Измена. Во все тяжкие (СИ). Страница 19

-Без изменений. Всё то же, что и позавчера: выделения и зуд.

-Да-да, - она, словно наперед зная о том, что я так скажу, сочувствующе кивает головой. – К сожалению, в Вашем случае иначе быть не могло.

-В смысле, в моем случае? – я неосознанно заправляю прядь волос за ухо. Всегда так делаю, когда нервничаю. – Разве это не молочница? – чувствуя, как начинает ускоряться мое сердце, немного приоткрываю рот, чтобы глотнуть как можно больше воздуха.

-Нет, это не молочница, - голос докторши до омерзения спокоен. – У Вас гонорея.

-Что?… - на секунду склонив голову, делаю ещё один шумный вдох, чтобы справиться с эмоциями. Что она несет? Какая гонорея? Это невозможно!!! Просто невозможно!!! Лицо покрывается багровыми пятнами. – Подождите… Наверное, перепутали что-то. Гонорея… Это ведь… - пытаюсь собрать мысли в кучу, - она передается половым путем. Или я ошибаюсь? – в голове не укладывается даже тот факт, что я говорю об этом. А уж то, что это может оказаться не просто словами, а действительностью, для меня что-то из области фантастики. Ещё никогда в жизни не испытывала такого стыда, как сейчас.

-Вы не ошибаетесь. Эта инфекция преимущественно передается именно половым путем.

-Я хочу, чтобы провели новое исследование, - заявляю я, перебивая ставшую вдруг неприятной мне докторшу. Понимаю, что поступаю некрасиво, она ведь, по сути, ни в чем не виновата, но меня уже несет. По жизни, в основном спокойный и уравновешенный человек, но сейчас я не могу себя контролировать.

-Это Ваше право. Конечно, мы можем провести повторное исследование. Или Вы можете сдать анализы в каком-либо другом месте, не в нашем центре. Однако, исходя из моего опыта, поверьте, Вы только потеряете драгоценное время. Будет лучше, если Вы незамедлительно начнете лечение. Я выпишу Вам антисептик для местного применения и, конечно же, антибиотики. Вашему мужу тоже нужно будет пройти обследование.

-В том то и дело… - я растерянно хлопаю глазами. - У мужа совершенно нет никаких жалоб. Если бы это была гонорея, разве он не заболел бы?

-Иногда болезнь протекает бессимптомно, хотя подобное более вероятно у женщин, - доктор смотрит на меня, словно на неразумного ребенка. Но откуда мне знать о том, как протекают венерические заболевания? За всю жизнь меня, кроме молочницы во время беременности, ничего не беспокоило. Я вышла замуж в восемнадцать лет, в сексуальном плане не знала никого, кроме Володи. – Поговорите с мужем. Пусть немедленно обратится к доктору, сдаст анализы. Кто ещё живет с вами?

Я, словно робот, практически ничего не соображая, отвечаю на вопросы. Отказываюсь верить в то, что слышу. Это невозможно. Невозможно. Твержу себе, как заведенная, лишь одно слово: не-воз-мож-но…

-После того, как Вы пройдете курс лечения антибиотиками, повторим исследование. Если…

Слова доктора проносятся мимо, словно ветер. Лишь свист в ушах. Не могу сейчас нормально реагировать на то, что со мной происходит. Просто не укладывается в голове. Меня начинает трясти.

-Вот рецепт. Вот рекомендации. Я здесь всё расписала. Если возникнут вопросы, обязательно звоните или приезжайте.

Когда в моих руках оказываются какие-то бумаги, я, словно паралитик, поднимаюсь и, на автомате попрощавшись, выхожу в коридор.

Глава 17.

Кое-как добравшись до машины, усаживаюсь за руль. Заторможено смотрю на тонкие листики бумаги, которые практически смяты моими скрюченными пальцами. По-прежнему отказываюсь верить в происходящее. Хочется проснуться и забыть обо всем, как о страшном сне.

Но факты вещь упрямая. О них забыть нельзя. Да и мозг, видимо, немного справившись с шоком, начинает соображать, сигнализируя о странном поведении мужа в последнее время.

Связано??? Неужели это связано между собой??? Чувствую, как тело наполняется небывалой энергией. Мысли начинают фонтанировать со страшной скоростью. Вот только ответов на вопросы нет, и дикий ужас от тех вещей, что приходят сейчас в голову, охватывает целиком.

Домой. Срочно домой к Володе.

