Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 8 (СИ). Страница 22

Моэко за пару секунд пересказала подруге мысль Решетникова насчёт ВСС, потом спросила:

— Что думаешь? — автора идеи она не стеснялась.

— Я в политике не айс, — ровно ответила Хьюга. — Чего ты с этим ко мне шла? Ты ж знаешь мои компетенции.

— Я к тебе шла как к менеджеру. Что думаешь с точки зрения своей теории?

— Проект как проект. Прописать в том же Project’е, назначить и распределить ресурсы — прикинуть результат к затратам. Реалиями ваших организаций не владею, но со стороны — обычная текучка, — пожала плечами Хину. — Другое дело что моя теория тут не панацея. Как говорится, в любом бизнесе рулит опыт, а у меня его в политике ноль. А политика — тот же бизнес.

— За опытом мне есть куда ходить и без тебя, да и своего хватает, — заметила борёкудан. — Особенно последнюю неделю. Я к тебе именно как к теоретическому специалисту.

— Если как к теоретическому, ты услышала: навскидку, нужно просто работать. Здорово потрудиться и соблюдать собственные дедлайны — на первый взгляд ничего сложного. Если с точки зрения регулярного менеджмента. У вас всё? Такидзиро-кун, придёшь плавать, как освободишься?

— Странный у вас высший менеджмент. — Недавняя толстуха, а сегодня, нужно признаться себе честно, очень рельефная тёлка, вошла в её кабинет сразу после Решетникова.

Ута качалась в кресле вперёд-назад, лениво метала в рот арахис в сахаре из большой вазы и гипнотизировала взглядом недопитую бутылку сливового ликера в мусорке.

— Что не так с нашим менеджментом? — лениво зевнула айтишница.

— Одна в бассейне купается, вторая пьёт на рабочем месте. Хотя ладно, не моё это дело.

— Ну-у, допустим, пила я до начала рабочего дня, — заметила хозяйка кабинета, аккуратно поднимаясь из кресла навстречу гостям. — И с точки зрения личной результативности сегодняшний максимум исполнила: папаша унёс обманку.

— Тебе это очень неприятно? Хочешь об этом поговорить? Я сейчас как психолог спрашиваю, — гангстерша огляделась по сторонам и без затей на манер младшей Хьюги взгромоздилась задом на ближайший стол.

— Не о чём там говорить. — Ута вздохнула и стала серьёзной. — Если твоему родному отцу до лампочки тот момент, что какой-то ублюдок хотел тебя в жопу ******, то тут как ни разговаривай. Воспитывать надо было папашу, а не меня, пха-ха-ха. Или у психологии иное мнение? — она «наивно» похлопала глазами.

— Мнение психологии с твоим совпадает, — вздохнула якудза. — Если честно. Но мало ли, я хоть попыталась. Без задних мыслей и искренне говорю.

— Я помню, — серьёзно кивнула айтишница. — И как ты ему колумбийский галстук² показала — тоже помню. И что у вас слова с делом не расходятся.

— Сделаю. — Пообещала борёкудан, не отводя взгляда и позволяя себя сканировать до самого затылка. — Если есть особые пожелания либо сроки — свисти.

— Спасибо. — Ута гибко наклонилась и достала злополучную сливовку из мусорки. — Будешь? Я, правда, из горла пила.

— Не буду и тебе не советую.

— Тогда и я пас, — посудина отправилась обратно в корзину.

— Эй, дамы! Ничего, что вы такое обсуждаете вслух⁈ Я сейчас про Танигути, главного разработчика МАЦУСИТЫ. — Решетников то ли засыпал на ходу, то ли из принципа реагировал с опозданием.

— Он уже не главный, — зевнула Уэки повторно. — Несколько часов как. Они устроили рокировочку, чтобы рассчитаться с моим родителем за меня: теперь главный разработчик у них — Уэки Юо, «прошу любить и жаловать».

— А Танигути куда дели? — цепко поинтересовался метис.

— Под папашу лёг. Говорю же, рокировка. Видимо, напрочь убирать бывшего патрона батя поостерегся: а ну как в тяжёлой гонке за рыночное лидерство интеллектуальных мощностей не хватит? — хозяйка кабинета постучала полукровку по лбу. — А так и овцы целые, и волки сыты. Всем хорошо кроме меня.

