Архимаг (СИ). Страница 9

— Решение принято, — произнесло кошмарное Нечто. — Мы отправляем тебя на главную планету твоих богов. Эту реальность волшебники Таска называют Чертогами Ушедших. Самый простой путь туда — Тропа Вечных. Но этот путь открывается лишь наместникам или Стражам наподобие Лориана Торна.

— А… я не могу пройти эти путём?

— Нет, — отрезал Растянутый Человек. — У тебя нет полномочий.

— И куда вы меня отправите?

Происходящее нравилось мне всё меньше и меньше.

— Машина, которую ты называешь домоморфом, получит вектор движения, — сказал Растянутый Человек. — Расстояние будет огромным по твоим меркам, но вы покроете его быстро.

— Как такое возможно? — я нахмурился.

— Мы поменяем настройки Бродяги, — произнесла прозрачная «женщина». — И он сможет перемещаться с повышенными скоростями.

— Спасибо.

Предтечи на это не отреагировали.

— Когда вы прибудете к линии фронта, вас выбросит из многомерности, — продолжил Растянутый Человек. — Там идёт битва, и это проблема для вас. Надо выжить, не подставиться под удар. И ответить на запрос врага.

— Нас уничтожат, — уверенно заявил я.

— Мы выставим вас в качестве парламентёров, — сказало Нечто. — Иногда такое случается.

Я задумался.

Жутко представить себе битву между богами и демонами. Возможно, это будет магический апокалипсис. И уцелеть в этой мясорубке? Без десятой оболочки и представления, с чем я имею дело?

Дайте два!

После такого рейда будет о чём поведать внукам.

Если, конечно, вернусь на Землю не по частям.

— И вы доставите меня к порталу, ведущему в эти самые Чертоги? — осторожно уточнил я у Древних.

Растянутый Человек сухо ответил:

— Нет. Линия Фронта пролегает вдали от центральных миров Нерушимой Системы. Если вас примут, то найдут способ доставить в нужное место. Запомни, ты должен встретиться с Планировщиком.

— Кто он?

— У Первородных за каждый процесс кто-то несёт ответственность. Стражи следят за порядком на планетах, Проводники наблюдают за переходами, Распределители ставят задачи. Планировщик выбирает путь расы.

— Король, — догадался я. — Лидер.

— Не в том смысле, как это видишь ты, — ответила Прозрачная. — Да это и не важно. Именно Планировщик должен приказать Маршалам остановить войну. Больше они никому не подчиняются.

— Зачем ему встречаться со мной?

— Мы думаем, что Лориан Торн донёс до своего руководства суть твоей миссии, — объяснило Нечто. — И Первородные должны о тебе знать.

Слишком много «если».

— Планировщик увидит нашу встречу твоими глазами, — сказал Растянутый Человек. — Он знает нас. И мы сейчас заявляем, что Триада отведёт свои силы и будет сохранять перемирие до тех пор, пока Живой Хаос не окажется запертым в новой вселенной, где на него наложат печати. И тогда, после исчезновения угрозы, мы продолжим.

Тени сжались, воздух дрогнул — и я очутился перед Бродягой.

Но домоморф изменился.

Серебристое веретено теперь стояло вертикально, уткнувшись острым концом в землю, будто гигантское копьё, воткнутое в степь. Его корпус пульсировал едва заметным синим свечением, а по поверхности бежали волны — словно жидкий металл перестраивал свою структуру.

Терраса исчезла. Вместо неё из корпуса выдвинулась узкая платформа с асимметричными ступенями, больше похожими на кристаллические наросты. Они вели к теперь уже овальному входу, обрамлённому пульсирующими энергетическими нитями.

Я поднялся по странным ступеням, чувствуя, как они слегка подстраиваются под мой шаг.

— Бродяга?

В ответ раздался не привычный механический голос, а что-то новое — многослойный звук, будто несколько существ говорили в унисон:

Доступ открыт. Конфигурация изменена согласно новым параметрам.

Дверь растворилась, и я вошёл.

Интерьер преобразился кардинально.

Вместо уютной гостиной — просторный зал с высокими сводами, напоминающий одновременно древний храм и командный центр. Стены состояли из подвижных сегментов, которые постоянно перестраивались, образуя то панели управления, то ниши с непонятным оборудованием. Пол был покрыт полупрозрачным материалом, под которым пульсировали энергетические потоки.

