Мой дикий (СИ). Страница 3
Вывожу голубков на улицу в чем мать родила. Жена тихо подвывает, прижимая к груди охапку вещей. Бросаю на нее короткий взгляд. Смотрит на меня из-под своих нарощенных опахал с мольбой. На секунду вспоминаю, как сосала и… фу, блядь, тошнит даже!
– Шмотки в бочку, телефоны, кошельки тоже. – командую, указывая направление. Косячники послушно исполняют приказ, а я поливаю ворох вещей розжигом для костра и кидаю сверху подожженную газету. Пламя тут же занимается, озаряя металлические стенки яркими всполохами. – А теперь на выход.
Они выходят за калитку первыми, я следом. Останавливаюсь, прижимая топор щекой к плечу, прикуриваю.
– Все, теперь валите на все четыре стороны. Соглашение о разводе тебе завтра мой юрист привезет. И только, блядь, попробуй заикнуться о том, что тебя что-то не устраивает. Будешь жалеть, что сегодня не сдохла. Поняла?
Лера быстро кивает, то и дело всхлипывая, и подталкивает парня вперед.
– Разводе? – тормозит рыцарь и хмуро смотрит на свою даму сердца. – Ты же сказала, что это брат!
– О, сколько нам открытий чудных… – хмыкаю себе под нос, поднимая глаза к небу и разглядывая полную луну.
– А можно, я машину заберу? – тощий набирается смелости обратиться ко мне снова.
– Забирай, – милостиво разрешаю я, снимаю топор с плеча и, размахиваясь, вонзаю его в капот тачки наглого типа. Раскачивая, вытаскиваю и, что есть силы, вбиваю в соседнюю машину супружницы. – А хочешь, эту.
Придурки подскакивают от неожиданности и, наконец, рысцой бегут прочь от меня, сверкая голыми жопами.
А я провожаю взглядом их удаляющиеся фигуры и с чувством полного удовлетворения иду к бочке, где догорают остатки одежды. Подкинув дров, с удовольствием смотрю на разгорающееся пламя. Минут двадцать спустя возвращаюсь в дом, доедаю противные холодные роллы и, скинув с дивана чужие простыни, ложусь, подложив руку под голову.
Завтра из роддома выписывают знакомую девчонку. Ее муж позвонил мне и пригласил поучаствовать в торжестве, посмотреть на их новорожденную дочь. И я бы, может, и не поехал бы под каким-нибудь благовидным предлогом, но там работает мадама, что украла мой спокойный сон. Докторша, которая бортанула меня и отказалась даже кофе попить. Трахаемся с ней во сне до искр из глаз, а утром аж яйца болят. Зацепила, сучка.
Почти год прошел, как не виделись. Может, она перестала на меня уже злиться за то, что я ей при первом знакомстве деньги в сиськи пихал? Вот бы завтра увидеть ее снова.
3. Рэм
Хорошо, что выписка в обед. Успеваю выспаться, добраться обратно до города и привести себя в божеский вид. По пути в роддом даже заезжаю на мойку, чтобы помыть машину после поездки по пыльным проселочным дорогам, а потом в цветочный, чтобы купить пару букетов. Один новоиспеченной мамаше, другой горячей гинекологине.
Захожу в здание больницы, меня провожают в помещение, где стоят диваны, а на стенах нарисованы аисты с кульками в клювах. Вижу группы людей. Отыскиваю глазами нужную мне компанию, подхожу и здороваюсь, бросая букеты на стол. Еще есть минут десять свободного времени, поэтому выхожу обратно на улицу и перезваниваю своему помощнику.
– Рэм Алиевич, доброе утро. Можно уточнить по поводу соглашения? – звонко рапортует он, а я согласно хмыкаю, прикуривая.
Вижу, как из дверей выходит ОНА. Алиса Олеговна. Рыжая бестия. Огненный огонь, мать его. Сердце немного сбивается с ритма. Киваю ей.
Она косится на меня и, настороженно кивая в ответ, отходит подальше, тоже с кем-то разговаривая по телефону, а я глазами лапаю ее фигуру через больничный халат.
– Совсем-совсем с голой жопой? – доносится из динамика.
– А? – хмурюсь, понимая, что потерял суть разговора. Отворачиваюсь от рыжули, чтобы не отвлекаться, разглядываю машины на парковке. – Повтори.
– Вы написали, составить такую бумагу, чтобы Валерия Игоревна осталась с голой жопой после развода.
