Братство. Дилогия. Страница 6

Решено. Буду как можно аккуратнее приступать к активным действиям.

Заканчиваю смывать с себя грязь, а когда вода наконец становится чистой, закрываю кран и беру большое махровое полотенце. Быстро вытираюсь, несколько раз промакиваю волосы. Без фена все равно их не высушить, так что оставлю пока так. Беру одежду и оторопело замираю.

Все вещи моего размера. С бирками. Они что – ездили в магазин, покупать одежду специально для меня? По спине бегут мурашки, не очень-то это приятно… Как представлю, что кто-то из них выбирал для меня белье… Жесть.

Но деваться некуда, кроме этих вещей в ванной есть только полотенце. Выйти в нем будет худшим решением в моей жизни. Отрываю бирки и поспешно одеваюсь. На мне теперь черные лосины и того же цвета футболка, удлиненная сзади, но короткая спереди. Выходит так, что она полностью закрывает задницу, но с трудом прикрывает живот. Не удерживаюсь и все-таки закатываю глаза. Осталось решить проблемы с обувью, свою я где-то потеряла, не могу же я ходить в носках. Но пока выбора нет, отправляюсь на выход, ощущая решительность и не подходящее к ситуации спокойствие.

В спальне меня ждет только Эйден, больше никого нет. Что обескураживает. Куда делся конвой? Эйден секунду осматривает меня, удовлетворенно кивает сам себе и говорит:

– Отлично. Остальные уже ждут. Нужно поговорить и решить, как будем поступать дальше. А пока, прими эту таблетку.

Он протягивает мне белую капсулу.

– Что это? – спрашиваю с опаской, не решаясь взять неизвестно что из рук парня, чуть не убившего меня.

Похоже, я злопамятная.

– Это просто таблетка от головной боли. Думаю, самое время ей появиться, прошла уже пара дней после твоих похорон, – он говорит спокойно, но с настойчивостью.

Опять же, деваться некуда. Беру таблетку и стакан воды, который Эйден мне протягивает. Глотаю пилюлю и выпиваю половину стакана. Буквально через десять секунд головная боль отступает, и я с удивлением смотрю на него. Парень забирает стакан, ставит его на стол и говорит, уже не глядя на меня:

– Иди за мной.

Делаю глубокий вдох, прежде чем направиться к выходу из спальни. В неизвестность.

Глава 4

Выходим в коридор и сворачиваем налево. В ту сторону, откуда меня недавно привели. От этого становится немного не по себе, сердце тревожно сжимается, невольно замедляю шаг и бросаю подозрительный взгляд на идущего рядом Эйдена. Меня ведь не посадят в клетку? Снова.

Но он уверенно направляется вперед, и в итоге мы даже близко не подходим к двери, ведущей в кабинет Джона. Нужное нам место оказывается напротив спальни, через три двери слева. Тихонько с облегчением выдыхаю.

Эйден открывает для меня дверь и пропускает вперед. Ну надо же. Немного теряюсь, потому что не привыкла, чтобы со мной обращались столь учтиво. Эйден немного удивленно смотрит на меня и приподнимает светлую бровь, словно без слов спрашивая, чего это я медлю. Зачем-то киваю, отчего чувствую себя глупо. Отворачиваюсь и заглядываю в комнату.

По очереди заходим в просторное помещение, я бы назвала это гостиной, но комната какая-то невообразимо странная. По всему периметру в хаотичном порядке стоят небольшие диванчики и кресла, рядом с некоторыми из них столики. В комнате четыре… четыре стола. Да чем таким можно заниматься здесь?

Все уже в сборе. Кай, Макс и Рид как раз заканчивают разворачивать мебель, собирая ее в круг возле одного из столиков. Эйден закрывает дверь и присоединяется к остальным. От тихого щелчка замка едва не вздрагиваю, но изо всех сил стараюсь взять себя в руки. Меня не заперли в клетке, это уже плюс.

Краем сознания отмечаю, что все рассаживаются так, чтобы можно было контролировать любое мое движение, при этом оставляя одно свободное кресло. Без разговоров прохожу к нему и сажусь. На столе стоят два ящика пива. Серьезно? Рассвело совсем недавно. Ну да ладно, не мне судить это странное мужское сборище.

