Дорога Костей (ЛП). Страница 63

Силла взглянула на Рея. Их глаза встретились. Его взгляд был таким обжигающим, что казалось будто ее кожа начала плавиться. Вне сомнений, ее ждут последствия. Но тепло и покалывание в крови делали всё это каким-то неважным. Это — проблемы для завтрашней Силлы. Сейчас она отвела глаза, глядя в янтарную жидкость.

Она настолько ушла в себя, что едва не пропустила следующий вопрос Рея:

— Клитенар, обвитый лозами и пронзённый насквозь. Рядом начертан Солнечный Крест. Кто по-твоему мог это сделать?

Краки откинулся в задумчивости:

— Уппрейсна (прим. пер. «Бунт» с исландского)? — пробормотал он, глянув на Силлу, потом обратно на Рея.

— Нет, — сказал Рей. — Мятежники здесь ни при чём. — Взгляд Силлы метался между ними. — И… лозы не сходятся.

Они снова смотрели на Силлу.

— Что?

Улыбка Краки перекосила его лицо:

— Думаю, какой вопрос тебе задать.

— Как это снова моя очередь? — простонала Силла, прижав руки к пылающим щекам. — Думаю, ты должен выпить, Краки. Чтобы догнать меня.

Старик запрокинул голову назад и расхохотался:

— Ладно, дорогуша. Уговорила. — Он опрокинул чашу, осушив её за секунду. И глазом не моргнул.

Силла уставилась в завиток древесины на столешнице. Он колыхался. Она вцепилась в край стола, пытаясь удержаться. Рядом раздался смешок, она перевела взгляд на Рея. Он моргнул. Она моргнула в ответ. Его лицо было мягче, как тогда, когда он смеялся в том поле. На его гладкой щеке лежала одинокая чёрная ресница.

Она протянула руку, чтобы убрать её… но Рей с молниеносной скоростью перехватил её запястье. У нее перехватило дыхание.

— Ресничка, — прошептала она, глядя в его глаза. Сердце стучало в груди.

— Ты пьяна, Солнышко, — пробормотал он, медленно отпуская её руку.

— Не-а, — возразила Силла. Её палец скользнул по его щеке, подобрав ресницу. Она поднесла её к губам. — Я загадаю желание. — Хочу добраться до Копы, подумала она и сдула ресничку с пальца.

Когда подняла глаза, он всё ещё смотрел на неё.

— Желания для дураков, — пробормотал он, мягко покачав головой.

— А может для тех, кто ещё надеется, — выдохнула она.

— Твой оптимизм не к месту, — сказал он, отворачиваясь и делая долгий глоток. Силла, пожалуй, должна была бы рассердиться, но вместо этого почувствовала лишь любопытство. Что с ним случилось? Что сделало его таким холодным и жёстким?

С одуревшей головой Силла снова сосредоточилась на Краки. Тот переводил взгляд с неё на Рея, и на губах его расползалась улыбка. Она решила, что он похож на жабу. Злобную жабу.

— Твоё честное мнение о Рейнире, Силла?

Её рот начал говорить сам по себе:

— Большую часть времени он контролирующий, с характером тролля. Да что там, и манеры у него такие же. — Она понизила голос. — И мне не нравится, что он пытался убить меня. Дважды.

Краки расхохотался, а Силла терпеливо дождалась, пока он угомонится.

— Но за всем этим, мне кажется, что на самом деле он мягкий. Он добрый и верный по отношению к отряду. — Она откинула волосы с лица. — Я его не понимаю. Возможно, он просто не хочет, чтобы кто-то заметил его доброту и принял её за слабость.

Краки хлопнул в ладоши, и звук разлетелся по комнате:

— Ох, как же здорово. Лучшее развлечение за последние месяцы.

Храбрости, дарованной огненным виски, не хватило, чтобы взглянуть на Рея. Но краем глаза она заметила, как его руки сжались в кулаки… а потом медленно разжались.

Он сдерживается, чтобы не попытаться убить меня в третий раз, подумала Силла.

Затянувшуюся тишину прервал низкий голос Рея, спрашивавший о каких-то когтях… Силла снова уплыла мыслями. Она смотрела на обоих мужчин, ощущая тонкую нить, что когда-то связывала их. Ученик и наставник. Единомышленники.

Однако это длилось всего мгновение, Краки снова перевёл взгляд на Силлу, на его губах появилась знакомая гаденькая ухмылка.

