Злой город (СИ). Страница 22

А вот с этим не заладилось. Километров шестьдесят после переправы через Сосну отъехали, как со стороны моторного отсека БМД капитана раздался странный звук, и боевая машина, прокатившись по инерции несколько метров, встала с умолкшим двигателем.

— Твою мать! — рявкнул механик-водитель. — Приехали, тащ капитан! Движок стуканул.

20

Раньше Бату только слышал об этих демонах, появляющихся неведомого откуда и исчезающих неведомого куда. Впервые их упомянул верный Субуде-багатур, которому они помешали полностью разгромить войско урусутов в битве на реке Калка, во время его беспримерного рейда через Кавказ к Крыму, а потом назад, к разорённым Хиве и Бухаре. Тогда многие обвиняли старика, что он выдумал эту историю, чтобы оправдать неудачу. Пусть неудачей это и нельзя было назвать: и кипчаки, и урусуты потерпели поражение, и монголам лишь не удалось добить бегущих. Нельзя назвать слова Субуде выдумкой ещё и потому, что все, пережившие и эту битву, и случившуюся после этого неудачу в Булгарии, повторяли то же самое. Только более красочно, раздувая и размеры драконов, и их способности. Сходились в том, что они плюются огнём, ревут так громко, что от их голоса умирают не только кони, но и некоторые люди, а их шкура совершенно не пробивается никакими стрелами.

Потом была битва с рязанцами у крепости Воронеж, где снова появилось одно из этих смердящих, рокочущих и ревущих чудовищ, оставившее на снегу множество следов, похожих на те, что оставляет змея, ползущая по песку. Но помешать монгольской победе оно уже не сумело. Как и позже, возле урусутского города Пронск.

Всю остальную зиму, пока победоносные тумены армии Бату-хана разоряли и жгли города и поселения урусов, об этих отродиях не было ничего слышно. То ли впали в спячку, как лесные медведи или степные сурки, то ли где-то затаились. Кое-кто, не слышавший их ужасающего рёва, не видевший, как умирают воины, сражённые невидимыми стрелами, от которых в телах и доспехах остаются лишь их медные, со свинцом внутри, наконечники, снова стал поговаривать о том, что это выдумки трусов.

Теперь же хан Улуса Джучи своими глазами посмотрел на тех чудовищ, что, скорее всего, послал против его воинов сам повелитель подземного царства мёртвых Эрлэг. Именно к такому мнению пришлись шаманы-камы. Драконы всё-таки умеют летать, а эти металлические «черепахи» лишь ползают по земле, не смея оторваться от стихии своего повелителя. Следы их — как следы змей, порождённых Эрлэгом для того, чтобы вредить людям, пышут они пламенем, стихией, подвластной повелителю царства мёртвых, умеют плавать по воде, в которую он нырял, чтобы добыть ил для создания земли.

Пусть чудовища и невелики, но явно унаследовали черты прародителя: длинный железный нос, торчащий прямо изо лба. Из головы, величиной с круг дымового отверстия юрты, растёт единственный гибкий тонкий рог, похожий на корень дерева. А поскольку вход в подземные владения Эрлэга находится где-то на западе относительно мест изначального расселения монголов, то, скорее всего, именно поэтому чудовища стали попадаться им только здесь, в землях урусов.

И не только металлические черепахи, но и невидимые, свистящие в ночи и поражающие огнём духи. Впрочем, свистящие духи и пожирающих огнём слуг-духов. го царства поражают не только и не столько огнём, сколько бесформенными обломками железа, способными пробить сразу несколько человеческих тел или лошадиную тушу. Особенно самыми крупными из них, напоминающими по форме навершие булавы с десятью рёбрами-«перьями». О приближении такого духа можно узнать по его визгу, но сами они вырываются из-под земли. С пламенем и грохотом, оставляя на месте, где они вырвались из владений Эрлэга, большую круглую яму.

Здесь, под русским городом с дикарским названием Козельск, слуги правителя царства мёртвых особенно распоясались, стараясь нанести людям побольше вреда. А значит, русские колдуны, живущие в этом городе, скорее всего, вступили с ним в сговор, и теперь служат злу. За одно только это после того, как город падёт, они должны быть уничтожены до единого, чтобы больше не могли навредить людям.

