козла! Любой ветеринар, бля, лучший доктор, чем этот долбоеб. Давай, Минус, я тебя высажу. Возьмёшь бумагу и получишь медицину, а я на склад метнусь. Я быстро, а ты как раз с Машкой потрепешься.

— Ха, — Минус ухмыльнулся, — боишься её увидеть? Понятно. Ладно, езжай к своей ненаглядной, не стану мешать. Только там осторожно, без последствий, а то поднимешь рождаемость в стране.

— Скотина! — Вест вытолкнул его из машины. Голос был сердит, но глаза смеялись. — Ты точно довыебуешься, Серёга! Я вот прям не шучу! Я ж этой красавице скажу, что ты её хочешь, но боишься подойти, и дам твой телефон. Потом не обижайся!

— Не нужно сваливать на меня свою ответственность! Соберись уже! Сделай то, что должно!

— Пошёл нах! — УАЗик рванул с места и в ветровом стекле показался средний палец в понятном всем жесте. Минус помахал рукой, улыбаясь, и обернулся к двери.

— Это он чего⁈ — Гиви смотрел с недоумением. — Он чё, обалдел ваще⁈

— Не боись, это не про тебя. Это мы с Женькой так общаемся.

— Понятно, — Гиви покачал головой, — а ты зачем?

— Там Муха написал, что должен забрать, вот, гляди, — и Минус протянул бумаги Эдику в руки.

— Позвонить не мог, — Эдик скривился, — ладно, Машка соберёт. Заходи. Что там у вас⁈

— Да как обычно. Всё просто восхитительно. Помнишь, как кот Бегемот говорил: — «Мы в восхищении!». Вот и у нас примерно так.

— Да, — покачал головой Эдик, — вот ты же не дурак совсем. Давно бы мог где-то пристроиться, чтобы чуть подальше. За два года то. А ты всё равно подставляешь башку. Ну нахрена⁈

— Кто воевать-то будет тогда, если все пристроятся⁈ Хорош, Гиви, я это уже столько раз слышал, что прям неудобно.

— Молодой ты ещё, — хмуро посмотрел на него врач, — не надо зря рисковать. Я раньше думал, что ты просто непредприимчивый, а после Машки… — добавил он тихо.

— Молчи! — Минус зло посмотрел на него. — Только растрепи ей! Убью, нах, отвечаю! Ты знаешь, Гиви, я не шучу.

— Да ниче я ей не скажу, — ответил тот негромко, — мне оно нахрена.

— Вот именно! — Минус сжал зубы. — Тебе оно не надо. Не вздумай ляпнуть кому-то!

Гиви молча кивнул. За стеклянной дверью показались несколько женских силуэтов и Минус сделал приветливую улыбку, ткнув Гиви легко в бок кулаком. Тот поправил халат, придав важный вид своему лицу. Дверь отворилась и трое медсестёр с облегчением уставились на Минуса.

— Ну, чего⁈ Пустой⁈ А мы уж думали, что кого-то привезли, — заговорила Марина, старшая из них по возрасту. Плотная крепкая женщина, явно за сорок, с короткой мальчишечьей стрижкой. Её тёмно-каштановые волосы были немного примяты.

— Да, пустой. — ответил Минус спокойно. — Ты же знаешь, что я обычно трехсотых не вожу.

— Знаю, чё! — Марина улыбнулась уже без напряжения, — Ты возишь их только когда совсем звиздец, как тогда, весной.

— Ой, — нахмурилась Оля, блондинка с длинными волосами, скрытыми под зелёной шапочкой, — лучше не вспоминай! Не дай бог опять такое!

Они ещё что-то говорили, но Минус смотрел только на Машу, застывшую с милой улыбкой на лице. Маленькая хрупкая девушка не была красавицей, но её голубые глаза смотрели ласково и словно светились изнутри. Она улыбалась смущённо и радостно одновременно и сердце Минуса защемило. Он боялся за эту маленькую девочку. Очень боялся. Его не тянуло к ней, как к женщине, но он всегда восхищался ею. Он не мог объяснить это чувство сам себе. Просто Маша будто излучала доброту и свет. Когда она входила в комнату, то в ней словно вспыхивало солнце и согревало всех вокруг. Сейчас, она радостно улыбнулась ему:

— Ты на загрузку⁈

— Там немного, — Эдик важно кивнул, — собери пока ему по списку.

