Двойник короля 16 (СИ). Страница 14

— Сын! — кивнула мне женщина.

— Василиса, — ответил, намеренно называя её по имени. Эта маленькая деталь — первый камешек в конструкции психологического давления, которую я начал строить.

Меня осмотрели ещё раз — оценивающий взгляд, скользнувший от ботинок до макушки. Василиса слегка сощурилась, словно прикидывая мою стоимость на каком-то внутреннем рынке.

— Твоя опасная красота — от меня, — заявила она с лёгкой улыбкой, от которой не потеплели глаза. — Как и хищный ум. Что же ты задумал?

В её голосе прозвучала нотка искреннего любопытства, смешанного с настороженностью. Словно у кошки, обнаружившей незнакомый предмет в своих владениях.

— Торопишься, — улыбнулся в ответ, чувствуя, как напрягаются мышцы лица в этой фальшивой демонстрации теплоты. — Всему своё время. Я человек слова, обещал тебе совместный приём пищи, и вот он.

Указал на стол. Белоснежная скатерть, серебряные приборы, хрустальные бокалы — всё выглядело так, будто мы собирались на светский завтрак, а не на смертельную игру.

— Прошу, — подошёл и отодвинул стул.

Мать подмигнула мне. Дождалась, когда я подвину за ней стул, и опустилась

— Какие манеры… — покачала головой женщина, расправляя салфетку на коленях.

— А как по-другому? — взял салфетку и положил себе на ноги, копируя её жест с лёгкой иронией. — Кто же знал, что «любимая» мамочка — любовница или наложница императора.

Василиса слегка напряглась, но тут же расслабилась, демонстрируя полное самообладание.

— Осуждаешь? — склонила она голову. — Это минимум, которого я достойна.

— Не спорю, — указал рукой на налитый бокал вина, стоявший перед ней. Тёмно-рубиновая жидкость сверкала в утреннем солнце, как свежая кровь. — Да и как я могу обсуждать твою личную жизнь?

Василиса попробовала вино, слегка касаясь бокала накрашенными губами. Скривила личико в гримасе, которая должна была выражать разочарование знатока. Это тебе не напитки дворца. Съела несколько закусок, деликатно подцепляя их серебряной вилкой и отправляя в рот движением, выверенным годами тренировок по этикету.

Выдохнул. Клятва, которую я ей дал по пути в столицу, наконец-то исполнена. Очень напрягало, но теперь я свободен.

— Так чего ты добиваешься? — снова спросила Василиса, слегка постукивая ногтем по ножке бокала. — Эта встреча… Именно тут и в это время? Каков твой план?

— Хм… Вот скажи, что бы ты сделала на моём месте? — посмотрел в её глаза, замечая, как что-то тёмное шевельнулось в их глубине, словно потревоженное моим вопросом.

— Бежала! — улыбнулась она, и в этой улыбке на миг мелькнуло что-то материнское, почти искреннее. — Пряталась, а потом бы напала, когда стала сильнее. Но ты мужчина, а значит, хочешь избавиться от своих противников чужими руками, как это уже было.

В её голосе прозвучало одобрение. Странно слышать такие нотки от человека, который, по сути, является одним из этих самых противников.

— Очень близко к истине, — кивнул, отпивая из своего бокала. Вино оказалось действительно не лучшим, но сносным для создания антуража. — Видишь, никаких сюрпризов. Всё открыто.

— Ты ждёшь, что я убью ту тварь? — в голосе Василисы появилась хрипотца, а взгляд на миг потяжелел, словно внутри неё что-то сдвинулось, готовясь к пробуждению.

— Ни в коем случае, — покачал головой, наблюдая за малейшими изменениями в её лице. — То, что внутри тебя… Слишком слабое для некроманта-хемомага.

Произнёс это с лёгким презрением, намеренно провоцируя как Василису, так и ту сущность, которая сидела внутри неё, словно паразит в теле хозяина.

— Павел! — глаза женщины сверкнули опасным огнём, где мелькнули не человеческие, а совсем иные эмоции. — Лучше бы тебе следить за языком.

— А что я такого сказал? Твоё зло в пространственном кармане едва одолело червя, — хмыкнул, поддерживая ту же небрежную интонацию, словно речь шла о неудачной партии в карты, а не о смертельной схватке. — Древнее, опасное, страшное, и еле-еле справилось. Да уж, не этого я ожидал от грозы нашего мира.

