Мечтаю о тебе (ЛП). Страница 20

Понедельник был странным.

Я не могла сосредоточиться на новой рукописи, хотя вряд ли кто-то стал бы меня винить. Сегодня утром я опознала убийцу и, по словам детектива Харта, возможно, тем самым спасла ему жизнь. Если только тот бандит, о котором говорил Колтон, не добрался до него первым.

Колтон.

В течение дня я то и дело проверяла телефон. Как будто я могла пропустить его сообщение или звонок. Конечно же, пропущенных сообщений не было. У меня внутри всё оборвалось. Я подумала, что после того, как Колтон вычислил стрелка, он должен был связаться со мной, пусть и по работе.

Понедельник медленно перетекал во вторник. Ни звонков. Ни сообщений. Я могла бы написать ему, я это понимала, но я сама всё испортила, и, честно говоря, у меня не было опыта в таких вещах. Свидания были для меня чем-то совершенно непонятным. Должна ли я была дать ему свободу? Дать ему время? Или он ждал, что я сама свяжусь с ним? Или он был просто очень занят? Последнее имело смысл. Вероятно, он пытался найти стрелка.

Сидя за своим столом, я застонала и упёрлась лбом в прохладное дерево. Я был такой идиоткой. Я позволила этому глупому, мерзкому голосу в моей голове взять надо мной верх. Я всё ещё позволяю ему брать надо мной верх, не так ли? Почему я не написала Колтону?

Было бы нормально отправить сообщение Колтону.

Я подняла голову и осторожно опустила её обратно на стол. Повтори. Что я делала, кроме как билась головой о стол? Потому что в этом не было ничего странного. Ладно. Мне нужен был план. Моё сердце ёкнуло, когда я подняла голову и увидела свой телефон. Я могла бы написать ему что-нибудь короткое. Я вполне могла бы это сделать.

Схватив телефон, я ткнула пальцем в экран, а затем в маленький зелёный значок сообщения. Моё сердце бешено колотилось, когда я набирала имя Колтона и первое, что пришло мне в голову. Я не позволила себе остановиться и подумать или почувствовать себя глупо из-за того, что написала это. Сообщение состояло всего из четырёх слов.

Я скучаю по твоим блинчикам.

Ладно. Это было милое и в то же время глупое сообщение. Очень глупое. Прежде чем отправить, я удалила сообщение.

Боже, какая же я идиотка.

Я не писала Колтону и ничего от него не слышала.

Последние две недели моя жизнь была такой безумной, что мне с трудом верилось, что прошло так мало времени. Я не знала, как относиться к тому, что стала свидетельницей убийства, зная, что один человек мёртв, а другой, стрелок, скоро будет — будем надеяться — задержан.

Я не знала, как относиться ко многим вещам.

На самом деле это было не совсем так. Когда дело касалось Колтона, я точно знала, что чувствую. Отвратительно. Я не думала, что его сообщение в понедельник было предлогом, чтобы не видеться со мной. В конце концов, после того, что произошло, он был занят, а поскольку по вторникам он обычно работал, я не ожидала его визита.

И его не было.

И он не написал мне и не позвонил. Какая-то часть меня хотела прислушаться к тихому и, вероятно, более разумному голосу, который твердил, что отсутствие связи ничего не значит. Он, должно быть, был занят, и я тоже не связывалась с ним. В основном потому, что не знала, что сказать.

Я до сих пор не могла поверить, что задала ему этот вопрос. Если он был зол, а я знала, что он был зол, хотя и сказал, что мне не нужно извиняться, то он имел на это право. Намекать на то, что у него были какие-то скрытые мотивы для того, чтобы проводить со мной время и заниматься тем, чем мы занимались, было просто оскорбительно.

Я облажалась.

И пока Джиллиан сидела на краю дивана в среду вечером и смотрела, как я расхаживаю взад-вперёд по гостиной, я рассказывала ей, как сильно я облажалась, а она потягивала принесённый с собой латте.

— Ну, вот и всё. — Я опустился на диван, глядя на принесённый ею капучино. Он был уже выпит. — Он не только считает меня дурой, но и знает, что я не уверенна в себе, как канализационная крыса.

Джиллиан нахмурилась, глядя на него поверх чашки. « - Не думаю, что он считает тебя дурой. Он сказал тебе не извиняться.

- Это потому, что он хороший парень и ни с кем не ссорится. Даже в старших классах он был таким. Он заступался за тех, над кем издевались, и был дружелюбен со всеми, и эта последняя неделя показала мне, что в этом плане он не изменился. - Я взяла пустой стакан и встала, не в силах больше сидеть. Я прошла на кухню и выбросила стакан в мусорное ведро, - Если он и считал меня дурой, то ничего бы не сказал.