— Скажи, милая… а ты когда-нибудь была с мужчиной?

— Краки, — прорычал Рей.

Силла уставилась на бреннсу, размышляя, что если эта чаша будет последней на сегодня, возможно она выдержит. С шумным выдохом она поднесла её к губам и опрокинула. Жжение уже было приглушено предыдущими порциями, но она всё равно поморщилась, когда ставила чашу на стол.

Краки приподнял бровь:

— Впечатляет, милая.

Лицо Силлы пылало. То ли от напитка, то ли от вопроса — неясно.

Большая ладонь Рея легла ей на плечо и мягко сжала.

— Довольно. С этой игрой покончено.

— Я справлюсь, Рееейниииир, — пробормотала она. Язык не успевал за мыслью. — Ты думаешь, что я бесполезная, но кое-что я умею.

Краки усмехнулся через стол.

Рей сжал переносицу двумя пальцами и пробормотал что-то сквозь зубы.

— Вполне очевидно, что ты умеешь многое, Солнышко. Но это тебе ни к чему.

Его лицо качнулось перед глазами, и Силла снова схватилась за стол.

Краки говорил. Он говорил с ней?

— О ком ты мечтаешь, Силла?

— Краки, — вновь прорычал Рей. Теперь он казался далёким, как будто говорил из другой комнаты. — Ты не обязана ему отвечать. Игра окончена.

Он поднял её с места и повёл к двери. Стены дома Краки кружились и покачивались.

Силла опустила взгляд на его руку, сжавшую её предплечье.

— У тебя руки просто гигантские! — выпалила она.

Скоро они оказались снаружи. Над головой кружились звёзды. Горный ветер резал кожу, но бреннса в ее крови защищала, дополнительным слоем тепла.

Её затошнило.

— Мне нехорошо, Рей, — прошептала она хрипящим, как тонкий лёд, голосом. Она ощутила позыв к рвоте и прижала руки к бедрам. Её волосы были собраны вокруг лица, а затем её вырвало, горечь бреннсы жгла не меньше, чем когда она её пила.

Её рвало и рвало, пока желудок не опустел. Что-то нежно и успокаивающе гладило её по спине. Наконец, когда приступ закончился, она выпрямилась и посмотрела на Рея.

Ночь была ясной и тёмной. Свет сестер лун осветил черты его лица. Его взгляд был мягче, чем она когда-либо видела, а брови сведены вместе. Если бы Силла не была настолько пьяна, подумала бы, что он беспокоится.

— Я хорошо справилась, Рей? — Она покачнулась. — Ты получил ответы, которых хотел? Н-нужна ещё информация?

— Да, Солнышко. Ты справилась.

Это было последнее, что она запомнила.

Г

ЛАВА 34

КВЕР

Джонас сидел в тёмном углу медового зала, окружённый нескончаемым гулом голосов и стойким запахом выдохшегося эля. Шумная компания, на другом конце длинного стола, общалась с таким радостным возбуждением, что у него под кожей зародилась зависть, и он крепче сжал кружку с элем.

Был канун Самого Длинного Дня, и воздух дрожал от предвкушения. Уже завтра столы вынесут под открытое небо, украсят их мхом, полевыми цветами и гирляндами из листьев. Город оживет и будет праздновать самый длинный день в году, повсюду будут еда, игры, танцы и костры. Это был один из его любимых праздников, и Джонас, по идее, должен был бы чувствовать возбуждение, учитывая неограниченное количество еды, напитков и женщин.

Но мрачное настроение прилипло к нему, как паутина, с тех самых пор, как Рей и Силла отправились на запад. Кровь в жилах текла тяжело, словно тягучий ил, отравляя всё внутри.

К нему подошла женщина с волосами черными как вороново крыло, она кокетливо улыбнулась. На одно короткое мгновение их взгляды пересеклись, но Джонас тут же уставился в кубок. Надеясь, она поймёт намёк и уйдёт. Разговаривать сейчас казалось непосильным. Он протяжно выдохнул. Что с ним творится? Он мог бы заполучить любую женщину в зале. Достаточно было улыбнуться и едва заметно поманить пальцем, и чьё-то мягкое тело уже оказалось бы у него на коленях.

Но ему хотелось не этого.

Он мог думать только о ней. О ней. Джонас зажмурился, провёл ладонями по лицу. Гребаное вечное пламя, что с ним творится? Она покинет «Кровавую Секиру», и он ничего не сможет с этим поделать.