Целители. Тени прошлого (СИ). Страница 16

- Кстати, друзья мои, единственной эльфийкой, которая добровольно легла в постель дормерца, была эльфийская королева Лирэль. И да, мой безграмотный друг, она действительно легла в постель самого сильного. Не только физически или магически. Вальгор не только был первым королём Дормера. Он был мужем Лирэль. Тем, кто подписал первый, истинный и справедливый договор с волшебными расами, где ограничил себя и своих людей территорией, которую как раз и занимает сейчас Дормер. Без Ламеталя и прочих территорий, куда они потом расползались, как зараза... Вальгор любил и берёг не только свою королеву, но и её народ. Он умер, чтобы спасти их. Собственные люди убили его, с подачи родного брата... Грустная история, друзья мои. Да. Но, в ней есть надежда. Любовь не признаёт границ и рас. Сословий и прочих глупостей. Там, где она рождается, становится теплее и добрее. Всем. Разве можно подменить её чем-то? Купить? Или продать? Если оскорбить её, она уйдёт навсегда. И ничего не останется. А если любить, то даже смерть станет всего лишь мостиком в вечность, как стала для Лирэль и Вальгора... И для многих других, о ком мы не знаем...

Пока звучала прекрасная, вдохновенная речь, Нел стащила платок с глаз, расплела магией "шлем" из волос, и снова стала "феечкой". Только уже никому не казалась милой или, хотя бы, безобидной. Суровой. Трагичной. Пробуждающей совесть, да.

Она сама чувствовала себя такой. Непреклонной и несгибаемой, словно шелуха слетела с неё. Увидела, сердцем, историю Лирэль и Вальгора. И гибель прекрасного мира, что сиял раньше, удивительным блеском, теплотой и красотой.

Следом почему-то вспомнила Тай, про которую говорили, что она похожа на "ту" королеву эльфов. Её супруга. Их удивительную, преданную любовь, которая изменила в королевстве Дормер многое. И понимание, искрой, промелькнуло в разуме Нел... Какое счастье, если "они" смогли найти друг друга!..

Посмотрела на трибуны. Молодые люди не просто слушали магистра Тисвика, они его слышали.

Глаза Нел, сразу же выхватили бледное, прекрасное лицо Ильги. Она, глядя на Ависа Варнера, плакала, не скрываясь. Высокородный смотрел на неё душераздирающе. И Нел посетило откровение: у них всё будет хорошо. Неизвестно как и когда, но они протянут руки и дотянутся друг до друга через пропасть, что легла между ними. Иначе просто не может быть.

Айса тоже смотрела на Карвина и улыбалась странной, нежной улыбкой, так не похожей на её обычную насмешливую ухмылку. Карвин был суровым и решительным. Он будет бороться за любовь и не отступит.

Алика смотрела в сторону. Мрачно и задумчиво. Хоть высокородный Кард сидел рядом. Что-то в её позе и взгляде было не так... Почему-то именно сейчас Нел впервые подумала о том, как мало они, подруги, знают о Лике...

Многие влюблённые смотрели друг на друга. Пытливо и пронзительно. Словно соизмеряли силу своей любви, когда магистр Тисвик поставил их всех рядом с мерилом. Самой великой и трагичной историей любви их мира.

Чьи-то глаза загорались, ведь они чувствовали в своей груди тот же чистый огонь, что горел в груди эльфийской королевы и воина, пришедшего из-за Грани. Кто-то отводил глаза, понимая: нет, то, что у них - не любовь. А кто-то прятал глаза, понимая, что в принципе, не способен любить...

На Нел тоже смотрели. Кто-то, как на символ возмездия. С этими её мечами, что она вытащила, наконец, из песка и прятала в пространственный карман. Кто-то с приязнью, нежностью и дружбой.

Лавиль смотрел с болью. Он знал уже, что это такое, когда "не остаётся ничего". Свою любовь, он, похоже, оскорбил смертельно, не дав ей шанса даже родиться...

Глава 10.

Месть удалась двум юным мстительница только потому, что взрослым было не до них.

Два несчастья в семье в одно время - это очень тяжело и серьёзно. Даже если вы эльфы, которые воспринимают жизнь, как путь, и относятся к ней с известным фатализмом. Что-то вроде того, что "если что-то произошло, значит оно и должно было произойти".

