Сердце изнанки 4 (СИ). Страница 48

Хотя Диброву показалось, что этот одаренный тщательно скрывает свою истинную ауру, а красный уровень силы лишь маска.

Любопытно, кого это прислали? Неужто сам Великий инквизитор вступил в бой? Ведь только у него столь высокий уровень силы из тех людей, что здесь живут.

Наконец, вышедший вперед одаренный произнес.

— А мы и не подмога, — заявил он.

Услышав ответ, Дибров осёкся.

— Тогда кто ты? Представься!

— Роман Михайлович Злобин, — ответил говоривший. И судя по его голосу, стало ясно, что он улыбается во все тридцать два зуба. — Но персонально для тебя — я смерть! Твоя смерть! И ты можешь обращаться ко мне именно так.

Улыбка пропала с лица Диброва, который раз за этот день.

Он понял, что его вылазка обернулась для него таким фиаско, о котором даже помыслить трудно.

Князь ведь остался один: без своей армии, без артефактов, без защиты и без сил. Против врага, которого пытался убить вот уже двадцать лет и никак не мог. Казалось бы, какой-то графишка на дальних рубежах империи, а так долго сопротивляется.

Дибров думал, что задавит его в худшем случае за год, а вот уже двадцать лет он сопротивлялся. И как-то так вышло, что теперь он, князь Дибров, оказался в руках этого монстра. Почему монстра? Потому что Злобин слегка приоткрыл полог своей фальшивой ауры и Дибров распознал, кто стоит перед ним. Серебряная аура. Серебряная! Всего семь людей в империи могут похвастаться такой мощью.

У Диброва перехватило дыхание, но он не собирался сдаваться.

— Что ж, кем бы вы там себя не считали, знайте — так легко я вам не дамся, Роман Михайлович. Однако, я с радостью использую эти слова в качестве эпитафии на вашей могиле: перед смертью, он просил называть себя самой Смертью.

Злобин усмехнулся.

— Замётано. Эпитафию на вашей могиле я тоже выберу сам. Правда, вряд ли она будет столь пафосная.

Где-то вдали раздался вой.

Твари приближались. Им было плевать на разворачивающиеся здесь страсти, они хотели убивать…

Паладины во главе с Сычёвым, совместно с гваредйцами принялись разворачивать технику и сложные обряды, навстречу тварям.

Здесь было удобное место для удержания обороны, и работа кипела во всю.

Благодаря взрывам Злобина, тварей удалось отбросить, но они скоро нападут с новой силой и это понимали все.

— Господа, я понимаю, что месть — это блюдо, которое подается холодным, но мне кажется, вы занимаетесь не тем делом, — вперед выступил еще один одаренный, очень сильный одаренный, с фиолетовой аурой, лучащейся таким светом, что Дибров едва не сощурился.

Князь внутренне похолодел. Если у Злобина такие союзники, ему точно не жить.

Если бы он знал, с кем связывается, может быть, и плюнул бы давно на этого графа.

Однако, новоприбывший продолжил:

— Мне нету дела до ваших распрей. Там ещё очень много тварей, которые стремятся в сердце территории Империи. И они будут устраивать прорыв за прорывом. Я уверен, что уже сейчас культисты готовят обряды, чтобы использовать разлитую здесь энергию смерти для открытия новых червоточин. Мне нужно, чтобы вы убивали тварей.

— Всем что-то нужно, — ответил Злобин, не сводя взгляда с Диброва. Он медленно расстегивал пиджак и, аккуратно сняв его, вручил Дмитрию, начальнику своей гвардии. Затем аккуратно вытащил меч из ножен, проверил его лезвие на прочность, хотя, таким артефактом можно вырубить столетний лес и не получить ни одной зазубринки на клинке. — Я предоставлю вам своих людей и своих союзников. Позволю взять командование на себя. Вы можете делать, что захотите. Хоть начать приручать тварей и ставить их себе на службу. Но у меня же здесь свои цели, и мне вы не вправе приказывать. Однако, за оказанные услуги, предоставление людей, я от вас жду большой благодарности, а также подробный доклад императору о моем вкладе в это всё дело.

Дибров, слушая эти речи, мрачнел с каждой секундой. А Злобин тем временем продолжил:

— А теперь оставьте нас, пожалуйста, с князем Дибровым наедине. У нас предстоит очень важный разговор, который мы откладываем с ним вот уже двадцать лет.

