Во власти Змея (СИ). Страница 29

Это как экзамен, который нужно пройти. Будет неприятно, только никуда не деться. И сейчас сжимаюсь в комок, представляя, как может быть больно. Желание чуть угасает, потому что я в предвкушении других ощущений.

- Хочу видеть тебя, - снова шепчет Змей, и шлёпает себя по заднице. Только вопрос отпадает сам собой, зачем, потому что сразу включается свет.

Его лицо вводит меня в ступор. Конечно, я знаю, как он выглядит. Только в темноте куда проще расслабиться, когда тебя не видят. Он слишком самоуверен. А что до меня? Это мой первый мужчина, потому просто негде взять уверенности. Остаётся лишь играть.

Испуг проходит, и я надеваю маску умеющей всё женщины. Слегка приоткрываю губы и провожу языком по зубам. Только он тут же кривится.

- Не надо подражать никому, просто будь собой.

Не приказывает, не рычит, а говорит так, как нормальные люди. И я послушно киваю, потому что сейчас мы делаем общее дело. Он намерен показать мне мир удовольствий, а я готова идти за ним.

Чуть отстраняется, упираясь руками по обе стороны от моего тела, и вжимается бёдрами в моё лоно. Стискиваю зубы, но тут же вскрикиваю, ощущая, как боль режет низ живота.

- Нет, - пытаюсь его оттолкнуть, но он точно знает, что делает. Давит сильнее, и я впиваюсь ногтями в его грудь, ощущая, как внутри всё горит. И тут же он делает резкий толчок, накрывая мой рот большой ладонью, которую тут же кусаю.

Чувствую, как вытекает из меня невинность, а он начинает ёрзать туда-сюда, и выражение лица не меняется. Внимательное к каждой мелочи. Сперва медленно, потом всё быстрее, наращивая темп, скользит внутри, и жжение утихает, сменяясь приятными чувствами.

Просто лежу, прислушиваясь к себе, пока он умело трахает меня. И я понимаю, что хочу этого. Призналась десять минут назад ему в том, что хочу. И теперь моё желание только усилилось.

Улыбаюсь, закатывая глаза, потому что мне нравится сейчас принадлежать именно ему. Мужчине, который ради меня стал другим хотя бы на небольшой отрезок времени. И это моя маленькая победа. В то время, как у него она куда больше. Горячев лишил меня самого ценного, чем я раньше гордилась.

Первый стон срывается с моих губ, только он настоящий, потому что тело поёт под мужскими ласками.

- Да, не сдерживайся, - подначивает меня Горячев, наращивая темп. – Хочешь кричат – кричи. Некого стесняться.

Легко сказать, только у меня такое впервые. Не хочу показаться странной, потому пытаюсь контролировать эмоции. Только всё же забываюсь, отдаваясь на волю приходящей страсти. Его губы целуют меня жадно, руки скользят по телу, заводя ещё больше. Даже не могла представить, насколько много во мне эрогенных зон, которые можно разбудить.

Раньше я удовлетворяла себя. Сейчас оргазм был таким сильным, что у меня закружилась голова и стали млеть губы. А Горячев что-то говорит, только я не могу разобрать слов. Издав последний стон, откидываюсь, громко дыша, будто пробежала только что длинный марафон. А он выходит из меня, смотря на свой окровавленный член с усмешкой.

Какой счёт? Я же не первая, и от этого почему-то становится неприятно.

По его взгляду понимаю, что он раздумывает, не вытереться ли о простынь, которая уже испорчена, но потом отправляется в душ, и я смотрю на него с удивлением. Он не кончил, это точно.

- Иди за мной, помойся. А потом я буду иметь тебя, как пожелаю я.

Что? Внутри всё обрывается, потому что ласковый и нежный зверь стал самим собой. Змей хочет грубости.

- Мы переспали, - звучит мой голос ему в спину, и понимаю, что Ксан охренительно смотрится без одежды. Наконец, смотрю на огромную змею, свёрнутую на его спине в несколько колец, и чтобы проследить весь путь её тела, следует быть внимательной. Змея будто оживает, шевелясь вслед за его мышцами.

- Думаешь? – усмехается, чуть поворачиваясь ко мне. – Если ты наелась, Лиса, это не значит, что другие тоже. А так выходит, будто не тебя мне подарили, а наоборот.

