Типографский брак. Страница 5

– Тогда что она здесь делает?

– Хотелось бы и мне знать, – вырвалось непроизвольно.

Алиса прикусила язык, но слишком поздно.

– В смысле: хотелось бы? – У приятеля вздёрнулась бровь. На побитом лице Маркуса знакомый жест смотрелся еще выразительнее. – Ты же автор! Разве ты не должна знать, о чем думают твои герои?

– Иногда мне кажется, что Луиза вообще не думает, – буркнула Алиса, и в этот момент героиня распахнула дверцу кареты.

– Маркус!.. Ой, простите. Я хотела сказать, ваша светлость, вы не уделите мне минуту перед отъездом? – застенчиво попросила она. – Ты ведь не против, Алисия? – повернулась к ней Луиза.

– Нет-нет. Идите, я подожду. – Алиса демонстративно натянула на колени шерстяной плед. Конечно, было безумно интересно, что главная героиня скажет бывшему злодею, но, несмотря на кольцо на пальце, она чувствовала себя третьей лишней. По книге, когда Луиза была рядом, Маркус не видел никого, кроме нее. И сейчас Алиса не могла избавиться от мысли, что история продолжает идти по написанному сценарию.

История всегда шла по сценарию.

Когда Алиса провалилась в книгу впервые, то так напугалась, что приставала ко всем горожанам с вопросом, как она здесь очутилась? А потом вспомнила, что в ее истории была городская сумасшедшая, лепечущая никому не понятную чушь. Сюжет же благополучно дошел до финала и без ее вмешательства – злодеев победили, а герои заслужили всенародную и взаимную любовь.

Вот только боль от тумаков, которыми награждали горожане местную сумасшедшую, была вполне осязаема. А дома вдобавок от бабушки досталось, спасибо она обошлась долгой нравоучительной беседой, а не ремнем. Не зря же говорят: что написано пером, не вырубишь топором. Так и сюжет – он шел по готовому сценарию, и Алиса могла или выступить на сцене, или стать сторонним наблюдателем. Но не переписать пьесу.

Не вытерпев, она раздвинула шторки в карете: Марк и Луиза о чем-то разговаривали под крышей цветочной лавки. Вернее, говорила избранная, а приятель внимательно слушал и изредка кивал. И даже позволил ей провести ладонью по щеке на прощание.

Ревновать друга детства к выдуманному персонажу – что может быть глупее? Алиса рассердилась на саму себя, задернула шторку обратно и сделала вид, что задремала.

Вернулся Гречихин в карету какой-то задумчивый.

– Ты за что с ней так?

– Не поняла вопрос, – приоткрыла она один глаз.

Вроде как все испытания Луиза пережила с честью и теперь должна была наслаждаться счастливой жизнью.

– Твоя героиня или круглая дура, или успешно ей притворяется. Просто подумай: Маркус полюбил так сильно, что пошел ради нее против принца. Он был готов исполнить любую ее прихоть, да что там – пожертвовать жизнью! И эта женщина, теперь принадлежащая другому, говорит ему, чтобы он всё это забыл и начал сначала. Представил, что их встречи никогда не было. Словно всё, что случилось, не значило для нее ровным счетом ничего.

– Она тебе такое сказала?

Пафосные речи были в духе Луизы. Наверняка она посчитала, что для Маркуса лучше забыть ее и влюбиться в молодую жену.

– Думаешь, я это выдумал? Прости, но это ты у нас настоящая писательница. А теперь скажи, как после такого поступил бы настоящий герцог?

Взбесился бы. И возненавидел Алисию, разорвавшую последнюю ниточку между ним и несостоявшейся возлюбленной.

– Короче, надо постараться, чтобы написать героиню с полным отсутствием эмпатии. – Марк по привычке хотел взлохматить волосы, но наткнулся на длинную шевелюру герцога и с раздражением отдернул руку. – Или всё дело в романтической линии? Ты вообще влюблялась хоть раз в жизни? Вадим не в счет – мама все уши прожужжала о твоем неудачном выборе.

– А вот это уже точно не твое дело! – огрызнулась Алиса.

– Нет, теперь это мое дело! Потому что мы вляпались в твою историю. И я хочу понять, как дожить до ее финала.

Несколько секунд они зло смотрели друг на друга, а затем одновременно крикнули кучеру:

– Трогай!

