Лейтенант. Часть 2. Назад в СССР (СИ). Страница 27

Небольшое пространство вокруг осветилось мягким зелёным светом, которого хватало на два-три метра. Едва я осмотрелся, сразу же сделал неутешительные выводы. Во-первых, технический проход выкладывали не из готовых бетонных плит, а судя по всему, заливали прямо на месте. Либо ранее его просто взорвали, потому что тут и там были сломы, трещины.

А во-вторых, буквально повсюду торчала кривая ржавая арматура, неровные фрагменты давно застывшего бетона. Выглядело это как сломанные ребра давно умершего гигантского динозавра, торчавшие вразнобой. Я как будто бы влез к нему в брюхо. Тут порвать гидрокостюм или пораниться самому проще простого. И ладно бы туннель был пустой, так тут воды почти до самого потолка. Ничего не разглядеть. А ведь опасностей хватало… И хотя запаха химии не было, это ещё ни о чем не говорило. А если тут и есть мины, я их попросту не найду. Риск наткнуться на одну из них крайне высок… Такие сюрпризы точно не исключены. Герман Петрович, к сожалению, доподлинно не знал, сколько, где и как именно минировали этот проход. А может и вообще не минировали.

Плохо дело… Выудив лампу из воды, я чуть больше осветил пространство вокруг — так и есть, картина не утешительная. Очень тесно, узко, холодно. Дышать тяжело.

Клаустрофобией я не страдал, но и без того было не по себе. Вполне возможно, что я лезу туда, откуда нет выхода!

А что если духи его взорвали ранее?

Вдалеке с трудом разглядел что-то очень похожее на толстую железную решетку — если она перегораживала технический проход, то дело дрянь. В сложившихся условиях я даже термическую пасту толком нанести не смогу… Вернее, сверху смогу, но это ровным счётом ничего не даст, вскрыть решетку не получится. Если там имеются петли, они наверняка уже давно заржавели, я их попросту не найду. А если они под водой, то толку от термической пасты?

Тоже самое касалось замка, если таковой там мог находится. Черт возьми, кажется — промашка. Все больше склонялся к мысли, что отсюда не пройти…

И все же я решил попробовать продвинуться ещё немного вперёд. Наклонив голову вправо, чтобы не зацепиться за торчавшие сверху вразнобой штыри, касаясь подбородком воды, я снова пополз дальше. Метр. Два.

Двигаться было очень неудобно и трудно. Ласты только мешали — мы-то рассчитывали, что мне придется плыть, а здесь такой возможности просто не было. Дно было усеяно камнями, обломками, Слишком много воды, чтобы просто идти по дну и слишком мало, чтобы плыть.

Дважды наступал на арматуру. Цеплялся затылком, ударился локтем. Проткнуть толстую резину костюма было сложно, но все равно такой вариант был. Продвинулся вперёд ещё на полтора метра, зацепился за что-то и остановился. Впереди была какая-то проволока… Целые мотки! Прохода не было… Нет, дальше просто не вариант, нужно возвращаться и приступать к реализации резервного плана. Хорошо, что позаботились об этом.

Развернувшись, я утопил лампу, придавил ее камнем и пополз обратно… Благо, хоть это получилось без эксцессов.

Действовал максимально тихо. Осторожно выглянув, я прислушался — патруля видимо не было — ушел дальше по ущелью. Осмотрелся — никого.

Выбравшись наружу, я сместился левее и у самой стены, спрятавшись за камнями, принялся стаскивать с себя маску, ласты, а затем и весь гидрокостюм.

Само собой нательное белье местами промокло, что не добавляло мне комфорта. А даже совсем наоборот — мокрая одежда стесняла движения. По телу побежали мурашки размером со слона.

Было холодно. Температура воздуха немногим выше той же воды… В какой-то момент я едва удержался от того, чтобы не застучали зубы. Это демаскирующий фактор. Заболеть я не боялся, иммунитет у меня будь здоров. Каждому бы такой! К тому же, нам ещё в учебном центре сделали массу прививок от всего и вся. Потом в госпитале дополнительно кололи ещё что-то. Не один раз. Много чего, названия не говорили, а я не возражал. В СССР к военной медицине отношение было другое, больше доверия…

Вот помню в двадцать первом году по всему миру была эпидемия короновируса, которая якобы людей пачками косила. Так ту вакцину ни я, ни мои парни колоть не стали, хотя нас заставляли. А уже потом выяснилось, что от нее проблем было больше, чем пользы.