В теории оно так. А на деле...

Нел только потому и могла скрывать свои проблемы от остроглазых советников княгини и чутких сестёр, что несчастье случилось с Эни. Наследник Лабрии пожелал заполучить её себе в жёны, а она отказала ему... Так отказала, что обострила отношения Гарнара и Лабрии донельзя.

Тай не обижалась. Терять в тех отношениях было нечего. Мало того, княгиня Гарнара испытывала натуральную ярость, когда думала, что для того, чтобы заполучить Эни и влиять на княжество, король Хуго втянул в интригу брата мужа.

История была мерзкой. В которой каждый пытался найти свою выгоду, а заложницей стала Эни, её чувства и травмы. Анастас, весёлая, умная, уверенная в себе, храбрая до безрассудства, боялась мужчин. Вот и вся тайна.

Теперь она страдала. К переживаниям за неё у семьи прибавилось жгучее, коллективное желание пойти и свернуть шею Лавилю. Вишенкой на торте были праздники, приуроченные к Перелому года, которые проводились в Гарнаре и Ламетале каждый год. Которые нельзя отменить, что бы ни было.

Неделя праздников! Эни в этом году не могла играть "весёлую феечку" в спектакле. Её заменяла Нел. К счастью, выступления спланировали так, чтобы она успевала сдавать экзамены. Физподготовка была последней и заключительные три дня представлений Нел проводила уже, не разрываясь между подготовкой и праздником.

А чего разрываться? Она всё равно вылетает из академии. И дёргается исключительно из гордости. На поклон к ублюдку Лавилю она никогда не пойдёт. Никогда! Доучится в Лиметте. Тем более, что с нестабильностью она, похоже, справилась.

Конечно! Зубы сводило от злости. От того, что тот ублюдок так легко распорядился её судьбой. Решил и сломал. Легко и бестрепетно.

- Но,- думала Эни,- мне ли не знать, что так в жизни и бывает? Когда кто-то имеет власть и творит то, что считает нужным, а остальные просто выживают в предлагаемых условиях. И как много их, таких ублюдков!

Ах, да! С "ублюдком" была связана ещё одна... Нет не боль, а скорее досадная неприятность...

Мэй "заело".

Конечно! Конечно, никто в Гарнаре и в Ламетале не называл девочку так. Не только потому, что её любили и она была близкой родственницей княгини. В Гарнаре это просто было невозможно. Обижать ребёнка только потому, что его родители не были женаты? Бред! Немыслимый бред!

Тем не менее... Мэйлин вычитала в какой-то из книг этот "термин", осмыслила его, "приложила" к себе и поняла, что, да. Она ублюдок и есть. Все объяснения взрослых, что обозначение это не просто обидное, а оскорбительное и уничижительное, девочка игнорировала.

Нел была в натуральном отчаянии. И самобичевании. Когда ходила в академию сдавать экзамены и видела мужчину, благодаря которому её дочь примеряла на себя подобный "титул", ей казалось, что она просто убьёт Лавиля, если он попытается подойти к ней. Не за себя. За дочь.

Намерение это было более чем серьёзное и кровожадное, ведь, как вы знаете, материнский инстинкт - самая сильная, наверное, сила в мире.

Ланель, в конце концов, видя мучения и злость Нел, утащил её в сторонку для беседы. Усадил напротив себя и сделал натуральное внушение. А заодно и утешил:

- Не волнуйся, дорогая Ниль. И не думай плохо о себе, дочери или о том месте, что вы занимаете в нашем обществе и в наших сердцах. Йли просто необычная, как ты. И свободная настолько, что тебе, прости за откровенность, ещё идти до неё и идти... Она ищет своё место в жизни и пробует разные роли. Словно "надевает" их на себя и прислушивается: я ли это?

Рассмеялся ласково и насмешливо:

- Поверь существу, которое вырастило младшего брата, сына, внука и несколько поколений Гарнарских... Роль "ублюдка" это даже мило и совсем безобидно. Будут другие роли, гораздо менее безобидные, к сожалению... Перестань так дёргаться каждый раз, когда слышишь рассуждения девочки, и она переболеет этой конкретной глупостью за неделю.