Лейтенант. Часть 2. Назад в СССР (СИ). Страница 33

Это выглядело мрачно, как будто на обьекте что-то произошло. Мистика какая-то!

Миновав дверь, я почти сразу наткнулся на трёх мертвых душман, лежащих как попало, в разных позах. Крови не было, гильз тоже. И это стало для меня полной неожиданностью… Какого черта?

Что стало причиной их смерти я не понял — вроде бы это не огнестрельное оружие. Химия? Вряд ли! Стоять и гадать времени не было, я здесь не для этого.

Прошел мимо, заглянул за угол. Пустой прямой и довольно широкий коридор, справа и слева двери. Освещение частично не работало, тут и там мусор. Но людей не было.

Это показалось мне ещё более странным. Куда все подевались? Ладно внизу, там дым непонятного происхождения — вот все и сбежали в панике, что произошла утечка. Но здесь-то что?

Я медленно двинулся вперёд, попутно заглядывая в попадающиеся помещения. Все выглядело так, будто бункер не пытались обживать, все здесь осталось точно таким же, как и было при расконсервации. Старая мебель, даже жёлтое, истлевшее постельное. Кое-где на стенах были картины, тут и там попадались старые книги.

Создавалось ощущение, что из бункера душманы просто выносили то, что им было нужно… Вот только все увиденное мной внизу, даже при наличии небольшого числа рабочих рук, можно было бы вынести за три дня… Но с момента появления тех фотографий, что ещё во время прошлой операции нашел майор Игнатьев, пошло уже почти пять месяцев… Чем они черт возьми, тут занимались все это время?

Возможно, вскрывали второй уровень. Если так, то Герман Петрович не врал, что попасть сюда почти не возможно. А учитывая, что на пути мне попались аж три гермодвери, вроде тех, что стояли на первых станциях московского метрополитена, это вполне могло стать серьезным препятствием для бородатых.

Я преодолел уже треть коридора — обнаружил четыре спальных помещения, одну столовую. Небольшой актовый зал, находящийся точно над лабораторией. Часть кресел там были сломаны, часть просто заплесневели. Обнаружил ещё пару тел, которые тоже принадлежали душманам. Уж не Паша Корнеев тут поработал?

Впрочем, проанализировав все увиденное, стало ясно, что ничего похожего на действия советского разведчика здесь нет. Не его почерк. Однако к гадалке не ходи, на объекте что-то случилось и вероятно, совсем недавно. Не более пяти дней назад.

Я двинулся дальше, случайно наступил на что-то хрупкое. Под ногой глухо хрустнуло.

И вдруг, почти сразу, где-то под потолком раздался электронный треск. Почти сразу я определил и его источник — ими оказались старые динамики громко говорящей связи, что имелась на объекте. ГГС «Шнур», или его более ранний аналог — не знаю, я только с ним сталкивался, да и то уже давно.

Треск прекратился и до меня донёсся искаженный помехами незнакомый голос.

— Кхе-кхе… Ну вот, ещё один разведчик! А?

Я остановился как вкопанный — какого черта? Кто-бы там ни говорил, он знал о моем присутствии. Но как? Откуда? Видеокамер тут точно нет, я бы заметил. Увидеть меня нельзя, значит что? Услышали⁈

Я тихо сделал два шага назад.

— Что, удивлен? — раздался тот же голос. Примечательно, что доносился он только с одной стороны, с другой раздавались только помехи. Вероятно, ГГС тоже была неисправной от старости и условий.

Я схватился за пистолет — корчить из себя американского солдата больше не имело смысла. Вместе с тем я продолжал вертеть головой по сторонам — чисто!

Говоривший со мной человек не был мне знаком, акцента почти не было. Возраст и национальность определить вряд ли возможно. Однако голос был какой-то слегка болезненный.

— Интересно, кого же они послали теперь, а? — продолжил неизвестный. — Ну, поглядим… Хм, продолжай двигаться вперёд! Вскоре будет поворот направо и ты попадешь на пункт управления. Хочу на тебя посмотреть.

Передо мной встал любопытный выбор — играть по навязываемым мне правилам или все бросить и поскорее покинуть объект тем же путем, каким я сюда попал. Вряд ли меня смогут остановить — рычагов воздействия на меня просто нет.