Его слова коробят. Я не подарок. Не в том смысле, конечно. Только не желаю быть трофеем или презентом кому-то. Неужели нельзя поддерживать равновесие, которое только что настроилось? Почему сразу надо всё портить? Только он уже вошёл в роль похотливого мужлана.

Горячев скрывается в коридоре, и слышу, как в ванной льётся вода. Уверена, дверь не закрыл. Потому что я должна прийти туда.

Пересаживаюсь от грязного пятна, которое сама же и сделала. Ткань впитала кровь, простынь не спасти, как и матрас, по всей видимости. Удобный ортопедический.

Вспоминаю, как переживал по этому поводу Артур, который максимально подготовился. Постелил какие-то тряпки, потому что не желал пачкать белье.

Вот она разница между мальчиком и мужчиной. Одному плевать на всё, другой делает с оглядкой.

- Лиса, - громкий рык, и я поднимаюсь с места, раздумывая, в чём пойти. Срываю простынь с кровати, укутываясь ею, и отправляюсь туда, где меня ждут. Желания не испытываю, была бы моя воля – просто лежала бы на кровати.

Но Змей прав в одном: мне следует помыться. Неважно, что будет потом.

Делаю шаг в душ, смотря на него через прозрачные створки, он мылит грудь, а потом переходит к своему члену. Спускаюсь взглядом в область паха, он всё ещё стоит. И я чувствую, как желание во мне снова поднимается голову.

Горячев обхватывает своей ладонью пенис, и тот не кажется маленьким в его массивной руке. Ого. Это было во мне?

Мысли тут же смещаются в физиологию, когда я пытаюсь представить, а Змей касается ладонью стекла, принимаясь дрочить. Уверена, финала не будет. Только стою, смотря, как взрослый мужик удовлетворяет себя, и сбрасываю простынь, уверенно шагая к нему навстречу.

Створка открывается, и на меня летят тёплые брызги, отскакивая от его тела.

- После этого мы в расчёте? – решаю уточнить, и он кивает, чуть отстраняясь от входа. Всего один раз, и мы больше не увидимся…

Глава 42. Змей

- После этого мы в расчёте? – интересуется Лиса, и я киваю, чуть отстраняясь от входа. Только мне кажется, что на этом дело не закончится, и она потребует ещё. Интуиция.

Трогает мою грудь, проводя по ней рукой, будто пробует, чтобы понять: нравится ли ей касаться меня. По волосам Лисы бежит вода, и она закрывает глаза, чтобы защитить их. Только рука всё ниже, пока не достигает моего паха, и я чувствую маленькую ладошку на своём члене. Не привык церемониться. Давно были подобные нежности, когда я никуда не торопился, когда я что-то чувствовал к женщине. А не просто трахал её или позволял сосать.

Пока ласкает меня снизу, тянется губами к моим, и я раздумываю, нужны ли вообще поцелуи? Ещё решит, что имеет надо мной какую-то власть. Меняюсь с ней местами так, чтобы она была спиной к стеклу, и запускаю пальцы в неё. Горячая и узкая, и от этого член твердеет ещё больше. Укладываю большой палец на её губы и проскальзываю в рот, и она, умница, принимается сосать. С этой мелкой не всё потеряно. Быстро учится. Наверное, такое у тёлок в крови.

Отчего-то хочется чувствовать вкус её языка, и убираю правила – целую, вжимая её в стекло одной из стен прямоугольной душевой кабины, не переставая работать пальцами. Ласкаю маленькую грудь, помещающуюся в ладонь. Хотя в мою и двушка прекрасно влезает. Отстраняюсь, поворачивая её к себе спиной и чуть наклоняю, заставляя выгнуться. Только нихера у меня не выйдет. Маленькая Лиса, низкая, не подобраться. Поднимает ногу, согнутую в колене, и я и немного приседаю, чтобы попасть в неё. Слишком мелкая и узкая, отчего влезает только головка, и мне становится смешно.

Ржу, как дурак, стоя под горячим дождем с красной спиной и задницей, потому что устроил себе тут баню.

Пытается вырваться. Видно, задел и обидел. Оборачивается ко мне, с вызовом глядя в глаза.

- Эй, - останавливаю, проводя по щеке пальцем. – Ты охеренно выглядишь. Просто в ёбаном душе привык к кому-то помассивнее.