Мой сосед - медведь (СИ). Страница 6

Время с Мышкой бежало юрко, и до больницы мы доехали быстро. Мне даже жалко стало. Но в приемном покое начался ожидаемый «цирк».

— Позовите, пожалуйста, травматолога, — повторила Наташа твердо. — У меня мужчина с травмой…

— Подождите, пожалуйста, у нас тут — травматология, все с травмами, — недовольно возражала ей традиционно полная медсестра.

Я сидел на скамье в коридоре и получал удовольствие. Только попкорна не хватало.

— Мужчина истекает кровью уже сутки! — не давала ей спуска Мышка.

— Что же он делал эти сутки?

— Он был в загородном поселке, где нет ни связи, ни транспорта!

Так. Наташа создала мне имидж бомжа-разнорабочего за тарелку котлет. Черт, зачем я про них вспомнил? Я бы ещё одно пулевое перетерпел, только бы мне снова выдали тарелочку с котлетками…

— Он у вас не похож на гастарбайтера, — с сомнением протянула медсестра, вытянув голову и глядя на меня оценивающе.

Я решил, что ну его нафик и, картинно закатив глаза, съехал со скамейки на пол, изобразив обморок.

8

Все сразу забегали. Запищала Мышка, закудахтала медсестра, послышались крики и требования.… Хорошо как!

— Режьте джинсы!

— Не надо! — встрепенулся я. — Последние, что хозяин выдал! У меня больше нету!

— Господи, ну что за цирк?! — взвыл какой-то новый персонаж, похожий на того самого хирурга, к которому взывала Наташа все это время.

Но джинсы мои оставили в покое, принялись стягивать.

— У него давление девяносто на пятьдесят.

Ну, что тут скажешь? Уровень котлеток в крови уже давно упал, давление мне поддерживать не на что…

— Глюкозу ставьте, и на операционный стол его… Группу крови…

Блин, вот кровь мне чужую лить не нужно. Черт, сил почти ни на что не хватает…

— Наркоз делали вам когда-либо? — поинтересовался какой-то молодой врач.

— Не нужен мне наркоз, делайте под местным, — сдавленно процедил я.

— Давайте вы не будете нас учить, — недовольно начал он.

— Я беру всю ответственность на себя, — перебил я его. — Мне нельзя общий, аллергия, а на какие именно, я не помню…

Тут к кушетке подошел главный хирург.

— Петр Иванович, — принялся жаловаться молодой врач, — говорит, у него аллергия на общий наркоз, просит местный…

— Петр Иванович, можно вас с глазу на глаз на минутку? — вставил я, вложив во взгляд все оставшиеся силы, чтобы тот немного оцепенел. Кажется, ему хватило.

— Я вас слушаю, — склонился он надо мной.

— У меня в ноге — пуля, — понизил я голос. — Я бы хотел, чтобы вы ее вытащили без шума и пыли, а я в долгу не останусь. Равно как и в случае, если вы меня сдадите.

Ну, куда ж тут без четких условий? Никуда…

Судя по волне напряжения, прошедшей по лицу собеседника, предложение ему мое не понравилось, что ничуть не удивило. Он нахмурился, помарчнел, но все же кивнул:

— Хорошо. Решим нашу с вами проблему…

— Я выдержу местную анестезию. Пуля не глубоко.

— Ладно. — И он обернулся к двоим врачам, оставшимся в смотровой. — Каталку сюда. Я отвезу пациента на рентген. А вы — в приемный.

*****

Я нервно расхаживала в приемном покое в ожидании… нет, не Рафа из операционного отделения. А когда зубы перестанут стучать, и я смогу внятно объяснить по телефону, что именно мне нужно от человека на том конце связи…

Когда врач увез Рафа на рентген, а меня выпроводили, мысли о том, что я привезла в больницу преступника с большей долей вероятности и стала соучастником, парализовали. Это безумие ничего не предпринять. Пока ещё можно вылезти из ситуации с меньшими потерями, я обязана себя спасти и обезопасить. Потому что, какой бы Раф ни был обаятельный и привлекательный, мой приговор это никак не смягчит…

Наконец, я решительно набрала номер…

А уже через сорок минут сбивчиво давала показания представителю правоохранительных органов все в том же коридоре перед приемным покоем.