Правда, обстановка внутри объекта стала ещё более запутанной, а это плохо. Чтобы передать командованию достоверную информацию, сначала следовало разобраться самому! Оставлять все как есть было бы глупо… И тот, кто говорил со мной понимал, что вариантов у меня особо-то и нет.

— Если ты думаешь, идти или нет, то лучше иди. Это, в интересах твоего здоровья! — снова произнес голос. — Видишь ли, в этих коридорах распылен токсин, который практически на сто процентов смертелен. Противогаз здесь бессилен.

Так… А вот это уже не совершенно не понравилось.

Я поймал себя на мысли, что хотя обоняние у меня у меня хорошее, я ничего не почувствовал.

— Кто ты? — сглотнув, громко спросил я, глядя на один из динамиков. Часть из них по-прежнему хрипела и потрескивала.

В голове уже сложилось понимание того, что меня не видят, зато хорошо слышат. Вплоть до шагов. Скорее всего это потому, что здесь установлены внутренние микрофоны, с хорошей чувствительностью. Если так, то зачем это кому-то было нужно?

— Эй, слышишь?

Я оказался прав — неизвестный меня действительно слышал и даже как будто бы обрадовался.

— Я тебя прекрасно слышу! Хорошо… Кто я такой? Человек… Человек, который десять лет провел в одиночестве.

Он не договорил, внезапно закашлялся. И кашель этот был плохим… Очевидно, что он болен. Возможно, пневмония? Или что-то похуже!

Десять лет? Здесь?

Что за чушь, а как же эвакуация?

— Ты советский учёный? — громко спросил я.

— Хм… Иди вперёд. У меня хорошее настроение, пожалуй, я расскажу интересную историю…

Снова раздался треск и голос прервался. А я взвесив все за и против, медленно пошел вперёд. Пистолет убирать не стал, мало ли что там впереди? Быть может это хитроумная игра, затеянная русскоговорящим противником, чтобы сбить меня с толку и чтоб я утратил бдительность! Хотя, подход весьма нехарактерен.

Прошел ещё метров тридцать, добрался до поворота. Все встреченные мной двери были сломаны, замки выломаны. Кто это сделал? Душманы?

Вопросов стало ещё больше… А вот ответов не было! В бункере определенно что-то произошло, а советское командование и понятия об этом не имело! Нужно попробовать выяснить все обстоятельства, но при этом придумать запасной вариант…

Повернул на угол — здесь тоже оказался прямой коридор с грязными стенами. Кафельная плитка местами осыпалась, капала вода. Торчали провода, висела наполовину оторванная люминесцентная лампа, лежал сломанный молоток. Один из проводов искрил.

Объект хотя и был законсервированным, но все эти годы здесь что-то происходило и явно не на пользу! Черт возьми, я просто терялся в догадках, а любопытство, будь оно не ладно, только подталкивало вперёд. И что удивительно, чуйка молчала… Тоже такой себе знак!

— Ну, смелее… Чего встал? — напомнил мне голос. Скорее всего, он среагировал на то, что я не издавал шума.

Я сделал простой вывод, установленные здесь микрофоны и впрямь хорошо откалиброваны, раз он даже слышит мои шаги по кафельной плитке. Кто же это такой и где он? Куда ведёт?

Вскоре я вошёл в достаточно большое помещение, разделенное на секции. На входе тоже была гермодверь, но небольшая. Она открылась как раз когда я подошёл к ней на расстояние в несколько метров. Здесь тоже лежал труп моджахеда.

Света тут было мало. Под потолком горели красные лампы, парочка из них мерцала. На многочисленных столах стояла пара древних компьютеров, старые настольные лампы, какие-то стопки журналов. Судя по их виду, от влажности все истлело. Повсюду грязь, влага. Сырость. Не хаос, но всё-таки что-то очень близкое к бардаку.

А дальше, в левой части находилось помещение, отделенное от общего зала бетонной стеной, в которую было вмонтировано огромное окно и дверь. Размеры окна примерно три на два метра. А дверь стандартная, но очень крепкая, почему-то без ручек и замков. Вероятно, стекло могло быть бронированным.

Очевидно, что говоривший со мной человек находился за этим стеклом.