Счастье среди звезд. Страница 5

Утром и Лакруа и Дорлю, каждый на своей станции, кинулись к штурману – попросить звездные карты, чтобы сравнить рисунок созвездий. Ситуация не новая – именно в космосе одаренные чаще всего «слышали» свои пары, поэтому штурманы сразу пустили курсантов за пульты, позволяя крутить доступные проекции как угодно.

Не сразу, но оба нашли, что искали.

С этой поры у курсантов появилось новое желание – получить назначение в нужный квадрат. Они рвали жилы на занятиях, получали высшие баллы и делали все и даже больше, чтобы получить право выбора места работы в будущем.

Даже на каникулах парни не забывали о том квадрате космоса, который нашли на звездных картах. Напрасно родители объясняли им, что вовсе не обязательно их половинка будет там. Обычно такие подсказки намекают лишь на место рождения пары.

– Серган, – вторая леди ласково взъерошила волосы сына, – мы встретили вашего отца абсолютно не там, где планировали искать. Маленькая остановка на пути в сектор. Передышка. Вечеринка с послами и коктейлями.

– Но вы же летели в ту часть обитаемого космоса, которую увидели во сне, – напоминал курсант Дорлю, делая вид, что уклоняется от руки родительницы.

– Да, но если бы мы не позволяли себе жить… Смотреть по сторонам, отдыхать, дружить… Мы бы никогда не сумели очаровать вашего отца и создать семью. Ты слишком напрягаешься, мой мальчик.

– Мама! – не выдержал Серган. – Она такая…

– О, ты ее уже видел?

– Три года, – признался курсант, – я вижу ее три года. Она меняется, растет, у нее такие пушистые ресницы и кудрявые волосы!

Вторая леди бросила незаметный взгляд на комм-браслет. Заводя этот разговор, она на всякий случай ткнула кнопку «запись», чтобы позже обсудить ситуацию с психологом, но не думала, что все так серьезно. Они с первой леди увидели своего будущего супруга лишь за пару месяцев до брака. А тут…

– Мне заранее нравится твоя будущая жена, – Лизетт не удержалась и еще раз взъерошила волосы сына. – Может, сходим к художнику и закажем ее портрет по описанию?

Серган удивился предложению, а потом согласился. Вторая леди не стала тянуть – сразу все организовала. И пока ждали кар – набрала сообщение родителям Лакруа. Пусть тоже навестят портретиста. Можно будет сравнить, та ли девушка снится обоим.

Портреты удались. Благодаря некоторой хитрости второй леди Дорлю обе семьи обратились к одному мастеру, но в разное время, а потом родители тихо встретились в мастерской, чтобы полюбоваться и сделать выводы.

Оба курсанта добились от мастера похожих выразительных черт лица. Никто не упомянул фигуру, и в этом был плюс. Потому что по меркам аристократии Триана на портрете получилось совсем юное создание.

Эжен описал мастеру бездонные глаза, цыплячью шейку и острые ключицы. Сергану больше запомнились пушистые ресницы, кудряшки и веснушки.

Просто милая девочка без намека на сексуальную привлекательность. Дитя.

Лорды и леди пригляделись и вздохнули с долей облегчения – время еще есть. Парням едва восемнадцать стукнуло, еще три года учиться в Академии, потом стажировка… Пусть девочка растет спокойно.

Забрав портреты, семьи разъехались, и остаток каникул портреты провисели в комнатах Сергана и Эжена. Увы, в Академию брать такое не стоило, но сфотографировать портрет и сделать фото заставкой своего комма никто не запрещал…

Глава 7

Между тем в далекой-далекой галактике бушевали… политические скандалы.

Земля, давно ставшая частью галактического союза, столкнулась с новой проблемой – именно люди с Изначальной планеты, как на многих языках называли Землю, были совместимы со всеми обитателями галактики. Универсальная ДНК, половина которой легко принимала цепочки аминокислот любой сложности, привела к регулярным предложениям продать яйцеклетки, сперму и… людей. Правительство пыталось контролировать отток населения планеты, опасаясь за генетическое разнообразие, да и в принципе не желая терять жителей планеты, принимались меры по ограничению даже туристических выездов, и тогда… Тогда землян начали просто похищать. Конечно, украсть молодую женщину фертильного возраста было куда проще, чем мужчину. Особенно ценились «чистые» фенотипы – голубоглазые блондинки, кареглазые брюнетки, зеленоглазые рыжие.

