Я должен стать Главным Героем или… 2 (СИ). Страница 28

Последние слова завуч уже выкрикивал фальцетом, а после, выдохнувшись, сел на свое место, бросая гневные взгляды на ректора.

— Кхм… Какая пламенная речь, Аристарх Моисеевич… — протянул ректор, стараясь побороть внезапный приступ кашля. — Кому-нибудь есть что добавить?

Педагогический состав дружно замотал головами, после чего слушание по моему делу было спешно закрыто.

Как я оказался в коридоре — я так и не понял. Это была подкрутка от Б. Г.? Или у нового завуча шиза и раздвоение личности, что он ведет себя так непредсказуемо? Или дело в том, что этот старый хрен запал на Лилит и едва он услышал, что столичные быканули на его сладкую куколку — тут же взбесился? Нет, мне его увлеченность, конечно, сейчас сыграла на руку, но в будущем от Аристарха Моисеевича стоит ожидать вагон и маленькую тележку проблем. И ведь нет тут никакого способа заставить его на камеру пиписку целовать, вот в чем проблема! Неравные браки подобного рода конечно порицались, но только если невеста благородных кровей. А на за «безродных девок», к которым тут приписывали и Лилит, некому было заступиться, мать его.

Аристарх Моисеевич, куда же ты лезешь! Ты не знаешь, кто ее батя! А знал бы — держал бы свои шаловливые мыслишки при себе, и даже в сторону Лилит дышать бы боялся! Эх, не понимает старикан, от какого ужаса я его уберечь-то пытаюсь…

Много было непонятного, но одно я осознавал кристально ясно — пока не подтянули еще за какую херню, надо валить, потому что тут еще и преподаватели стали выходить с не менее задумчивыми лицами.

Надо срочно отчитаться перед княжичем о том, что меня пытались распять, но внезапно помиловали. Ведь и ежу было понятно, что царскосельские на этом не остановятся. Судя по всему, это была богадельня более широкого профиля, пусть и с магическим образованием. Кстати, надо поинтересоваться, почему большинство Шереметьевых шло учиться в московскую шарагу вместо того, чтобы чалиться в столичном заведении. Ведь судя по тому, как быстро эти пять петушар достучались до ректората Московской Магической, подвязки у них были довольно неплохие. Надо будет еще про другие команды разузнать, а то нажить себе во враги еще какую-нибудь делегацию пилотов будет для меня точно фатально, никакие указания по следованию канону не прокатят, а я только начал наслаждаться жизнью в этом мире. Хотя интернетика и листания лент соцсетей все равно пиздец как не хватало.

А еще я очень хотел спросить у героя войны, как он представлял наши соревнования в составе два на пять. Так, чисто для общего развития, заодно можно было бы и проверить, сколько раз Долгоруков сможет откатить время после того, как я применю свою безотказную технику «многоразового шахида», чтобы сжечь ему брови и волосы. Потому что это была подстава вселенского масштаба. Учитывая, что я услышал про питерских, бить нас с Мишаней на соревнованиях будут крепко, прям как в самой темной подворотне где-нибудь в районе Сенной или на Невском. Возможно даже по лицу.

* * *

Минутка Б. Г.-куна:

Ну что, ребятушки, думали, мы не выедем на арку с турниром? А мы выехали, пусть и к середине тома. Так сказать, разборки вокруг клуба были разминочным сюжетом, который мы тоже не бросим. А впереди у нас дуэли, пилотирование мехов и вот вся эта каноничная возня.

Глава 14

Едва я открыл дверь в кабинет Долгорукова, так сразу же получил крик в лицо:

— Так, хватит!

Штабс-капитан напряженно хлопнул ладонью по столешнице, заставляя меня замереть в дверном проеме.

— Получается, я уже бахнул? — с надеждой спросил я Долгорукова.

— Бахнул-бахнул! И не раз! Весь кабинет в труху! — подтвердил штабс-капитан.

— И сколько раз?

— Четырнадцать.

— Продолжим?

— Штерн!

— Ладно-ладно! Я должен был спросить! — ответил я, аккуратно прикрывая за собой дверь.