Он передал ей бумажные листы и зашагал прочь. Костлявые пальцы, похожие на птичью лапку, схватили бумаги и не переставая улыбаться Минусу, Маша мельком взглянула на них:

— А пойдём со мной, будешь помогать! — она ухватила его свободной рукой и повела за собой.

Марина с Олей улыбаясь переглянулись.

— Что там у вас, Серёжа⁈ — Маша смотрела на него, медленно собирая ящик, который Минус таскал за ней по полумраку склада.

— Как обычно. Всё нормально, не переживай.

— Знаю я твоё нормально! — её ласковый голос немного дрогнул. — У тебя всегда всё хорошо. А если честно, Серёжа⁈

— Нормально. Пока штурмов нет. БК везут к стволке. Муха говорит, что будем брать высоты со дня на день. Вот возьмём и станет легче.

— Возьмём… — Маша помрачнела, только глаза светились так же, — Не хотела говорить тебе, но… Честера позавчера привозили. Тяжёлого. Очень тяжёлого. В госпиталь на вертолёте увезли. Повезло ему, что за полковником из сороковой прислали. Мы туда и Честера поместили. Ругались на нас, правда. Эдик этот ещё…

— А как Честер⁈ — Минус закусил губу. Он знал, что расчёт БПЛА поймал «Химеру». Не знал только, что Честер остался жив. Трое двухсотых сразу и один тяжёлый триста. Это он узнал быстро и поблагодарил небеса за то, что Маши больше нет в этом расчёте.

— Тяжёлый, — Маша побледнела, как мел. — Очень тяжёлый. Он потерял оба глаза и левую руку. Пневмоторакс. Хорошо, что тогда Оксанина смена была.

— Да, — Минус кивнул. — Она ведь отличный врач, как говорят.

— Да. Она очень хороший доктор и человек хороший. Она помогала уговорить, когда я просила забрать Честера. Хоть ей и влетело потом. Но неважно, главное, что Честер живой остался. Там его должны выходить.

У Минуса похолодело внутри. Честер. Шебутной и бедовый парень. Бабник, каких не встретить. Шутник и задира. Командир расчёта. Он летал на фпв, как никто другой из них. А теперь он ослеп, даже если останется жить. Минус не знал, что бы он выбрал для себя, если бы с ним случилось подобное. Жить в вечной темноте страшно, особенно, когда рядом никого нет. А у Честера нет семьи. Он детдомовский. Сирота. Минус тяжело вздохнул.

— Я знаю, о чём ты думаешь, — сказала Маша тихонько, — но знай, что лучше жить так, чем уйти, как Лис. Я никогда его не забуду! Он поступил как дурак, понимаешь⁈ Он думал только о себе, хоть и считал, что заботится о Инне. Дурак! Хоть и нельзя о мёртвых плохо говорить. Она любила его. Очень любила. Она так плакала, когда он разнёс себе голову! А ведь у него просто не было ног, понимаешь⁈ Он мог жить! Какой-то идиот принёс ему тогда пистолет! Ну зачем⁈

Минус промолчал. Винни принёс тогда трофейный «Форт». Лис попросил его и он принёс. Винни спросил: — «Ты уверен⁈» и Лис кивнул. Вот так. Но Маше не нужно говорить об этом. Минус не знал, как было правильно поступить, но надеялся, что если ему понадобится такое, то Винни поможет, если конечно, останется жив. Весту нельзя доверять. Вест трепло, а Винни… Винни друг. Настоящий друг.

У Маши потекли слёзы и она внезапно вырвала ящик у Минуса из рук, отставив в сторону. Она вдруг прижалась и Минус замер в растерянности:

— Не вздумай! Я прошу тебя, не вздумай! Никогда не сделай так, как он, пообещай мне! Чтобы не случилось! Никогда! Вы все дураки, понял⁈ Эта вся трепотня, что нужно уйти достойно… Это всё глупости! Если тебя любят, то убегать от неё — это трусость! Знай, это просто трусость, а не забота! Да, вот так! И не смотри так удивлённо! — лицо Маши задрожало и Минус притянул её к себе, жалея. Она потянулась к его губам и у Минуса сжалось сердце. Он никогда даже не думал поиграть чувствами Маши, хоть и знал, что она влюблена в него. Но тронуть её, не собираясь заводить серьезные отношения, он не хотел ни в коем случае. Обидеть её было хуже, чем обидеть ребенка. Это Минус хорошо чувствовал внутри. Она была для него словно сестра, хоть и не совсем так.