В Тридевятое царство попаданкам вход запрещен! (СИ). Страница 17

— Я Павлина, можно Лина. Меня к вам сестра отправила, но думаю, что вы и так догадываетесь, зачем, — продолжила я знакомство.

— Нет, ничего не дам, — заявила взрослая вроде бы тетка и руки на груди сложила, встав в позу мол, “и не уговаривайте, я все сказала”.

— Ну нет, так нет, — согласилась я. — Отдохнуть-то хоть дозволите, а то у меня дело неоконченное есть?

Я показала ей начатую корзинку для Ее Снежности. Хотела сделать ее квадратной, но плести на руках было неудобно, нужна была форма, поэтому я притащила листья с собой, начав что-то плести по дороге. Кикимора бросила любопытный взгляд и важно сказала:

— Дозволяю.

— И на том спасибо.

Не стала ломаться, села в тенек под дерево, листья рогоза и тростника подвяленные вокруг разложила и начала плести.

Кикимора не уходила и честно делала вид, что ей все равно, чем я тут занимаюсь, а она так, за порядком следит. Прям так “все равно”, что глаз уже косить начал.

Ладно, в эту игру и вдвоем сыграть можно.

— Знаешь, Маркиза, кажется, у нас ещё одна шляпа получается, но эта милая. Глянь-ка.

Я примерила на себя очередной шедевр.

Неплохо, да? Но госпоже Агафье еще больше подошло бы.

Кикимора заинтересованно глянула, но, фыркнув, отвернулась. М-да, не прокатило. Сплела косичку, прикрепила ее к тулье вместо ленты. Показала кошке:

— Ну что, Маркиза, как тебе?

Ее Величество Снежность прищурилась и одобрительно кивнула.

— Вот и чудно. Ну, коли нас тут не ждут, то пойдем, нам ещё Леся искать и думать, как домой вернуться. В такой-то шляпке я теперь красавица, а?

— Мур! — подыграла мне кошка.

— Такую прелесть не грех и твоей хозяйке предложить, — я продолжала вертеть поделку в руках. — Я даже платье к ней придумала уже. Надо только соломы набрать или тростника, и можно сразу к Хозяйке метелей отправляться.

Отчётливо услышала скрип зубов.

— Точно! — Сделала я вид, будто только вспомнила. — Я ведь тебе еще корзинку обещала! Помнится у болотника рос чудный рогоз, и вообще ты ему на болоте такую красоту навела, надо бы глянуть. Так что хватит рассиживаться Маркиза, у нас куча дел.

— Подожди, — сквозь зубы процедила кикимора. — Давай сюда свою шляпу!

— С чего бы это?

Кикимора отчётливо зарычала. Нет, она вправду думала, что я ей с чего-то вдруг свою поделку отдам? Со всей душой сплетенную? За просто так?

— Вы госпожа, интересная дама, с харизмой опять же. Только у вас с воспитанием беда. Да даже Бабя Яга сначала напоит-накормит, в баньке попарит, а потом уже разговоры разговаривает. А вы и поговорить не захотели, и в дом не пригласили, да ещё и рычите не меня. Знаете, рукодельницу обидеть каждый может. А у меня все вещи, между прочим, эксклюзивные, ручной авторской работы. А в шляпку ещё и магия вплетена.

— Магия? — Агафья бочком-бочком подкралась и выхватила у меня из рук шляпу. Отскочила назад, чтобы я не отобрала, и принялась вертеть, рассматривая. — Какая магия?

— Которая делает любую девушку неотразимой.

Кикимора тут же нахлобучила шляпу на себя.

— Для этого ее передать нужно по ритуалу специальному, иначе не сработает, — ехидно заметила я.

Но шляпка ей действительно к лицу была.

— Передавай, — притопнула она ножкой.

Нет, вы это видели? И этому дитя неразумному они портал в другой мир или чего там для него надо доверили!

— Не, не буду! — сказала я и еле поборола в себе желание ей язык показать.

Опять мордашку обиженную скривила, и чуть слезы не льет. Ну жалко же дурочку!

— У меня условие есть, — говорю.

— Какое? — спрашивает.

Ох, а глазоньки-то хитрые так и сверкают!

— Вы у меня еще две корзинки закажете к шляпке и оплатите мою работу.

— Я согласна, — говорит кикимора и улыбается точь-в-точь, как моя свекровь.

Ну-ну, посмотрим, кто кого обхитрит на этот раз.

***

В доме Агафьи было, наверное, по своему уютно, во всяком случае тепло, сухо и мухи и прочая болотная мошкара не кусали.