— Я сказала тебе следить за словами! — бокал взорвался в её руке, разлетевшись на тысячи мелких осколков. Вино брызнуло на белоснежную скатерть, расплываясь тёмно-красным пятном, похожим на кровь.

— Прости, мамуль… — ласково улыбнулся, вкладывая в это обращение столько яда, сколько мог. — Ты немного упустила время для моего воспитания. Единственное, что меня интересует: как ты подцепила эту дрянь? Случайно вышло? Или целенаправленно искала возможность стать оболочкой для гадости?

— Мальчишка! — от тела матери отделилась тень — сначала едва заметная, как дымка над горячим асфальтом, но быстро сгущающаяся в нечто материальное и угрожающее.

Солнце померкло и стало чуть темнее, словно на город надвинулась невидимая туча. Постепенно краски из мира начали выкачиваться, как будто реальность теряла свою насыщенность. На душе скребли кошки, и вообще стало как-то противно.

— Стоит мне только пожелать… — продолжил голос, идущий уже не из горла Василисы, а словно отовсюду сразу, многократно отражаясь от невидимых стен. — Я превращу тебя в лужу.

— Хватит! — поднял руку в жесте, напоминающем больше приказ, чем просьбу. — Ну что за манеры? Мы вообще-то за столом, а я старался.

Снова крики, шум, но на этот раз чуть дальше. Почувствовал движение — колебание воздуха, сопровождающее появление сильного мага.

Через мгновение на площади возник Зул’Хемир, и не один, а в сопровождении десяти некромантов, облачённых в чёрные одежды с капюшонами, скрывающими лица. Их внезапное появление сопровождалось холодным порывом ветра и запахом тлена.

— Друзья! — я поднялся со стула, изображая радушного хозяина.

Движение получилось плавным, расслабленным, хотя внутри каждый мускул был напряжён, готовый к мгновенной реакции. Адреналин разливался по венам приятным теплом, обостряя чувства до предела.

— Вы немного рано, но ничего. Проходите! К сожалению, место для вас только одно, выбирайте, кто присоединится к нашему перекусу.

Некроманты замерли полукругом, словно сомневаясь, не ловушка ли это. Хемофаг-некромант в капюшоне приблизился к столу. Его походка была неровной, словно тело плохо слушалось хозяина или состояло из неправильно собранных частей. Под полами одеяния что-то шевелилось, создавая впечатление, будто внутри копошатся невидимые существа. При каждом шаге доносился влажный звук, словно трение плоти о плоть.

Он глянул на мать, изучая её с той особой смесью ненависти и любопытства. Фыркнул с презрением, выпуская из ноздрей струйку сероватого пара, и сел с другой стороны стола, демонстративно отодвинувшись от Василисы.

— Человек! — объявил голосом, напоминающим скрежет металла по стеклу. В этом слове было столько презрения, словно он говорил о самом низменном существе в мире. — Снова решил играть? Так предсказуемо и очевидно. Позвал её в надежде, что она тебя защитит.

Его взгляд из-под капюшона метнулся между мной и Василисой, пытаясь уловить малейшие признаки сговора.

— Червь! — тут же хмыкнула женщина, откидываясь на спинку стула с таким видом, будто присутствие некроманта было не более чем мелкой неприятностью вроде запаха гнили.

Её пальцы с идеальным маникюром лениво постукивали по столу, создавая ритм, от которого по коже пробегали мурашки.

— Тебе мало досталось? Хочешь закончить свою короткую жизнь?

При этих словах что-то тёмное на миг проступило сквозь кожу, словно тень. В глазах Василисы промелькнул нечеловеческий блеск, а зрачки на мгновение стали вертикальными, как у змеи.

— Теперь я готов к битве! — оскалился Зул’Хемир, обнажая зубы, больше напоминающие иглы, чем человеческие резцы.

Капюшон соскользнул, демонстрируя лицо, похожее на моё, но искажённое ненавистью. Кожа на его скулах натянулась, показав структуру черепа под ней.

Некроманты позади синхронно сдвинулись, образуя более плотный полукруг.

— Как и я! — облизнула губы Василиса. — Думаешь, я раскрыла все свои карты при прошлой встрече? Наивный паразит! То, что живёт во мне, существовало задолго до появления твоего вида, жалкий червь!