Их похищали настолько часто, что были выпущены брошюры-рекомендации для землянок, выезжающих за пределы планеты – менять цвет глаз, цвет волос, пользоваться цветными тонерами для кожи и обязательно носить трекеры для связи с ближайшим отделением космополиции.

Постепенно жены-землянки из редкой экзотики превратились во что-то привычное, и ажиотаж стих. Сменилась мода, более популярными стали голубовато-белые сирианки и антрацитово-черные кублинки.

К тому же со временем выяснилось, что дети землянок в первом-втором поколении имеют такой же гибкий геном и прекрасно скрещиваются с любыми расами. В итоге охота на земных женщин практически прекратилась, и правительство допустило женщин в космические стипендиальные программы.

Поначалу совсем немного, но лиха беда начало. Через десяток лет каждая вторая девчонка мечтала попасть в такую программу, чтобы повидать обитаемый космос. Год обучения на другой планете стал чем-то вроде «Гранд-вояжа» для земных специалистов.

Настя Соколова тоже мечтала о полете в космос. Она училась на пятом курсе БиоМеда, мечтала увидеть оранжереи и гидропонные комплексы других планет и прикладывала немало усилий, чтобы попасть в программу.

В последнее время особой популярностью пользовалась Проксима Центавра. Выяснилось, что у многих землян имеются латентные способности, которые можно развивать. Не у всех и не всегда, но именно на Проксиме добивались самых лучших результатов.

Вот туда Настена и хотела. У нее, как выражалась бабуля, были «зеленые руки». Потому и поступила на БиоМед, планируя выращивать лекарственные растения.

Пережив некоторое разочарование в самом начале учебы, Настя постепенно узнала, что на Земле лекарственные травы выращивают в минимальном количестве – на экспорт. Гораздо больше внимания уделяют производству мяты как универсальной отдушки для десертов, лекарств и моющих средств.

Конечно, сорок три вида мяты давали какое-никакое разнообразие в этом вопросе, но, представляя себя куратором бесконечных мятных полей, девушка вздыхала. Ей вообще мало нравилась полевая агрокультивация. Девушку больше пленяли естественные заливные луга, на которых она выросла.

Так уж случилось, что родители Насти были людьми, увлеченными своим делом. Отец занимался инженерными проектами – в основном планетарными, но пару раз вылетал со своей командой в космос. Мать так же увлеченно занималась теоретической и лабораторной разработкой новых напылений и сплавов, проводя испытания, путешествуя по всей земле и нередко бывая на орбитальных станциях.

Настя была их единственным ребенком.

Когда малышке было три месяца, Искра Витальевна вновь собралась на орбиту и пожелала прихватить с собой грудного младенца. Увы, врачи запретили резкие перепады давления, сверхочищенный воздух и воду замкнутой системы очистки. Слабый иммунитет.

Растерянная маменька чуть не впала в депрессию, но тут на помощь пришел Валерий Степанович – отец Насти. Покрутив розовый сверток, он предложил отправить малышку к его родителям, в этнографическую общину Поволжья. Там и воздух свежий, и вода чистая, и вообще – заповедник.

Этнографы живут в своей деревне практически натуральным хозяйством, попутно проводя исследования, принимая экскурсии и выпуская интереснейшие фольклорные материалы для туристов и гостей с других планет.

Искра Витальевна утерла слезы – и согласилась.

С той поры Настя видела своих родителей только на мониторе комма. Нет, раз или два в год они приезжали в гости – обычно на праздники или на ее день рождения. Но это были совсем короткие встречи, за которые девочка не успевала привязаться к родителям или сложить о них особое мнение. Так что настоящим образцом для нее стали дед и бабушка.