– А, да. Совсем-совсем.
– Но, у вас есть имущество, нажитое в браке. Если она решит подать в суд, то он встанет на ее сторону.
– Артем, – рычу в трубку, сдерживаясь. Я не собираюсь рассказывать ему подробности того, что произошло вчера, но, вспоминая, непроизвольно начинаю злиться. И приходится фильтровать информацию. – Если эта курица подаст в суд, это будет последним принятым самостоятельным решением в ее жизни. После этого ей потребуется опекун, я тебе гарантирую. Поэтому, составляй соглашение, как сказал я. И едь подписывай. Если что-то пойдет не так, позвонишь.
– Понял-принял, конец связи. – бодро отзывается он и отключается.
Затягиваюсь и резко разворачиваюсь, чтобы пойти обратно. Внезапно со всего маху врезаюсь в Алису Олеговну. Мы сталкиваемся телами так сильно, что она рикошетом отлетает от меня назад.
– Блядь!.. – тут же хватаю гинекологиню за талию, чтобы удержать от падения, прижимаю к себе крепче. Она утыкается носом в мою грудь, ошарашенно смотрит на меня, упирается мне руками в плечи, пытаясь отстраниться. Чувствую, как колотится ее сердце. Выдыхаю дым в сторону.
Докторша морщит свой красивый веснушчатый нос. Отпускаю ее нехотя. Кажется, даже через одежду чувствую жар ее тела. До последнего веду ладонью по талии, не желая разрывать прикосновение.
– То есть, пардон. Не ожидал вас у себя за спиной увидеть, – поправляю ее огненную прядь, запутавшуюся на пуговице рабочего халата. Опять у нас встреча начинается с какого-то пиздеца.
4. Рэм
– Все нормально, – отмахивается моя ночная фантазия, отстраняясь от моей руки и приглаживая волосы, но я слышу, что голос дрожит. – Это я виновата. Просто не хотела вас отвлекать от разговора.
– А что хотели? – хитро щурюсь, разглядывая ее красивое лицо. Судя по синякам под глазами, она плохо спала сегодня.
– Вы же на выписку к Петровой? Я хотела вам сказать, что пора идти.
– Ммм, спасибо, – киваю и прохожу вперед, открывая ей дверь и пропуская внутрь. – А я уж понадеялся, что скажете, что соскучились и пригласите на кофе.
Докторша пожимает плечами. Смотрю на ее хрупкую фигуру. Ну, какая она, блядь, Олеговна? Лисенок, рыжик,.. веснушка.
– У меня много дел, извините, – как выстрел в лоб. – Да и у вас, мне кажется, тоже.
Скриплю зубами, но терплю. В прошлый раз я ее буквально потащил в машину и хотел отвезти пить кофе, но она демонстративно не шевельнулась с места и не проронила ни звука. Пришлось высадить ее возле ближайшего метро.
– Никогда не видел настолько делового человека, – усмехаюсь, ровняясь с ней. – Вот трусливых, прикрывающихся делами, полно.
Рыжуля притормаживает на секунду и хмурит брови, потом снова идет вперед, сердито цокая высоченными тонкими каблуками. Комплекс роста, что ли? Если она в них мне едва по плечо… Ух, обожаю миниатюрных! Полторашечка.
– Вы вообще не можете допустить мысли, что можете быть не в моем вкусе? – режет меня без ножа, даже не глядя.
– Не может такого быть. Я всем женщинам нравлюсь. – фыркаю, закатывая глаза.
– Ну, значит, не всем, – добивает рыжая бестия. – Может, я замужем?
– Нет, – останавливаемся возле входа в комнату с аистами. Веснушка берется за ручку, но я придерживаю ладонью дверь. – Не похожа ты на замужнюю. Ну, а даже если и так, то это вообще не проблема. Муж, знаешь ли, сегодня есть, а завтра нет.
– Так,.. – тыкает она мне пальчиком в грудь и смотрит снизу вверх своими синими глазищами так пристально, что я зависаю, будто под гипнозом, – знаете, что? Вы вот эти свои фразочки оставьте для тех, кому указания раздаете. А со мной… лучше вообще не разговаривайте!
– Да что я сказал-то? – развожу руки в стороны, но она уже не смотрит на меня, дергает дверь и заходит внутрь.
Что за коза вредная? На кривой кобыле не подъедешь. Хочется догнать и за жопу ее ущипнуть, резкую такую. Но это будет означать провал. А я не собираюсь в этот раз отступать.