Каждый берет себе по бутылке. И, хотя мне никто не предлагал, я тоже беру. Судя по тому, что никто не возражает, они не против. Но я не собираюсь пить, это так, чтобы хоть чем-то занять руки. Иначе начну нервно теребить край футболки. А они не должны знать, насколько сильно я волнуюсь.

На диване напротив сидит Джон, рядом с ним Маркус. Эйден и Дэн заняли кресла слева от них. Кай сел в кресло, а Рид и Макс на диван справа.

Все рассматривают меня с интересом, ну еще бы, они ведь видели меня только грязной и в рваной одежде. Некоторые из них смотрят с презрением. Как будто меня это трогает.

Ладно, может, и трогает, но я надеюсь, что хорошо это скрываю, с самым бесстрастным выражением, на какое только способна, рассматривая каждого по очереди.

Перебрасываю влажные волосы на левое плечо и откидываюсь в кресле, делая вид, что мне все равно. Это прекрасная возможность узнать, насколько я хорошая актриса. Я готова выслушать, что они мне скажут.

– Ханна, мы собрались здесь, чтобы обсудить твою дальнейшую судьбу, – произносит Джон, от его слов меня начинает слегка подташнивать. – Сама понимаешь, отпустить мы тебя не можем по ряду причин. Первая из них…

– Я видела ваши лица, – перебиваю я, едва нервно не рассмеявшись.

Джон снисходительно улыбается, остальные переглядываются и не скрывают смешки.

– И это тоже, – кивает главарь, а потом слегка подается вперед и продолжает. – Но я говорил о побочных эффектах от сыворотки.

Понимающе киваю, хотя, признаться честно, не понимаю, какое им дело, если я вернусь домой и умру мучительной смертью от действия препарата, что мне ввели.

– Ага, знаю. – Все почему-то с подозрением смотрят на меня. Не могу удержаться и закатываю глаза, такое чувство, что они считают меня совсем недалекой. – Вы уже упоминали об этом ранее, – поясняю торопливо. – Да и Аманда рассказала, пока мы сидели в клетках. Также она сказала о таблетках, которые помогают справляться с побочными эффектами. И, если я не буду их принимать, то скорее всего умру, ну или превращусь в овощ.

Все выглядят слегка удивленно, словно не ожидали от меня такой разговорчивости. Что ж, признаться честно, это один из моих минусов – болтать, когда волнуюсь.

– Все верно, но также ты не можешь уйти и по другой причине, – вновь заговаривает Джон. – Если тебя найдут члены «Равенства», то используют твою силу против неугодных им людей. А этого мы допустить не можем. – Он пристально смотрит на меня, вероятно, ожидая какой-то реакции, но я молчу, не представляя, что сказать, поэтому Джон предлагает: – Ты можешь остаться у нас на некоторое время. Ты не будешь пленницей, но…

Он же это несерьезно? Они ведь не думают, что я буду сидеть в этом непонятном месте, пусть и не в качестве пленницы, но все равно без права на свободу? Не могу справиться с собой, ощущая, что терпение трещит по швам. Да, импульсивность – еще одно из моих качеств, когда я нервничаю. Перебиваю его, понимая, что меня заносит, но не могу ничего с собой поделать:

– В роли кого вы предлагаете мне остаться? Может быть, лабораторной мыши, над которой будут проводить опыты и заставлять горстями жрать таблетки?

Хочется треснуть себя по лбу. Это конец. Куда, спрашивается, делся мой настрой притвориться кроткой овечкой?

– А что, неплохая идея, – раздается фырканье, кто бы мог подумать, Маркуса.

Он в расслабленной позе развалился на диване и неспешно потягивает пиво.

Ну что за козел? Я знаю его десять минут, но уже всей душой терпеть не могу этого придурка! Кровь приливает к щекам, но я прилагаю колоссальное усилие, игнорируя Маркуса и делая вид, будто никто вообще ничего не говорил. Злюсь так, что скоро пар повалит из ушей. Знаю, что перебарщиваю и загоняю себя все глубже, но остановиться уже не могу:

– Или, может быть, мне готовить для вас, парни? Заняться уборкой? Стиркой? Танцевать для вас? Еще какие-то пожелания?

– А что, девчонка дело говорит. Кто бы мог подумать, что у нее есть мозги! – Звучит все тот же ненавистный насмешливый голос.