Яду, светлейший? Придворный маг. Страница 7

– Итак, если со мной покончено, – Юргас сделал паузу и выжидающе посмотрел на Линаса, – вернемся к Аурелии.

– Может, гостинице и некой знатной особе? Или я о чем-то не знаю?

Любимый недоуменно покосился на меня. Развела руками. При всем желании, залезть в голову отца я не могла. Что он там задумал?

– Она не знает, не тревожьте ее напрасными подозрениями. Я говорю Аурелии лишь то, что считаю нужным.

– Говорите?

Лицо Линаса потемнело. Все еще обращенный на меня взгляд заледенел.

– Аля?

– Да, мы общаемся, – нехотя, сквозь зубы призналась я и пожелала отцу прямо сейчас отправиться в гости к Чернобогу и не вернуться.

– Это не запрещено законом, светлейший. Как и то зелье, которое заказала упомянутая выше особа. Не набирайте воздух в легкие понапрасну, Але я его не доверю. – В трактире он говорил совсем другое. – Хотя скажу, что зелье варила она. Вот и вам говорю, заранее предупреждаю.

Голос Юргаса обволакивал, напоминал мурлыканье кота. Только вот кота, готового в любую минуту выпустить когти. Отец полностью расслабился, растекся по стулу, посматривал на Линаса свысока, но без надменности, так, с добродушной усмешкой родителя. Снежинки на его волосах и одежде растаяли, отчего смоляные пряди блестели как шелк, а под ногами образовалось целое море грязной воды.

– Опять зелье! Кажется…

– Цыц, я еще не договорил!

Юргас властно поднял руку и, видимое ли дело, Линас замолк. Недовольно сопел, но молчал! Неужели отец и над ним возымел власть?

– Итак, попытаюсь в третий раз донести до вас мою мысль. Аурелия выходит замуж. Достойны вы ее или нет, оставим за скобками, я свое согласие дам. А вот дальнейшая ее жизнь меня сильно тревожит. Вы, насколько мне известно, до сих пор в ссоре с родителями, намертво застряли в Колзии, ведете жизнь мещанина. Совсем не этого я желаю моей девочке.

«Моей девочке». Глупое сердце затрепетало, волной чувств подступило к горлу. Он никогда не называл меня так! «Стоп, вспомни о матери», – попыталась урезонить себя, но глупая улыбка все равно озарила лицо. Где-то в глубине души, мне хотелось от Юргаса заботы. Нормальной семьи, нормального отца, желательно с нормальными занятиями и моралью. Последнее – невыполнимые мечты. Скорее я попаду во фрейлины к королеве, чем Юргас переметнется на светлую сторону.

Однако он не упоминал о своем даре врачевания. Или?.. Ну да я не спрашивала.

– Я хочу, – постукивая пальцами по столу, продолжил Юргас, – чтобы она стала настоящей леди. Дети должны жить лучше родителей, верно? Аурелия и будет, госпожа из гостиницы – ее пропуск. Именно поэтому я зашел к вам, светлейший, и настоятельно требую мне не мешать.

– Требуете? – сдвинул брови любимый.

Пальцы его озарили легкие лазоревые всполохи.

– Мальчишка! – презрительно обронил Юргас.

Он не предпринял никакой попытки защититься, не меняя позы, по-прежнему вальяжный, уверенный в себе, равнодушно наблюдал за сгущающимися вокруг него чарами.

– Аурелия, ты свидетельница, я не нападал, предупреждал. Начальник магической службы сам себе причинит вред. И все ради того, чтобы доказать, что он самый главный, важный. Не наигрался в детстве.

Тихие слова Юргаса подействовали на Линаса как ушат воды. Он моргнул, развеял чары, смущенно пробормотал:

– Действительно, глупо!

– Ну и прекрасно! – одобрительно кивнул отец. – Зачем ссориться со мной на пустом месте? Вас сюда послали учиться жизни, а жизнь, светлейший, – это компромиссы, умение вести себя по-разному, в зависимости от обстоятельств, гибкость, а не неукоснительное слепое следование инструкциям. Никто вас не повысит, пока не освоите сие искусство. Думаете, мне очень нравится монсеньор Гинтас? Или вы? Ничуть не бывало! Но я понимаю, что в некоторых случаях нужно уступить. Моя дочь любит вас. Ну, связалась с инквизитором – не запирать же мне ее в темнице! Девочка взрослая и сама может…

Конец вгонявшей в краску, временами не только от стеснения, проповеди положил очередной стук в дверь.