Стянув резину, я быстро и аккуратно скатал ее в валик. Тихонько вернулся и в камнях отыскал свой КЗС с ботинками. Меньше чем за минуту натянул его, обулся. Поверх жилет разгрузку. Так, порядок.

Бронежилет остался у Герца — в бункере он был мне не нужен, если бы только я не собирался брать главный вход штурмом. Но это верх безумия, да и толку от него немного.

Дождавшись, пока душманский патруль снова пройдет мимо, я тихонько проскользнул в другую сторону. Теперь мне предстояло забираться наверх, чтобы там закрепить альпинисткое оборудование, спуститься к шахте воздуховода и проникнуть внутрь… Проблема в том, что я буду находится точно над козырьком, а справа и слева наблюдательные посты. И главное, все сделать нужно было до того, как начнет светать. Темнота друг не только молодежи, но и меня…

На скалу я забрался примерно минут через двадцать, работал только руками и ногами, блага в центре ГРУ СССР у нас было много практики…

Добрался до небольшого плато над козырьком — и вдруг увидел то, что мне очень не понравилось…

Глава 14

В темноте

В мою сторону скользнул луч небольшого прожектора. Светил тот слабо, но на всякий случай, я быстро скрылся за скальным выступом. Выглянул снова.

Точно, мне не показалось.

Со стороны упавшего самолёта двигалось несколько небольших групп вооруженных душманов… По пять-семь человек.

Судя по всему, это те патрульные духи, что должны были среагировать на устроенную «летунами» приманку… Но почему они возвращаются так рано? Не добрались до места падения? Поняли, что это ловушка?

Да нет, вряд ли.

Но черт возьми, тогда почему группа нашего спецназа, что должна была навести снаружи «шороху», даже не стреляла? Почему они до сих пор никак себя не проявили?

Ответа не было и здесь. Конечно, постоянный анализ меняющейся обстановки, просто обязывал меня держать в голове все тревожные моменты. Однако времени рассиживаться у меня не было — нужно было как можно быстрее спуститься ниже по козырьку, добраться до шахты спуска и влезть внутрь.

Сложность не только в том, что я буквально нахожусь над головами моджахедов, но ещё и потому, что спуск тут очень крутой. Используя альпинистское оборудование, я могу спуститься, главное не задеть камни, что лежали тут и там. Спускаться придется чуть ли не лёжа, чтобы меня не заметили с наблюдательных постов, справа и слева от бункера.

Ничего, мы знали, что так будет.

Оценил расстояние — до бетонной горловины шахты воздуховода от моей текущей позиции метров десять. Спуск крутой, под тридцать градусов. Кое-где действительно лежали мелкие и средние камешки — стоит их потревожить и они полетят вниз. Лучше такого демаскирующего фактора и придумать нельзя… Разве что сразу самому прыгнуть вниз и сломав себе что-нибудь, весело заорать:

— Что, черти! Не ждали?

Внимательно смотрелся, обнаружил более-менее удачное место под установку крюка! Закрепил его бесшумным методом, на распорку в трещине. С удивлением, совсем рядом обнаружил другой крюк, более старого образца. Вероятно он торчит тут ещё с тех времён, когда бункер только строился. Что же, хороший знак!

Закрепился, медленно пополз вниз. Теперь вещей у меня было меньше, рюкзак легче. Гидрокостюм и остальное занимало около трети всего веса, что стесняло движения. Каменное плато было практически гладким, без страховки спускаться тут сродни самоубийству, повезет — не повезет.

Взглянул на часы — без десяти три. Скоро начнет светлеть, а значит, риск что меня заметят существенно возрастет.

Полз аккуратно, по пути расчищая себе путь от попадающихся камней. Как бы я не старался, парочка все равно укатилась куда-то вниз, но то ерунда.

Когда я наконец-то приблизился ко входу в шахту, снизу услышал голоса. Они раздавались снаружи, а не изнутри. Сейчас моджахеды как раз подо мной… Судя по всему, кто-то из командиров, возможно даже иностранных, отчитывал духов за какую-то оплошность.