Красавчик Хиро (СИ). Страница 7

Проснулся я опять ближе к обеду. Видимо привычка Хиро — я-то в прошлой жизни был тем ещё жаворонком. Доковылял до туалета, умылся, причесался как мог. И принялся за завтрак.

Покровительство брата Рю, к моему некоторому огорчению, не распространялось на приготовление завтрака. Поэтому готовить пришлось самому. Благо что было из чего — полный холодильник после вчерашней закупки. Так что через пятнадцать минут я сидел над пышущим жаром омлетом с помидорками черри, и читал записку, оставленную мне дорогим братом Ямадой.

“Хиро! На золотую неделю я уезжаю в отпуск на континент. Но если будет нужна помощь — пиши. Ямада”

И номер телефона оставил. Вот спасибо, человек с золотым сердцем!

Я достал телефон, чтобы записать номер Ямады. И обнаружил очередной сюрприз из прошлой жизни Хиро.

В списке контактов был только один номер. “Мама”. Божечки-кошечки, предыдущий я, у тебя вообще нет ни друзей, ни близких родственников, которым можно позвонить? В какой золотой клетке ты жил до сих пор?

Не удивительно, что Ямада сравнил меня с выброшенным на помойку щенком. А как по мне, так даже такая скромная квартира — отличный старт для взрослой жизни.

Однако у кого-то этот номер точно был. В Лайне (если я правильно понял, это такой японский аналог Телеграмма) было сообщение с незнакомого номера:

“Ты ещё жив, сын шлюхи? Надеюсь ты убил себя, как и собирался. Никто о тебе не будет горевать.”

Глава 4

В груди неприятно кольнуло. Ничего себе, Хиро, щеночек. Когда ты умудрился себе врагов нажить? Хотя… иногда достаточно просто существовать. И претендовать на часть наследства.

Я вздохнул. До чего некоторые люди до чужих денег жадные. И что вот таким отвечать?

“Здравствуйте. Это полиция Сайтамы. Мы расследуем смерть Оноды Хиро. Напишите, пожалуйста, ваше имя и адрес, чтобы мы могли с вами связаться.”

Отправить.

Пусть на том конце в штаны наложат немного. Всё-таки доведение до самоубийства — подсудное дело. Хотя это же Япония. Если ты из уважаемой семьи (а семья Накулдзима, несомненно, уважаемая) то некоторые законы не законы, а, кхм, рекомендации. Погрозят пальцем и замнут, чтобы сор из избы не выносить.

Я убедился, что сообщение доставлено. Выключил телефон и задумался, что делать дальше.

Вокруг кипела жизнь. Из квартиры подо мной шумел телевизор и маленький Мацуда, вторящий крикам супергероев из какого-то сериала. Слева на полную громкость орал комментатор. Кажется, бейсбольного матча. Причём комментаторов было двое: один из телевизора, и второй, хозяин квартиры. Который совершенно не стеснялся в выражениях, оценивая физические способности игроков и умственные судей загибами, половину которых я и не слышал никогда.

В такие моменты начинаешь понимать людей, стремящихся купить себе свой собственный дом, или убежать в лес от людей подальше. Я выглянул в окно (прекрасная солнечная погода), и решил прокатиться на экскурсию по городу. В конце-концов, я тут первый раз в жизни. Посмотрю достопримечательности, поем в какой-нибудь пафосной кафешке, просто на Токио посмотрю с высоты Скайтри. Чего дома сидеть?

Сказано — сделано. Заминка вышла только с одеждой. Руки упорно тянулись примерить юкату. Оно, конечно, в традиционной японской одежде я даже в Сайтаме видел людей, и даже не только пенсионеров. Но моя физиономия и так привлекает внимание. Если ещё оденусь как на праздник, и вовсе дырки взглядами протрут.

Я в последний раз покрутил в руках стильный серо-стальной халат с геометрическим узором. И махнул рукой. Пускай протирают, у меня действительно праздник! Считай, второй день рождения отмечаю. Когда ещё в таком виде решусь на улицу выйти?

Ну и вот, к станции я прошествовал в полностью аутентичном прикиде: в юкате с золотым поясом (я его даже завязать смог, руки-то у Хиро помнят!), на ногах таби и деревянные сандалии гета (цокают при шаге, как копыта у лошади), в руке сумка с документами и кошельком. Хотя чувствовал я себя немного неловко в таком виде, оказалось вполне себе удобно. А неловкость прошла, как только я погрузился в вагон надземки. Никто на меня не смотрел, как будто я был невидимкой.