— Может, и так, но я в этом не уверена. Она поставила чашку на кофейный столик и подождала, пока я вернусь в гостиную. — А что насчёт уверенности? Тебе не стоит этого стесняться.

Остановившись возле телевизора, я выгнула бровь и скрестила руки на груди - Неуверенность в себе — одна из самых непривлекательных черт.

Джиллиан закатила глаза, - И это действительно одна из самых нормальных и распространённых вещей на свете.

— Верно, — пробормотала я.

- Я всегда думала, что когда тебе говорят, что ты должна быть увереннее в себе, потому что уверенность — это сексуально, то это всё равно что получить пощёчину, — сказала Джиллиан. — Типа: - Спасибо, что указали мне на это.

Я сухо рассмеялась, - Это странно, понимаешь? Я даже не замечала за собой такого в последние пару лет. Я просто перестала думать о себе как о женщине. Знаю, это звучит глупо, но это лучшее, как это всё объяснить. Я думаю…- Я села обратно, положила руки на колени и слегка пожала плечами, - И мне всегда было так комфортно с Кевином. Мне никогда не приходилось об этом задумываться, и, думаю, новизна всего этого выбила меня из колеи.

— Это понятно.

Я слабо улыбнулась и взглянула на свой телефон. Колтон должен был сегодня уйти, если только он всё ещё занимался расследованием. У меня внутри всё сжалось, - Думаю, в каком-то смысле это скрытое благословение. По крайней мере, теперь я знаю, что чувствую. Я могу что-то с этим сделать.

Она повернулась ко мне. Густые каштановые волосы соскользнули с её плеча, когда она наклонила голову в сторону. — Что, например?

Я действительно не собиралась признаваться в том, что пялилась на себя обнажённую, - В основном я думаю о том, что мне просто нужно лучше понимать себя. Уделять время себе, понимаешь?

— Ты действительно всё время работаешь, — согласилась она через мгновение. — Я думала, что мой папа много работает, но, кажется, ты отдыхаешь только тогда, когда мы собираемся вместе.

Это был бы утвердительный ответ.

Она посмотрела на меня из-под густой чёлки, - Ты… хочешь измениться?

- Кто же не хочет хоть немного измениться? - Я рассмеялась и заправила волосы за ухо, - Я имею в виду, что могла бы стать немного здоровее. Перестать каждый день пить капучино. Но я лучше буду довольна собой, чем буду пытаться изменить себя полностью.

— Это хорошо. Она опустила взгляд. — Хотела бы я так думать. О себе, я имею в виду.

Я нахмурилась, - Ты хочешь измениться? - Когда она не ответила, я всё поняла, - Ты поэтому переводишься в другой колледж? Чтобы начать всё сначала?

Она вяло пожала плечами, - Я просто хочу... да, я хочу начать всё сначала, и я могу. Я так и сделаю.

Меня охватило беспокойство. Я протянула руку и положила её ей на плечо. — Всё в порядке?

Джиллиан кивнула в ответ на этот провокационный вопрос. Девушка никогда не делилась информацией, лишь изредка проговаривалась о чём-то. Я знала, что она не близка со многими людьми, кроме… кроме парня по имени Брок. Он был кем-то вроде бойца в организации её отца. Насколько я поняла, он давно был связан с её семьёй.

И всякий раз, когда она говорила о нём, что случалось нечасто, на её лице появлялось выражение абсолютного обожания.

- Джиллиан—

- Я просто не хочу в итоге делать то же, что и вся моя семья. Всё крутится вокруг Академии, а это не то, чем я хочу заниматься. Единственный способ избежать этого — уехать прямо сейчас. В любом случае, — сказала она, поджав губы и задумчиво глядя перед собой. — В любовных романах редко встретишь женщину с низкой самооценкой. То есть я уверена, что такие есть, но их очень мало. - Например, у них могут быть расстройства пищевого поведения, посттравматический стресс из-за сексуального насилия или психологического жестокого обращения. Их могут продать в сексуальное рабство, и они могут испытывать огромное горе. У нас есть героини, которые пережили все мыслимые потери, а также те, кто получил физические и психологические травмы, но где, чёрт возьми, обычные женщины? Те, кто смотрит на себя в зеркало и слегка морщится? Почему все остальные приемлемы для женщин, а читать или знать другую женщину с низкой самооценкой — это хуже, чем вся эта драма? Чувак, я понимаю, что ты читаешь, чтобы исполнить желание, но в твоей истории должно быть немного реальности.