В центре зала на возвышении стояло кресло, в котором сидел Иванов. Его окружали голографические проекции — звёздные карты, схемы и формулы, которые он изучал с сосредоточенным видом.

Вжух, свернувшись в воздухе (теперь он явно научился левитировать), наблюдал за процессами, изредка тыкая лапой в особенно яркие участки голограмм.

— Ты вернулся, — Иванов поднял голову. Его глаза отражали мерцание проекций. — Бродяга получил обновление.

— Это не похоже на обычную перестройку, — осторожно заметил я, оглядывая странный интерьер.

— Древние загрузили в него новые алгоритмы. — Барон провёл рукой по панели управления, и часть стены раздвинулась, открывая вид на степь. Только теперь это был не просто пейзаж — в воздухе висели маркеры, обозначающие невидимые глазу силовые линии. — Он теперь видит больше.

Вжух отвернулся от проекций и устроился в свободном кресле, которое соткалось из воздуха прямо на моих глазах. На протяжении последних минут питомец усиленно тянул из меня энергию ки.

Системы настроены. Готов к прыжку.

Голос несомненно принадлежал Бродяге.

— Прыжку? — насторожился я.

Иванов встал с кресла. Его движения стали точными, почти механическими.

— Мы отправляемся к линии фронта. Бродяга теперь может перемещаться… иначе.

Он щёлкнул пальцами, и весь зал вдруг «сложился» — стены сжались, потолок опустился, а мебель растворилась в полу. Через секунду мы стояли в компактной капсуле с прозрачными стенами.

За её пределами степь начала искажаться. Воздух дрожал, а в небе спираль, которую я видел раньше, вдруг развернулась, превратившись в гигантский вихрь.

— Пристёгивайся, — сказал Иванов, занимая место у центральной консоли. — Это будет нестандартный полёт.

Вжух указал на третье кресло, выращенное домоморфом специально для меня.

Бродяга вздрогнул всем корпусом, и мир за окном взорвался звёздами.

Честно говоря, я не рассчитывал, что всё случится именно так. Предполагалось, что домоморфу поставят новые двигатели или что-то в этом роде. Как ни крути, а путешествие через многомерность виделось мне оптимальным вариантом. Но… Думаю, расстояния между мирами Предтеч и Первородных столь чудовищны, что стандартные решения не подходят.

Мы летели через обычный космос.

Или не совсем обычный.

У меня перед глазами до сих пор стоял миг, когда иные измерения развернулись за пределами прозрачной капсулы, в которую превратился домоморф, а потом сложились в рисунок неизвестных созвездий.

Прыжок.

Мы куда-то переместились, и Земля сейчас была… я даже не знаю ГДЕ.

Вдруг навалилось понимание: мы в открытом космосе, в безвоздушном пространстве. И вот эта скорлупа из протоматерии, собранная Бродягой в виде капсулы… В общем, это всё, что нас отделяет от смерти. Но самым страшным было то, что в этой пустоте не ощущалось движение эфира.

Энергия ки перестала существовать.

Я перевёл взгляд на Вжуха и Сергея Иванова, которые занимались изучением голографических проекций. На призрачных экранах что-то происходило. Тянулась светящаяся линия между отдалёнными точками, выстраивались в боковых окнах хитрые графики, происходили непонятные изменения…

— Почему мы не движемся? — услышал я собственный голос.

Запасов эфира во мне на серьёзную битву не хватит.

А непрерывная циркуляция утратила смысл.

— А кто тебе сказал, что мы не движемся? — вопросом на вопрос ответил барон.

— Мы висим в пустоте.

— Хозяин, вот карта созвездий, — присоединился к разговору Вжух.

— И что?

— Они меняются, — пояснил барон.

Присмотревшись к проекциям повнимательнее, я понял, что мои спутники правы. Отображённая в призрачных плоскостях звёздная карта была динамичной. Я тут же поспешил перевести взгляд на изогнутую стенку капсулы и обнаружил, что с огоньками звёзд в реальном космосе тоже что-то происходит. Непонятное и пугающее. Вроде бы чёрное пространство… постоянно меняет конфигурацию?