Ехать решил до конечной — Синдзюку. В прошлой жизни я ненавидел ездить в электричках. Постоянная толкотня, шум, мошенники толпами, контролёры. Филиал ада, короче. Здесь — другое дело. Каждый (реально, каждый пассажир) старался не причинить неудобства другому. Даже когда мы стали подъезжать к центру, и народа в вагоны набилось порядком, в вагоне стояла полная тишина, прерываемая лишь негромкими объявлениями станций и информационными сообщениями порядка “ведите себя хорошо, а плохо не ведите”. Красота.

И меня никто с места не сгонял, и даже не пялился на меня. Хотя я и забыл нацепить медицинскую маску. Так что до Синдзюку я доехал в самом лучшем расположении духа.

Токио… ну, после Москвы не то чтобы впечатлял. Ну да, высотки. Ну да, их много. Ну да, толпы народа и пробки на улицах (хотя разве это пробки). А так — почти что то же самое. Разве что туристов тут побольше.

Первым делом, прямо на станции, я зашёл в супермаркет со знакомым сине-зелёным логотипом, и купил наконец медицинскую маску. Нормальную такую маску, из ткани, с вышивкой. Благо что выбор этих масок оказался приличным. Это не наши нарезанные из спанбонда, по принципу “чем дешевле, тем лучше”. Тут маски, похоже, серьёзный бизнес.

На кассе здесь школьниц, хвала богам, не было. Меня рассчитал дяденька тридцати лет с погасшим взглядом и отсутствием на лице хоть каких-то эмоций. Будто робот. “Добро пожаловать”, “Спасибо за покупку”. Кстати здесь, в центре, я расплатился безналом, как мне показывал брат Рю. Прогресс, ё-моё.

Я вышел со станции на улицу. И влился в праздничную толпу. Ах да, суббота перед “Золотой неделей”. Не удивительно, что здесь столько людей. Со следующего вторника толпы будут ещё больше. Интересно, цветёт ли сакура?

Чтобы это выяснить, я пристроился к организованной группе китайских туристов. Те, взбудораженно галдящей и фотографирующей всё подряд толпой, направлялись в Синдзюку-Ген, один из намеченных мной для посещения парков Токио.

Парк оказался большой. Как Зарядье, только больше. С платным входом, хоть пятьсот йен не сказать чтобы большая цена. И забитый людьми сильнее, чем сочинский пляж в сезон. Японцы, китайцы, туристы со всего мира шли по широким дорожкам медленной процессией. На расстеленных прямо на траве покрывалах сидели компании с едой и выпивкой. Какой ад творился в том углу парка, где всё ещё цвела сакура, я оценил издалека. И повернул к выходу.

Такой отдых нам не нужен. Если мне сюда приспичит, выберу другой день. Когда хотя бы японцев будет не так много.

Завернув за угол от центральной улицы, я выстоял небольшую очередь к вендинговому автомату с газировкой (это при том, что автоматы тут на каждом шагу) и купил банку, ткнув в кнопку наугад. Попалась какая-то дичь со вкусом лимона и папайи, но от жажды спасла.

Планы на день я решил поменять. Не то, чтобы мне совсем не понравилось находиться в окружении людей. Нет, наоборот, приятно находится в праздничной толпе. Видя, как все веселятся, мне и самому хотелось улыбаться и радоваться жизни. Но блин, стоять в очередищах, чтобы купить булочку с мясом или сходить в туалет… Оно того не стоит.

Так что я просто пошёл куда глаза глядят. Тем более что не парадный Токио открылся мне куда более душевной стороной, чем лоск центральных улиц.

Нет, контейнеры с мусором и завалы ненужного хлама здесь тоже были. Но, во-первых, нигде не было ни заборов, ни перегороженных воротами проходов. Вот реально, через любой (ну почти любой, пару раз я всё же упирался в тупик) переулок можно было пройти насквозь от улицы до улицы. Во-вторых, они были уютные. Не просто чистые — к чистоте я привык и в Москве. А прямо реально обжитые. Все эти горшки с цветами, статуэтки божков (некоторые выглядели забавно, как, например, какой-то бурундук с огромными яйцами у задней двери лавки со специями), деревянные вывески с каллиграфическими цитатами волка из пацанских пабликов (шучу, там как правило было или название, или пафосная хрень типа “Удача” или “Уважение”). И всё это не просто выставлено за дверь чтобы не мешало внутри. Нет, из них везде были сделаны натуральные композиции по фень-шую, радующие глаз и не мешающие повседневной жизни.