— Так вы решили, что у него — пулевое ранение, — констатировал тот меланхолично. Мужик средних лет, с напряженным лицом и уставшим взглядом. Будто смена его вот-вот закончится, а тут — я. — А врач что сказал?

— Врач не сказал ничего. А про пулевое ранение мужчина подтвердил сам. И я предложила отвезти его в больницу.

— И он согласился?

— Да.

— Как его имя, вы говорите?

— Раф.

С каждым его вопросом я чувствовала себя дурой все больше. Его напарник — парень помоложе — расхаживал со скучающим видом туда-сюда по приемному отделению, игнорируя нашу беседу. Мне же все больше казалось, что это меня сейчас загребут в камеру, а не Рафа.

— Проверьте и подпишите, — наконец, передали мне планшет. А мой собеседник обратился к коллеге. — Теперь нужно этого врача найти….

— А я могу ехать? — с надеждой поинтересовалась я.

— Пока останьтесь.

Черт, ну вот за что мне это, а? Мало мне было? Нет, ещё сосед этот подстреленный…

— А другого имени не называл вам сосед? — поинтересовался вдруг напарник, вернувшись от стойки регистрации.

— Нет.

— По этому имени там никто не записан, — спокойно сообщил он коллеге.

— Врача нашли?

— Да, он пока оперирует.

— Пожалуйста, можно я поеду? — взмолилась я.

— Вы должны его опознать, — раздраженно объяснили мне. — У нас нет ни имени вашего соседа, ни записи в журнале о нем. А вы ещё и уедете. Больше похоже пока на ложные показания.…

Вот так вот захочешь повести себя, как законопослушный человек, и останешься виноватой.

9

— Мне уже нужно звонить адвокату? — устало поинтересовалась я, роняя голову на руки.

— Нет ещё, — вздохнул он. — Слушайте, я прекрасно понимаю, что вы хотите проявить предосторожность. Но, поймите, Наталья Игоревна, само по себе пулевое ранение ничего не доказывает.

— И то, что человек сознательно не обращается к врачу, а прячется в заброшенном дачном поселке, тоже? — скептически уточнила я.

— Может, он идиот.

«Не он тут — идиот», — подумалось мне.

— Саш, нашел, — вдруг возвестил коллега, возвращаясь от двери смотрового. — Парня уже заканчивают оперировать. А записан он как Серафим.

Я округлила глаза, но тут же вжала голову в плечи, когда из боковой двери вышел тот самый хирург.

Беседа с ним у представителей правопорядка вышла короткой и закончилась сочувствующими взглядами в мою сторону. Когда старший направился ко мне, я поняла, что несдобровать.

— Врач сейчас дает показания, — начал он, подбирая слова, — но никакого пулевого ранения у его пациента не было. Вытащили кусок гвоздя, на который парень упал на стройке. Говорю же, ваш пострадалец — просто идиот. Скорее всего, мужчина над вами подшутил. Говорит, вы просто очень вкусно готовите. — И он усмехнулся. — Но вы не переживайте так. Наоборот, это прекрасно, что вы проявили бдительность…

— Я могу быть свободна, да? — безжизненно уточнила я.

— Ну, если что, с вами свяжутся, но, я думаю…

— Спасибо, — нервно поблагодарила я и направилась быстрым шагом из приемного покоя хирургии.

Вот теперь точно надо драпать.

Я выбежала из больницы, прыгнула за руль своей машинки и бросилась наутек. Ну, как, бросилась… По темноте я быстро ездить не умею. Зато спокойно можно было себя костерить, почти не отвлекаясь на дорогу.

— Вот же дура, — скулила я, вцепившись в руль. — Как я могла вообще во все это вляпаться? Ну, а что было делать? Вот, что? Отдохнула я в загородном домике! Набралась, блин, сил! Вот куда мне теперь драпать?

Зависит от того, какие у Рафа связи, насколько большие неприятности я ему доставила и как он зол вообще.… В общем, чем дальше, тем лучше.

— Ну ты зажгла, Наташа, — качала я головой, всматриваясь в дорогу. — Черт, как же темно…

Я сбавила скорость до минимально возможной и шмыгнула носом, стоически перетерпев приступ никчемности. Вот только расплакаться не хватало, чтобы вообще потерять ориентиры!

В поселок я добралась часа за два с половиной. Как же хотелось просто напиться и завалиться спать! Но я только сцепила зубы, оставила машину заведенной и поспешила в дом за вещами.