Да, шеф!. Страница 11

– Все с твоими фрикадельками в порядке. – Стефан обнимает партнера за плечо.

– А я однажды встретила Мэри Берри, – говорит Леандра-Луиза. – В реальной жизни она намного меньше.

У Фрейи во рту пересыхает. Она что, единственная не водит дружбу со знаменитыми шеф-поварами и не кормит своими блюдами звезд? Фрейя залпом осушает кружку и закашливается. Кофейная гуща прилипает к нёбу, обволакивает щеки и забивается в щели между зубов.

– Я же тебя предупреждал! – смеется Стефан.

Терпеть во рту горечь и гадкую кашицу невыносимо. Фрейя набирает в рот воды, бежит к дверям виллы, но та заперта. Что ж, приходится мчать к другому углу здания. Подержав воду во рту и убедившись, что вокруг вроде бы никого нет, Фрейя выплевывает ее на куст рододендрона. Именно в этот момент из-за угла выходит Димитрий, и вода попадает ему прямо на шлепок.

– Фу! – отшатывается грек, разглядывая испачканные гущей пальцы ноги.

– Ох, черт, простите! – Лицо Фрейи буквально пылает от стыда.

– Да что с тобой не так? – сердито спрашивает он.

– Я… я… извините. Просто кофе… И гуща… И я… – бормочет Фрейя.

Димитрий направляется к богато украшенному фонтану в форме русалки и моет ноги под струей воды.

Ну вот что за напасть? Почему именно он, именно сейчас… Это что, закон подлости? Сначала мышка, теперь еще кофе. Просто ужас, что Димитрий теперь о ней думает? Готовая провалиться сквозь землю, Фрейя прижимает ладонь ко рту.

– Мне правда очень жаль.

– Ничего. – Димитрий натягивает искуственную улыбочку «клиент всегда прав». – Не поможете мне? – Он кивает на деревянную доску на колесиках.

– Конечно, – отзывается Фрейя, а сама не может отвести глаз от белой футболки, обтягивающей тело грека.

Он тянет конструкцию за собой, Фрейя подпихивает ту сзади. Сильные руки сгибаются и выпрямляются, заставляя сердце биться чаще. Так они и продвигаются к углу здания. Внезапно в голову приходит мысль: как же странно, что такой спортивный парень, настоящий олимпийский атлет, на досуге возится с крохотной мышкой. Интересно, она смогла бы встречаться с любителем песчанок? Стоп, откуда взялись эти фантазии? Нет, Фрейя тут только полюбоваться. Соберись!

– Спасибо, – благодарит Димитрий у террасы.

Фрейя садится вместе с остальными и смотрит на доску. Слева мелом аккуратно выведены имена гостей, а по горизонтали тянутся названия блюд: купепия, пастиччио купес с дзадзики, колокитокефтедес, падзарья гаспачо, котопуло ме колокасси, шефталья и прочие непроизносимые слова будто бы прямиком из юрского периода.

– Доброе утро! – провозглашает Димитрий, становясь перед участниками. Он снимает очки, и его глаза сияют, точно полированный нефрит. Фрейя невольно сглатывает. – Надеюсь, вы все хорошо отдохнули. Сегодня первый день, но прежде чем начнется веселье, должен напомнить несколько основных правил. – Димитрий улыбается стрекозе, которая только что приземлилась ему на руку. Переливающееся синее тельце дергается, замысловатые кружевные крылья трепещут. – На каждый день у вас будет по заданию. Иногда это одно блюдо, иногда больше. Каждое блюдо приносит определенное количество баллов. Пять за первое место, три за второе, два за третье и один балл каждому участнику, кто проделал отличную работу, но не попал в тройку лидеров. Ноль за что-то уж совсем некачественное. Работы оценивают по вкусу, текстуре и внешнему виду.

Хардж поднимает руку.

– Разве победа с основным блюдом не должна стоить больше, чем победа с закуской?

Димитрий сжимает большим и указательным пальцами подбородок, в центре его образуется небольшая ямочка.

– Разве корова ценнее собаки?

Хардж недоуменно сводит брови.

Димитрий проводит пальцами по своим полным губам.