Княжич бросил на меня недовольный взгляд и, поправив выбившуюся из зализанной прически прядь волос, медленно вернулся к своей работе.

— Успокоился? — поинтересовался Долгоруков.

— Чисто технически конкретно этот я ничего и не взрывал, — ответил я штабс-капитану, — так что осадочек еще остался.

— Из-за чего весь сыр-бор? — прямо спросил княжич.

Я подумал, с чего лучше бы начать.

— Меня только что чуть не отстранили от учебного процесса.

— За урок физкультуры на набережной?

— Так вы были в курсе?

— Я же твой командир. Конечно я был в курсе.

— И вы знали, что я там кошмарю царскосельских?

— Само собой, у них очень приметная форма.

— И не остановили?

— А надо было?

— Нет конечно.

— Ну вот и в чем тогда вопрос? Как я понял, ты перед ректоратом отбрехался, так? Тогда проблем нет.

Долгоруков откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на меня, скромно стоящего перед его столом.

— У меня еще есть вопрос по поводу соревнований. Почему вы решили никого не добирать в команду, а оставить только нас с Мишаней?

— Потому что вас двоих будет достаточно, — без запинки ответил Долгоруков. — Я в вас с Ивановым верю, знаю ваши способности и этого достаточно.

— И вы никак не будете вмешиваться, если что? — многозначительно уточнил я у Долгорукова, намекая на его способности хрономага.

Княжич плотоядно оскалился, только на мгновение, но и этой секунды было достаточно, чтобы увидеть, насколько он… героический. Настоящий патриот.

— Все будет зависеть от ваших соперников, сержант Штерн. У вас с Ивановым и так есть преимущество в виде передовой техники и реального боевого опыта, а лично у вас, я уверен, есть еще пара козырей к кармане, ведь так? Вы же как-то одолели сразу пятерых противников.

— Ага, — кивнул я головой. — Только проблема в том, что эти козыри работают на живых противниках, а в мехе они бесполезны.

Долгоруков удивленно вскинул бровь и после крепко призадумался.

— Даже если так, от вас не ждут безоговорочной чистой победы. Достаточно будет войти в тройку, чтобы показать, что если бы вас таких было пятеро, вы бы без проблем заняли второе или даже первое место.

— Вот как? А как же победа любой ценой и воодушевляющие речи тренера? — удивился я.

— Штерн, я что, на душевно больного похож?

— Временами бывает…

— Разговорчики, Штерн!

— Извиняюсь, ваше благородие!

— Никакой победы любой ценой. Мы тут не в игрушки играем, а показываем потенциал открытого набора в спецмехвойска, — устало ответил Долгоруков. — Любые варианты вступления в команду представителей дворянства поставили бы крест на всей затее, вас бы просто затерли и обокрали. Так что пришлось идти на крайние меры и выставлять вас с Ивановым вот в таком абсурдном составе. Теперь все понятно?

— Так точно, ваше благородие! — от усердия я даже каблуками щелкнул, но получилось как-то вяло.

— Ну, ты и в курсе, Илья, что если проболтаешься…

— В курсе! Лично заряжу пистолет, из которого вы меня расстреляете! — ответил я.

— Молодец, правильно, — кивнул штабс-капитан.

Со стороны могло показаться, что разговоры про расстрел по любому поводу стали нашей локальной шуточкой, но я-то по глазам этого контуженного видел, что он нихера не шутит. Точно к стенке носом поставит и оформит, даже думать не будет. Так что я просто принял неизбежное и смирился, зарабатывая тем самым баллы в глазах молодого княжича.

— У меня есть хорошие новости, — внезапно сказал Долгоруков.

— Вы все же разрешите мне нанести аэрографию на мех?.. — с надеждой спросил я.

— Не настолько хорошие, — тут же исправился штабс-капитан. — Отец Валерия организовал доступ к записям бюро архитектуры.

— И что там нашли? — с надеждой спросил я.

Долгоруков внимательно-внимательно на меня посмотрел, а потом задал довольно простой вопрос.

— Штерн, как вы относитесь к цыганам?

Лучше этот момент мог бы быть, только если бы меня звали Томми. Но и так неплохо, я просто физически не мог запороть возможность, которая дается раз в жизни.