Марк

Очнуться на эшафоте, когда в жалких паре метров поблескивает топор палача – удовольствие ниже среднего. Особенно если минуту назад ты пил чай в уютной кухоньке своего мира и подшучивал над подругой детства. Дурацкая шутка вышла: только он подумал, что делал бы на месте злодея, как мир завертелся перед глазами. Хотел – получи и распишись. Стадии отрицания хватило ненадолго: избитое тело – приложил же кто-то от души и не раз! – болело чересчур натурально, а Марк слишком много читал про попаданцев, чтобы отрицать очевидное.

Над тем, как он сюда попал и почему, думать было некогда. Сначала надо выбраться из передряги живым. А потом… Планы вообще хороши тем, что дарят надежду.

Он несколько раз дёрнулся, проверяя цепи на прочность, и решил не напрягаться: на железе тут не экономили, сковали на совесть. А, судя по тому, как больно было дышать, перед этим сломали пару рёбер.

Марк огляделся, оценивая обстановку: несколько стражей, щуплый старикашка в черном балахоне – наверняка маг, учитывая количество навешанных на него амулетов и длинную седую бороду. Рядом, словно в противовес ему, упитанный лысеющий священник в белом. У помоста – толпа. От такой захочешь – не спрячешься. Тем более среди этого скопища было несколько подозрительных типов в закрытой одежде и с лицами, замотанными шарфами. Никак, тайная стража.

Ситуация хуже некуда.

Рядом с колодой и воткнутым в нее топором махала народу симпатичная девушка – нынешняя невеста принца, баронесса Луиза фон Кирш (из-за цвета волос ее ни с кем не возможно было спутать), а глашатай от её имени огласил древнюю традицию. Свадьба! Вот Алиска-то удружила! Судя по заинтересованным женским взглядам, желающие были, но рискнуть связаться с преступником…

Этак его реально казнят!

Марк ещё раз оглядел толпу, намереваясь подмигнуть какой-нибудь сочувствующей горожанке – сбежать от нее явно будет проще, чем от палача, – как вдруг увидел знакомое лицо. Алиса в нелепом средневековом платье стояла среди зевак и смотрела прямо на него.

– Алиска, помоги, – пробормотал он разбитыми губами, но, кажется, она услышала. Ее глаза расширились от удивления, рот приоткрылся, шепча явно не достойные леди проклятия.

– Что же, раз желающих нет… – с явным облегчением начал глашатай.

– Я, я возьму его в мужья! – выступила она вперед с изрядной поспешностью.

На площадь опустилась вязкая тишина. Толпа безмолвно расступилась, и Алиса с гордо поднятой головой подошла к помосту.

Кто-то в толпе завидовал, кто-то сочувствовал. Судя по перегляду стражников, казнь шла не по сценарию. Это подтвердили и мягкие ненавязчивые уговоры одуматься, и откровенная угроза принца – не зря этот говнюк не понравился Марку с самого начала. А вот священник неожиданно поддержал решительную горожанку и обряд провёл как положено, а не читая сквозь зубы.

Эх, не так Марк представлял свою свадьбу. Правда толпа гостей не подкачала – пригласить на свадьбу целую площадь незнакомцев он, даже с зарплатой ведущего журналиста, не мог себе позволить. А тут стоят, смотрят, подбадривают. Его-то можно было и не подбадривать – любой брак приятнее топора палача, а вот невеста не испытывала восторга. Алису не потряхивало – колотило. Она привычно ерничала и огрызалась, но Марк-то видел, как она нервничает! А когда она взяла кольцо, чтобы надеть ему на палец, то он всерьёз обеспокоился: не уронит ли?..

Не уронила. И до самой кареты держала лицо. Да, выглядела немного удивленной, но что тут странного? Когда еще обычная горожанка отхватит в мужья герцога и его земли в придачу? Она даже не помешала их разговору с Луизой. Правда, подсматривала за ними – Марк заметил, как в карете дернулась штора. Переживала за него или за Луизу?

Чужое прикосновение вернуло в реальность. Избранная с присущей ей прямотой – вот неслучайно говорят: простота хуже воровства – взяла его за руку.

– Ох, Маркус, я понимаю, как тебе больно. Ты стараешься держаться, и всё ради меня. Но прошу, хватит! Отпусти эту боль. Давай представим, что мы никогда не встречались? Так будет лучше для нас обоих, – ласково предложила Луиза. Перед этим она долго убеждала, что не нужна ему. Так не нужна, что нагнала их, чтобы об этом напомнить!