— Мы наедине обязательно обсудим твои персональные санкции в адрес Танигути, — твёрдо пообещала якудза. — Без Такидзиро-куна. По девичьи и конфиденциально. Не должен такой тип безвозбранно топтать землю. Может у меня ещё свои дети будут — чтоб дочь с таким персонажем по одной улице ходила? Пф-ф-ф.

Хафу подавился водой, которую набрал в кулере и затеял было пить из пластикового стаканчика:

— Моэко-тян!..

— Народ, на первую часть расширенного совета я не пошла, но после перерыва явлюсь на продолжение. — Ута за секунду превратилась в трезвую и адекватную. — Пожалуйста, цель вашего визита? Не то чтобы я вас выгоняла, но вдруг вы от меня чего-то хотите. Вдруг на это время надо.

Там же, через несколько минут.

— … согласен, что если я тебе помогу, ты оказываешься передо мной в неоплатном сексуальном долгу? — айтишница смотрела в глаза логиста спокойно и взгляда не отводила. — За эдакую-то услугу?

— Именно в таком виде расплата? — озадачился не на шутку Решетников. — Может, можно сойтись на каком-то взаимовыгодном компромиссе?

— Я уже на тебя запала, поздно. Влюблённость произошла — у меня мозги заклинило. О другой оплате речи не будет.

Собеседник едва уловимо расширил крылья носа, собираясь ответить.

— Такидзиро-кун, вот только без истерик! Ты мальчик взрослый, меня подбиваешь на откровенную угловщину. — Ута подошла вплотную, так, что их носы почти соприкоснулись. — Твои помидорчики, фигурально, зажаты даже не дверью, а стальной дверцей тяжеленного сейфа: одно неловкое движение, бац — и ага. Я отлично осознаю перспективы собственной юридической ответственности в связи с твоим нетривиальным гаджетом, если подпишусь!

— Там не всё так грустно. Можно выйти на условный, если возьмут за зад, — абсолютно серьёзно заявила якудза. — С учётом твоего персонального досье и отсутствия криминальных записей — максимум двушка. Повторюсь, скорее всего — два года условно, я бы дала восемьдесят процентов вероятности.

— А-а-а-ха-ха-ха-ха, вот это предложение! — веселья даже изображать не пришлось. — Мужик приходит к нечужой фемине, с ней у него какие-никакие отношения. Ладно, не интимные, но всё же.

— Ута-тян!..

— Вместо простого, примитивного и животного секса, — она не дала метису себя перебить, — парниша через адвоката предлагает два года кутузки! Как тут не радоваться, — она стремительно обвила его ногой, как в бальном танце, руки бросила на плечи.

— Не совсем простого и не совсем примитивного, — угрюмо потупился Решетников. — Мне не нравятся твои слова. При всей моей благодарности хотя бы даже за твою встречу с отцом.

Ута оставила его в покое, отступила на шаг и запрыгнула на второй стол напротив якудзы:

— У меня уже мания. Пара минут дела — и вопрос закрыт, мой несговорчивый стажёр логистики. Вставил, вынул, пошёл дальше. Кроме тебя самого никто не возражает. Тебе чё, жалко⁈ — она искренне недоумевала. — Такидзиро-кун, ау! Потрёмся пупками — моё эго удовлетворится! Дальше стану обратно белой и пушистой, напряжение спадёт, — айтишница несколько раз ткнула указательным пальцем правой руки в кольцо, образованное большим и указательным левой.

— Ты сейчас хитришь. На самом деле про себя думаешь, что не против за меня замуж — не в Японии, в другой стране. Переезд, считаешь ты про себя, стыкуется и с нашими бизнес-планами, по крайней мере, на ближайшие несколько лет, — хмуро выдал неуступчивый персонаж, полируя взглядом носки ботинок.

— Хренасе ты проницательный, — не смутилась Уэки-младшая. — Но тут такое дело. Такидзиро-кун, ты не можешь меня обвинять в том, чего я пока не совершила. Согласен?

— А я и не обвиняю. Я объясняю тебе причины и логику собственного решения.

— Ну и разговор у вас, — адвокат напомнила о себе покашливанием. — После сегодняшнего суда я уже думала, меня в этой жизни не удивишь. Но ваша пикировка — нечто. Я в восторге, продолжайте.

Тон гангстерши, однако, даже намёка на веселье не содержал.

— Я своего никому не отдам и получу, что хочу, по-любому. Вы ко мне сами пришли, — Ута испытывала невнятный охотничий азарт.