Позывной «Минус» (СИ). Страница 27

— Я надеюсь, что здесь впускают гостей в такую рань!

— Либа! — он сказал это с такой радостью, что Аня опешила. Минус вскочил, как ужаленный, распахивая дверь, и увидел смеющееся лицо:

— Извиняюсь за столь ранний визит, — сказала она чересчур серьезно, — но я не могла ждать! Доброе утро, Анна! Я надеюсь, что вы меня извините.

— Ничего страшного, — произнесла Аня тихонько. — Мы встаём рано. Садитесь с нами завтракать.

— Благодарю, но нет. Мне не терпится утащить Семёна, — она засмеялась, — а то дедушка просил, чтобы я привела его к нему. Вот я и приехала!

Глава 15

У Минуса упало сердце. Старик вовсе не забыл про него! И зачем он только ввязался в эту вчерашнюю бойню! Хороший куш получил, ничего не скажешь. Он было собрался идти переодеваться, как вспомнил, что туфлей вовсе нет:

— Извини, Либа, но придётся обождать немного. Я должен пойти купить туфли.

— Да иди в старых, ничего страшного. Дедушка один дома. Можно и так. — сказала она неохотно.

— В том-то и дело, что старых нет. Никаких нет. В девять откроют магазин, тогда куплю новые и поедем.

Либа недоуменно посмотрела на него и только сейчас разглядела борозду на виске. Она изменилась в лице и лишь нескладно кивнула. Аня стала рассказывать Либе байку, поведанную Минусом, но Серёга понял, что обмануть её вовсе не вышло. То, что Аня приняла за чистую монету, для Либы выглядело ложью от начала и до конца. Она охотно ужасалась вместе с Аней, но Минус хорошо осознал, что Либа не поверила ни единому слову.

Едва стрелки часов приблизились к половине девятого, как Либа проговорила:

— Вот и нам пора. Ну что, Семён, переодевайся и едем. Заедем в магазин и потом к деду. Давай, только быстрее.

Минуса не нужно было торопить. Он оделся мигом, поправляя непривычный костюм. Выйдя на улицу, якобы в уборную, он вытащил из тайника часть денег и засунул «джонсон» во внутренний карман. Старый татарин, дремавший на козлах ландо, ничего не заметил. Минус позвал Либу и она приказала вознице ехать. Усевшись совсем рядом с Серёгой в экипаже, она прошептала ему на ухо:

— Ну не дурак, а? Ведь я знаю, где ты вчера был. Можешь не врать. Меня не обмануть так легко, как Анечку. Это явно след от пули. На дюйм бы в сторону и ты бы не сидел рядом! — и она вдруг схватила его ладонь и сжала изо всей силы.

Минус хмуро молчал. Он не знал, что сказать. Врать он вовсе не собирался, но и рассказывать правду не было ни малейшего желания. Наконец показался обувной магазин и Серёга отправился внутрь. Он купил двухцветные, как у Виктора, за девять с полтиной, хоть у них и была неудобная подошва. Внешне они смотрелись отлично и Минус решил купить позже совсем другие на каждый день. Удобные и практичные. Ведь если бы он вчера был обут в такие, то и вовсе вряд ли бы смог убежать.

Либа скептически осмотрела покупку:

— Пижонство, Сеня! — проговорила она негромко. — Ведь лучше бы смотрелись простые чёрные.

— Знаю, — он нехотя ответил. — но мне эти понравились, хоть и неудобные.

Ландо тронулось с места и Либа тихонько заговорила:

— Я скажу тебе заранее. Дед поговорил со Шлёмой. Тот согласился взять тебя на работу. Выправят тебе документы и всё, готов новенький автомобилист. Ты хоть ездить-то умеешь?

— Да, — Минус кивнул головой, — не переживай, не подведу тебя.

— А я тут причём⁈ — сказала она, но глаза её смеялись.

— А то я не догадался, кто с дедом поговорил. Если бы не ты, он бы вряд ли что-то сделал для меня.

— Не знаю. Может и без меня вышло бы хорошо, — сказала она серьезно, — но я должна была убедиться, что всё получится. Должна, Сеня! А ты⁈ Ведь балбес-балбесом! С чего ты решился под пули подставиться⁈ Жить надоело⁈ Твой брат тебя до добра не доведёт. Сонечка мне говорила про него. А ты взял и пошёл на поводу.

— Повод здесь не причём, — ответил он негромко, — это я захотел, чтобы так…

— Ой, дурак! Ведь я же говорила, чтобы ты подождал… Или захотелось сразу и много? Конечно, взяли двадцать тысяч, — сказала она тихонько, — теперь к чему тебе работать. Будешь по кабакам шататься?