– Кто там еще? – недовольно отозвался Линас.

Дверь робко приоткрылась, явив растерянного лакея в ливрее болотного цвета.

– Мне это… – Он замер на пороге, в нерешительности обвел взглядом небольшую прихожую. – Мне инквизитора надо.

– Ну я инквизитор, – со вздохом откликнулся любимый и, взглядом дав понять Юргасу, что разговор еще не окончен, позже он тоже выскажется, направился к позднему визитеру. – Что надобно?

– Ее светлость пропала. Ее… Ее демоны унесли.

Глава 4

– Ее светлость – значит, герцогиня…

Осмыслив слова лакея, Линас обернулся к Юргасу:

– Ну?

Любимый метал громы и молнии, тогда как лицо отца излучало безмятежность.

– Что – ну? Вы ставите мне в укор общение с высшим светом или обвиняете в похищении?

– Демоны – это ваших рук дело.

Линас бросил на меня короткий извиняющийся взгляд.

– Прости, Аля, я должен поступить по букве закона. Именем…

– Стоп! – оборвал его Юргас. – То есть высказаться мне вы не позволите, на основании слов какого-то слуги, который вдобавок меня лично ни в чем не обвинял, засунете в каталажку? Профессионально, нечего сказать!

Лежавшие на столе пальцы отца напряглись. Он несколько раз сжал и разжал их, размял плечи, словно боец перед поединком, зачем-то ослабил ворот рубашки. Глаза его сузились до размера змеиных зрачков. Юргас готов был напасть, но пока выжидал.

Заметалась взглядом в поисках того, что сошло бы за оружие. Причинять вред никому из близких я не собиралась, точнее, серьезный вред, а пара ссадин и легких ушибов остудят горячие головы. Поступить планировала по справедливости, то есть надавать по шее обоим.

На огне грелся чайник. Прекрасно! Сняла его с очага и пригрозила:

– Если не угомонитесь, устрою обоим горячую ванну!

Убедившись, что мои слова возымели действие, во всяком случае, открытого столкновения не последовало, обернулась к лакею. Бедняга успел пожалеть, что заглянул к нам на огонек.

– Любезный, что случилось с ее светлостью?

Старалась говорить как можно ласковее, но чайник с кипятком несколько портил впечатление.

– Может, поставите?

Лакей взглядом указал на оружие примирения.

– Обязательно, как только все выясним, так сразу.

Знаю я мужчин, отвернешься, они уже сцепились! В случае с отцом и женихом… Укоризненно покачала головой и выместила все накопившиеся эмоции на Юргасе:

– Зачем вы вообще явились? Помолвку мою расторгнуть? Мол, я не жил нормально, так и ты не живи?

Стоило найти виноватого, сразу стало легче. Позабыв о слуге и герцогине, покачивая чайником, двинулась к отцу. Жутко хотелось вцепиться ему в волосы! А что, из-за него одни беды.

– Ненавижу!

Метательный снаряд, запущенный силой дочерней любви, полетел в Юргаса. Не то чтобы я хотела его изувечить, просто сорвалась. А он… Честно, из двоих упрямцев к Юргасу у меня накопилось гораздо больше претензий.

Отец продемонстрировал поразительную ловкость – поймал чайник и не обжегся. Поставил на пол и предельно серьезно спросил:

– Все?

Прислушалась к себе. Действительно полегчало. Внутри царило приятное опустошение, плакать и крушить мебель больше не хотелось.

– А раз все, приготовь чаю. – Злосчастный чайник вернулся в мои руки, правда, нормальным путем, не в виде броска. – Мы потом поговорим на тему выдержки и эмоциональной разрядки.

Кажется, Линас что-то понял. Да что там «кажется», он напрямую, на повышенных тонах спросил:

– Вы с ней занимаетесь?!

Постороннего не постеснялся.

– Ну я, пожалуй, пойду, – сделал правильные выводы четвертый лишний.

И попятился к двери. Не удивлюсь, если по лестнице с громкими криками: «Чернобог здесь!» сбежит.

– Нет уж, постойте! – задержал его Линас и, обернувшись к Юргасу, пообещал: – Мы договорим после.

Отец состроил гримасу, означавшую: «Ни о чем я с вами беседовать не собираюсь». И ведь не станет. Если хотел, Юргас умел делать так, чтобы его не могла найти лучшая сыскная команда.