Дорога, которая обычно занимает полчаса, сегодня отнимает у меня не более двадцати минут. Словно сама судьба благоволила мне и зажигала на моем пути зеленые сигналы светофоров.

Когда я выхожу из машины, меня трясет еще сильнее, чем прежде. Вообще удивляюсь, как я доехала, не устроив никакой аварии.

-Мам, привет, - я даже не успеваю дойти до крыльца, как на пороге дома появляется Маша.

-Привет, где папа? – спрашиваю довольно резко, даже не поинтересовавшись, куда направляется дочь.

-С кем-то по телефону разговаривает на кухне, - Маша смотрит на меня с недоумением. – Ты как? Всё нормально?

Не ответив, захожу в дом. С каждым шагом сердце бухает в груди всё тяжелее и тяжелее. Иду, словно на эшафот. Не знаю, что буду говорить сейчас сама, что будет говорить Володя, но ясно понимаю одно: уже ничего не будет так, как раньше.

-Мама, я пойду, с ребятами погуляю на улице. Потом уроки доделаю, - летит вслед голос дочери.

-Хорошо, - на секунду обернувшись, одобряю я. Сегодня мне точно не до уроков. Пусть вообще их не делает, если не хочет.

На подкашивающихся ногах упрямо продолжаю движение. Увидев наконец Володю, замираю и обессилено прислоняюсь к стене. Володя, практически сразу заметив, что уже не один, окидывает меня удивленным взглядом.

-Я перезвоню, - он, ни мгновения не раздумывая, завершает разговор и кладет телефон на подоконник. Затем медленно, будто заставляя себя делать каждый шаг, подходит ко мне. – Оль, что случилось?

Нас разделяет всего лишь несколько сантиметров, и я отчетливо слышу его учащенное дыхание. А ведь ещё полминуты назад он, кажется, был вполне спокоен. Вывод?.. Либо мой вид настолько ужасен, что Володя так испугался, либо… Либо, он догадывается о том, что могло произойти.

-Что с тобой? – муж тормошит меня за плечо. Его прикосновение несколько грубоватое. Он словно хочет побыстрее вытрясти из меня информацию.

Молча, подрагивающей рукой протягиваю ему бумаги, которые дала мне доктор. Слов, чтобы сказать об этом вслух, нет.

-Что это? – его взгляд мечется по тексту на белых листах.

Я замираю в ожидании. Каждая секунда сводит меня с ума.

-Что это? – снова повторяет он, ничего не понимая.

-Это?… Это гонорея.

-Что??? – его нервный возглас, заполнивший, кажется, всё помещение, заставляет меня закрыть в ужасе глаза. – Как это понимать???

Собравшись с духом, открываю глаза и испытующе смотрю на мужа. Он в ярости. В его взгляде молнии. И эти молнии летят четко в меня.

-Как это понимать? – с горечью переспрашиваю я. – Так и понимать, дорогой. Я больна гонореей.

-Я осознал, что ты сказала, - сквозь зубы выплескивает он свое недовольство. – Потому и спрашиваю тебя: как это понимать? Где ты подцепила эту заразу?

-Есть только один вариант, - я отлипаю от стены и, выпрямившись, словно у меня вместо позвоночника жердь, смотрю Володе прямо в глаза. – Эту заразу я могла подцепить только от тебя!

-Да как ты смеешь… - его рука в мгновение ока с силой опускается на стену возле моей головы. – Ты хочешь сказать, это я тебя заразил?

-А как иначе? – я срываюсь окончательно. Подаюсь ещё ближе к мужу. Высказываю ему всё в самое лицо. – Я ни с кем никогда не спала, кроме тебя. Ты… - с силой тычу в его грудь указательным пальцем. – Ты можешь сказать мне то же самое?

-Я тебе никогда не изменял, - рычит Володя. Он с трудом контролирует себя. – Никогда.

Ощутив, как мелкие брызги его слюны опустились мне на лицо, с отвращением морщусь и, подняв руку, вытираюсь рукавом пиджака.

-Я тебе не верю! - ещё свежа память о том, что происходило несколько месяцев назад.

-Ты думаешь, я тебе верю? Думаешь, верю в то, что ты не спала со своим Рымаревым? Виталий Олегович то… Виталий Олегович сё… Носишься с ним, как курица с яйцом.

-Замолчи, - прошу, снова приваливаясь к стене. – Замолчи. Ты несешь полную ахинею. У меня никогда ничего не было ни с Рымаревым, ни с кем-либо иным.