— Какие двадцать тысяч⁈ — Минус открыл рот. — Семьсот рублей там было и всё! Наводка хреновая оказалась… Извини, что ругаюсь, — добавил он, заметив, как она поморщилась.

Либа вытаращила глаза недоверчиво:

— Я слышала папенькин разговор. Он сказал, что двое налётчиков ограбили меняльную лавку на Маразлиевской. Взяли двадцать тысяч и убили семь человек… — она зажала рот рукой. — Ой, Сеня, что ты наделал…

— Не говори никому, Либа.

— И не собиралась! — она вспыхнула. — Ты за кого меня принимаешь⁈ За дурочку⁈ Или ты думаешь, я такая правильная, что побегу к полицмейстеру, чтобы тебя повесили⁈ Дурак ты самый настоящий! Вот ты кто!

— Наверное, — Минус кивнул головой.

— Точно! — она рассердилась. — Я из кожи вон лезу, чтобы ему помочь, а он эту голову на смерть тащит! Сама бы убила! — и она чуть не замахнулась ладонью.

— Прости, я просто думал…

— Я не заметила, чтобы ты думал! — она злилась не на шутку.

— Я думал… Лев ведь так и не пришёл… Я думал, что тебе запретили общаться со мной.

— Так вот оно что! — она уставилась на него с удивлением. — Ой, дурак! Я же сама сказала деду, чтобы передал через меня! Потому Лев и не приходил. Ведь тётя Майя утащила их всех на дачу. Страдать от жары и её общества. А ты, что же решил, будто я такая дурочка вроде Сони, которой можно просто взять и запретить⁈

Он промолчал и она продолжила:

— Точно дурак! Никому нельзя запретить, если он сам этого не захочет. Вот если бы мне на месте Сони, маменька заявила, чтобы мы не встречались, так я бы сбежала с тобой в тот же день! Да, вот так!

Минус посмотрел на её разгорячившееся лицо и улыбнулся. Она совсем рассердилась:

— Что ты смеёшься⁈ Думаешь, что я лгу⁈ Вовсе нет!

Он протянул руку и коснулся её ладони:

— Успокойся. Зачем ты сердишься⁈ Ведь я верю тебе. И вовсе я не смеялся. Просто ты так злилась, ну будто кошка! Вот прям зашипит сейчас и так лапами мне по морде!

Она недоуменно посмотрела и тут же сама расхохоталась:

— Ой, не могу! Как скажешь, что нибудь… И кто так с девушкой разговаривает⁈

— А как нужно? — спросил Минус, улыбаясь. — Ты бы хоть научила меня, тёмного.

— Ах, Либонька, какие дивные сейчас погоды… — произнесла она с придыханием, еле сдерживаясь, чтобы не фыркнуть от смеха. — А ваши глаза, ведь в них можно утонуть… И тому подобная дребедень, — добавила она уже другим тоном, рассмеявшись. — Действует отлично. Дурехи только успевают глазами хлопать… — и она, скорчив рожу, захлопала ресницами, глупо улыбаясь.

Минус расхохотался. Он еле смог проговорить:

— Тебе нужно открыть школу. Будешь давать уроки соблазнения женщин. От учеников отбоя не будет.

— Неплохая идея, — она кивнула, улыбаясь. — у меня получится. Ведь несложно вовсе. Если меня от этих разговоров тошнит, то значит, что остальным понравится. Ну, почти всем. А как думаешь, какую оплату брать?

— Рублей пятьдесят за занятие, — уверенно кивнул Минус. — Никак не меньше. И будут платить, вот увидишь, дураков полно кругом.

— Дорого. Рублей двадцать хватит.

— Нет! — Минус погрозил пальцем. — Слишком дёшево — это подозрительно. Чем дороже, тем лучше, только не перегибать. Только открывать не здесь нужно, а в столице.

Либа засмеялась:

— Обязательно. Но кредит на открытие мне не дадут. Если я приду в банк с таким проектом, то в сумасшедший дом отправят! Да и вообще женщине не дадут. Придётся брать тебя в компаньоны.

— И как договоримся⁈ Пятьдесят на пятьдесят⁈

— Ещё чего! Ты будешь младшим компаньоном. Мне восемьдесят, тебе двадцать.

— Не согласен. Работа опасная. Шестьдесят на сорок, и шестьдесят мне. Ведь в случае чего, мое лицо начистят, если твои уроки не сработают. Или ты будешь гарантию давать, что вдруг промашка выйдет, то деньги вернёшь?

— Ты бы тоже мог торговать на бирже, Сеня! Ладно, пятьдесят на пятьдесят. Как надумаю открывать, будь готов, — она засмеялась.