Но мне здесь не понравилось. Во-первых, стоял приторно-сладкий запах, который казалось, прилип к телу, стоило войти внутрь. Маркиза так даже и пытаться не стала, на пороге постояла, развернулась и ушла. Во-вторых было слишком много всего “уютного” — салфеток, ковриков, подушечек, расшитых покрывал, вышитых картин, бус, лент, засушенных цветов… И все такое яркое, пестрое, что зарябило в глазах, и я с ностальгией и тоской вспомнила монохромное убранство дома Хозяйки Метелей.

— Обед за одну корзинку, ночлег за другую, — сообщила мне девушка свою плату.

— Трехразовое питание, двухдневный запас еды в дорогу, ночлег и баня за шляпку, и артефакт с порталом за корзинки, — выдвинула я свои условия.

Кикимора фыркнула, задрала подбородок и тут же покосилась в зеркало — хороша ли?

— Накормлю и еды с собой дам за все, — отрезала она.

Очевидно было, что спор этот я не выиграю, потому как для меня еда — необходимость, а корзинки для кикиморы — прихоть.

— Ладно, я поняла, что с тобой каши не сваришь, — сменила я тактику. — Поэтому покормишь нас с кошкой, с собой еды соберешь и хватит с тебя за шляпку.

— А корзинки? — капризно протянула кикимора. — Ты обещала!

— Ну извини, я бесплатно не работаю, предложенная оплата меня не устраивает, а торговаться мне некогда. Мне еще с женихами разобраться надо, а то так отвлечешься, а потом оказывается, что ты за одним из них уже замужем, — громко и выразительно вздохнула я.

Агафья даже дышать забыла и вперед подалась, как волшебное слово “женихи“ услышала.

— Так что пойду я, пожалуй, а то загостилась уже. И за хлеб-соль благодарствую, — начала я подниматься.

— Подожди, — кикимора вцепилась в меня и чуть не силком усадила обратно на лавку. — Я же тебя не покормила еще!

Да неужели заметила? А я думала, так и будем пустым разговорами кормиться!

Вслух этого не сказала, конечно. Молча опустилась обратно, сижу, смотрю.

Кикимора, несмотря на то, что девушкой была необъятной души и всего остального, двигалась легко и проворно. Мигом накрыла на стол, разложила все красиво, аппетитно. Пироги да каша, как говорится, еда наша. Попробовала — все очень вкусно.

Другими глазами на хозйку посмотрела. Симпатичная, бойкая, домовитая и готовит отменно, еще бы не вредничала, ей бы цены не было. Поели в тишине, самое вкусное я, как обычно, Маркизе отложила. Агафье видно было, что не терпится спросить, но она не лезла с вопросами, пока к чаю не перешли. Травяному, разумеется. Было у меня подозрение, что отравит или опоит меня “родственница”, но его я откинула. Все же ей про женихов узнать интересно. Тем более двух. Но мне это вовсе не надо, чтоб она про меня потом слухи распускала, так что начала я с другого:

— Смотрю я на тебя, Агафья и понять не могу — ты и красавица, и умница, и хозяюшка на зависть всем, но одна живешь. Еще и в месте таком глухом от всех прячешься. Как же тебя тут женихи найдут? Этак ты до старости старой девой останешься. Разве можно такое сокровище от мира прятать?

Кикимора щечкам своими зелеными заалела, глазки долу опустила. Прям скромняшечка, ага. Которая у меня шляпу отобрала и не поморщилась!

Вздохнула.

— Мне сказали, что нет для меня подходящего жениха в этом мире.

— Конечно, нету, — согласилась я. — Видела я тутошних женихов, срам один. Совершенно не умеют с девушками обращаться. Особенно, ежели у тех душа тонкая, хрупкая, к искусству и рукоделию склонная, — это я избу еще раз оглядела и вышивку неоконченную приметила. — Меня женихи тутошние вдвоем схватили и через кусты волокли, что все платье изодрали. Только ведьма и смогла их вразумить, а то вообще сожгли бы, представляешь? Дикари, одним словом, никакого понимания вежливого обхождения.

Кикимора рот приоткрыла, внимая рассказу, и кивала от нетерпения, как завзятая сплетница. М-да, лучше ее и правда в другой мир спровадить. Чую, зря я ей про кусты сболтнула…

— Только тут дело такое, — сделала я вид, что подбираю слова. — В других мирах нечисть не в чести. Это тут королевич на лягушке жениться может, а там, откуда я, его за это осудят и засмеют. А то и того хуже — не поверят и прогонят. Так что тебе в наш мир никак нельзя! — пафосно закончила я.