– Дело не в размере блюда. «Главное – аромат и вкус», – так всегда учила меня тетушка. Все блюда равны. Не стоит недооценивать сложность закусок. – Он пинает гравий под ногами и обводит взглядом группу. – В конце недели вы приготовите для наших судей традиционную кипрскую еду. Только два лучших повара пройдут в финал в Пафосе. – Фрейя чувствует, как сердце сжимается. – Я думаю, вы все понимаете, что такое гранд-финал: три блюда. Зрители. Телевизионная бригада. Трансляция для небольшого британского телеканала. Вы все говорите по-английски, так что все пройдет хорошо. Однако это ответственное дело. Понятно?

Никто не говорит ни слова. Момент слишком важен, ставки слишком высоки, и больше нет единого флота, лишь разрозненные корабли соперников.

– Просто для того, чтобы прояснить ситуацию… – Димитрий переводит взгляд с одного человека на другого. – Нет никаких гарантий, что «Золотую ложку» вообще вручат. Для нее блюда должны быть особенными – лучшими из лучших.

– Статистически шанс получить «Золотую ложку» – одна целая девяносто восемь сотых, – усмехается Хардж. – Мой отец провел расчеты.

– Что и делает приз таким желанным! – хлопает в ладоши Димитрий.

У Фрейи дергается глаз. Неужели шанс осуществить мечту всей своей жизни и правда меньше двух процентов? Нельзя вернуться домой с пустыми руками. Она грезила о «Золотой ложке» с девяти лет и всю свою подростковую жизнь едва не молилась на Талию Дракос, свою героиню, чье журнальное фото Фрейя прикрепила к тонкой стене фургона в своей спальне. Вот бы уметь готовить, как Талия, говорить, как Талия, одеваться, как Талия. Быть Талией. Черт, Фрейя даже садилась на диету, чтобы влезть в комбинезон на два размера меньше, который добытыла с огромной скидкой на барахолке. Обманывала себя, что тоже может быть энергичным, беспечным, обласканным критиками шеф-поваром, в то время как все другие девочки в классе сохли по Бритни и понятия не имели, кто такая Талия Дракос. Это было не просто мимолетное желание. Фрейя всегда относилась к увлечениям серьезно. Она училась, экспериментировала, импровизировала и усердно шлифовала свои рецепты. Даже заработала ожоги, когда готовила обед из трех блюд в одной кастрюле на дешевой фургонной печи. Господи, она так сильно мечтает о призе, что готова из кожи выпрыгнуть.

– Я ради «Ложки» готова на что угодно, – заявляет Леандра-Луиза, облизываясь и глядя на Димитрия.

– Думаю, как и все мы, – вступает Кваме. – Я уже третий раз приезжаю, а до финала так ни разу и не добрался.

Димитрий откашливается.

– Нет легких путей. Единственный шанс – готовить как можно лучше. Концентрация, концентрация и еще раз концентрация.

Фрейя оценивает своих конкурентов. Кваме кажется серьезным соперником и, очевидно, имеет звезду «Мишлен», раз уж водит дружбу со знаменитыми шеф-поварами и держит гастрономическую деревню в Глазго. Он уже приезжал сюда, то есть знает, чего ожидать, и его не застать врасплох. Хейзел явно возлагает большие надежды на конкурс и, кажется, провела целую кучу исследований, чего Фрейя не сделала. Еще остаются Мишель и Стефан, которые ради участия даже перенесли дату свадьбы. Мишель явно относится к конкурсу очень серьезно. И не стоит забывать о Леандре-Луизе, которая определенно может оказаться темной лошадкой. Как говорила миссис К.: «Никогда не суди о торте по его глазури». И наконец Хардж, который уже доказал, что умеет делать классную пахлаву и так же предан делу. Фрейя невольно грызет ногти. Слишком рано предсказывать победителя, но ясно, что все сюда приехали не просто так.

– Все может быть против вас, но надежда есть всегда. Другие уже не раз это доказали. Одно скажу точно: «Золотую ложку» вручают в редчайших случаях. Наш конкурс не для слабонервных. – Димитрий шлет гостям ослепительную улыбку, его глаза сияют. – А теперь пора передать вас в надежные руки Кристоса, превосходного повара из материковой части Греции. Он вырос в Афинах и обладает богатым набором кулинарных приемов. Мы с братом очень рады, что Кристос согласился присоединиться к нашей команде. Он научит вас готовить несколько лучших кипрских блюд. – Он вновь опускает темные очки на переносицу. – Пожалуйста, пройдите сюда, и я провожу вас в таверну Базигу.

Итак, что в сухом остатке. Шансы могут быть не в ее пользу, конкуренция жесткая, но «Золотую ложку» все-таки можно выиграть.