К сожалению, пока не удалось не только убить, но и повредить главных помощников Эрлэга, те самые металлические чудовища. Хотя нельзя сказать, что этого не пытались сделать. Ведь ещё на Калке, в год чёрной водной Козы, Субуде-багатур заметил, что «черепахи» стараются не подпускать к себе большие отряды воинов. То же самое было и под Воронежем, и под Пронском. Вот темники и старые опытные бойцы и предложили устроить загонную охоту на них, заманив в старый лагерь, который пришлось покинуть из-за «свистящих духов».

Демонам были приготовлены самые разные ловушки, надеясь на то, что хоть какая-нибудь из них сработает. Это и стрельба в упор сразу нескольких сотен лучших лучников, и преграды из куч брёвен, и вырытые между повреждёнными юртами ямы-ловушки, и врытые в землю толстые колья, какими зачастую срываются конные атаки, и метательные машины с огромными луками, способными отправить стрелу, длиной в два человеческих роста и толщиной в руку, на расстояние в триста шагов. Но «черепахи» так и не заползли в старый лагерь. Зато удалось узнать, что внутри них сидят люди (или человекоподобные слуги Эрлэга), которых можно ранить стрелой. Несколько человек видело, как один из лучников поразил такого, высунувшегося наружу, после чего «черепаха» стала плеваться невидимыми огненными стрелами намного реже.

Вассалам Бату-хана (жизни монголов священны, и в «охоте» участвовали только воины из числа покорённых народов) это появление под Козельском отродий повелителя царства мёртвых стоило очень дорого. Не зря уже среди воинов поползло новое название Козельска — «Злой город». Но то ли цены, заплаченной урусутами за помощь тёмных сил, не хватило на полное уничтожение всей монгольской армии, то ли ранение одного из тех, кто сидит внутри «черепах», повлияло. В общем, чудовища, посланные Эрлэгом, также неожиданно исчезли, как неожиданно появились несколькими днями ранее.

Тризну по погибшим в «Битве с демонами» устроили пышную. Брат правителя Улуса Джучи, Орду-Ичен, человек мудрый, хоть и не отличающийся воинскими талантами, посоветовал так поступить из-за того, что среди воинов, помимо страха перед исчадиями мира мёртвых, поползли неприятные разговоры о том, что долгое стояние под Козельском только ведёт к неоправданным потерям. Ведь если считать умерших от ран, то из шестидесяти пяти тысяч, пришедших сюда с севера Руси, под «Злым городом» погибло пятнадцать тысяч. Полтора полноценных, а не сильно поредевших в походе, тумена. Слава Великому Тенгри, что ни один из детей и внуков Потрясателя Вселенной не погиб в «Битве с демонами», но горе пришло в юрты и шатры сразу двенадцати тысячников, либо самих лишившихся жизни, либо отнёсших на погребальные костры собственных детей. Как это было, например, с сыном предводителя народа мокша Пуреша, Атямасом.

Всю ночь девять десятых монгольского войска, пока одна десятая охраняла лагерь, пили кумыс и русские меды, ели мясо жертвенных животных, пели заунывные поминальные песни. А утром на юг умчались гонцы с приказом упрямцу Бури, грабящему небольшие черниговские городки, с приказом возвращаться в походную ставку Бату-хана. Этому строптивому Чингизиду, осмелившемуся спорить с повелением кагана о том, кто возглавит поход к «Последнему морю», мало славы, добытой в землях Рязанского и Владимирского княжеств, и он отправился добывать её во владениях Черниговского князя. Как только тумен Бури вернётся, а осадные машины для разрушения стен Козельска будут построены, придёт пора рассчитаться с прислужниками Эрлэга из этого города и решить, какие именно войска двинутся на юг, чтобы разгромить кипчаков Котяна, а какие вернутся в степи близ реки Итиль, чтобы покончить с мятежами недавно покорённых народов.

Решение о походе на Запад было принято на съезде Чингизидов в Карокоруме три года назад, тоже в год Козы, но зелёной деревянной, и с тех пор немало народов было покорено. Но некоторые из них, как докладывали гонцы, пока ещё могли добраться до лагеря Бату-хана, решили, что после ухода главных сил монголов у них появился шанс вернуть себе самостоятельность.