Когда Злобин приоткрыл свою фальшивую ауру и показал, что скрывается под ней, мне показалось, что дневной свет потух. Настолько давящая и мощная это была сила, которая перекрывала буквально все вокруг. Я даже деактивировал свой истинный взгляд, чтобы не погружаться в эту мощь.

Злобин действительно силен — очень силен. Он действительно не терял время даром в этих землях. И очень давно готовился к тому, чтобы встретить своего противника.

Не зря он здесь скрывается, подальше от глаз империи. Вряд ли бы кто-то захотел видеть столь могущественного и потенциально опасного человека у себя под боком, видя в нем потенциального врага.

И думаю, неспроста пошли те слухи, что Злобин хочет основать свою империю и отделиться.

Во всяком случае, все эти действия, что он производил, гомункулы, которых он пестовал годами, дают ему такие рычаги давления и управления, которые могут повести его абсолютно на любую вершину.

И не стоит смотреть на это наивно.

Я даже не успел заметить, когда Дибров напал на графа Злобина.

Князь устремился вперед настолько быстро, что я едва не упустил этот момент. Стоит признать, если бы Дибров нападал на меня, я бы, наверное, был уже мертв. Не успел бы сделать ничего.

А Злобин будто этого и ждал. Казалось, будто он лениво вскинул свой клинок и встретил меч Диброва. Мягко. Так, будто боялся, что с легкостью перерубит клинок своего противника.

Повисла гнетущая тишина, разрываемая лишь воем приближающихся тварей.

Все единодушно осознавали, что своим отчаянным порывом, князь подписал себе смертный приговор.

Дибров, будто не веря в происходящее, взорвался серией ударов, которые Злобин парировал с лёгкой непринуждённостью.

Над поляной зазвучал голос Злобина, прерываемый надвигающейся лавиной монстров, рёвом двигателей, жужжанием механизмов разворачивающихся оружий и приглушённых команд паладинов и гвардейцев.

— Уважаемые господа, все, кто здесь присутствуют, и вы тоже, Сигимир, — начал Злобин, парируя очередной выпад Диброва. — Прошу засвидетельствовать тот факт, что князь Дибров без объявления дуэли, попросту, на ровном месте напал на меня. Мы вели светскую беседу, не предвещающую сражения. Да, я разговаривал без почтения. Мы обменялись колкостями, но он напал. И удар, что пытался нанести мне князь, был смертельным. — Злобин сделал паузу, будто давая возможность своим словам улечься в сознании присутствующих. — Если бы я не успел увернуться, то был бы сейчас мертв. Но я не собираюсь стоять в стороне. Даже несмотря на статус князя, несмотря на то, что он пользуется расположением императора, я не могу себе позволить спустить подобное оскорбление. Я вынужден дать отпор.

Всё это время Злобин уклонялся и парировал, но наконец он предпринял контратаку.

От ответного удара Злобина, Диброва откинуло метров на пять. Он прокатился кубарем по земле и распластался в траве, среди останков тварей, будто сломанная кукла. А Злобин неспешно отправился ему навстречу.

— Я много лет защищал эти земли, рисковал своей шеей, вкладывал свои деньги. В имперской канцелярии есть все документы, свидетельствующее о том, что я все свои накопления вкладывал в развитие этого региона. Я здесь на своей земле. Я у себя дома. И я не потерплю, чтобы в моем доме на меня нападали. А меня здесь пытаются убить. Я не могу это простить никому: ни барону, ни графу, ни даже князю. А именно поэтому я считаю, что я имею полное право на то, чтобы избавится от угрозы своей жизни. Итак, я пользуюсь своим правом о защите своей жизни.

Дибров попытался приподняться, но как только он встал на локтях, Злобин уже оказался над ним с занесенным клинком.

— Прощай, старый враг, жаль, что наша встреча так коротка, — в следующий миг Злобин опустил свой клинок. Постояв пару минут, будто палач над казнённым, Злобин оглядел всех присутствующих. Одновременно с этим, артиллерия дала первый залп по тварям, будто ставя жирную точку в словах графа. — Есть кто-то, кто хочет оспорить? — рассмеялся Злобин. А то как-то грустно, что всё так быстро закончилось.