Чайный домик. Том 4 (СИ). Страница 27

Девушка подошла к двери и приоткрыла ее. Выглянула в коридор. Сопровождавший подозреваемого полицейский, был на месте.

— Ладно, Син. Обдумай хорошо всё, что сказала тебе я и твоя гостья. Иди, приведи себя в порядок. Мы поговорим завтра. Захочешь встретить старость на воле — скажешь хоть что-то. Не захочешь — будешь смотреть на небо через решетку до конца своей жизни. Обдумай хорошенько эту ситуацию.

Девушка махнула дежурившему полицейскому:

— Отведите его в камеру. И пусть приведет себя в порядок.

Полицейский кивнул. Вошел в помещение. Отстегнул наручники и вывел подозреваемого. Кисараги еще раз осмотрела место, где сидел Син. Чисто, ни капли крови на столе и стуле. Он так старательно измазался, но при этом не озаботился вымазать в крови мебель. И как планировал потом доказывать, что его били, если вокруг ни капли?

— И на что ты только рассчитывал? — Покачала головой следователь и вышла из допросной.

— Для важного гостя особые условия, — усмехнулся конвоир, открывая одиночную камеру. — Никто не мешает думать и привыкать к новому месту жительства.

Он отошел в сторону, пропуская вперед Сина.

— Заходи.

Но парень не сделал ни шагу. Он так и продолжил стоять на пороге.

— Ты плохо слышишь? — Конвоиры — это не те люди, которые будут долго объяснять. Его рука уже легла на висевшую на поясе дубинку.

— Я хочу помыться. — Тихо произнес задержанный.

— О, как. Следуя распорядку, душ каждые четыре дня. Так что подожди еще три и помоешься. Заходи, быстро!

Но этот Син снова не сдвинулся с места.

— Следователь Кисараги разрешила мне помыться. Душ через три дня, но ее я увижу завтра. И она меня увидит… в таком виде.

На самом деле не было большой проблемой сводить парня в душ, но этот задержанный ужас как не понравился полицейскому. Мужчина даже не мог объяснить почему. Просто, когда на тебя всё время смотрят, как на насекомое под ногами — это не слишком располагает к человеку. Такое к себе отношение полицейский терпеть не хотел. Но что конвоир не любил сильнее, так это выговоры начальства:

— Хорошо, пойдем.

Все было спокойно. Подозреваемый вел себя тихо, да и сам полицейский расслабился и успокоился. Так было ровно до момента, пока они не вошли в основное крыло. Подозреваемый шел все медленней и медленней. А потом и вовсе остановился. Задумавшийся о своем конвоир едва не влетел тому в спину. Выхватил дубинку, но все же придержал руку:

— Ты идиот? Еще раз так сделаешь и получишь по горбу! — Полицейский проследил за направлением взгляда парня и улыбнулся. — Только заметил? Да, у нас тут везде камеры. Просто не все так хорошо видны. Попробуешь сбежать и твои данные тут же получат дежурные наряды и патрульные дроны. У нас тут все-таки столица, все на высшем уровне, все автоматизировано. А теперь шагай дальше, деревня.

Дальнейший путь прошел без эксцессов.

Душевая кабинка не представляла из себя ничего интересного. Разве что выделялся вмурованный в стену кран и стационарная, так же выходящая из стены, труба с лейкой.

Когда они вошли в своеобразный «предбанник», конвоир остановил парня:

— Вещи оставляешь тут. Полотенце получишь, когда выйдешь. Всё понятно?

— Да.

Не говоря больше ни слова, Син спокойно разделся. Даже, как-то слишком покладисто. Аккуратно, едва ли не под линейку, сложил вещи. Так и замер, крепко сжимая свою одежду.

— Ну и долго ты на свои шмотки молиться будешь? Не переживай, никто не заберет. Или передумал в душ идти?

— Нет. Все нормально. Я иду.

Парень опустил вещи прямо на пол у кабинки несмотря на то, что там было несколько лавок и вешалок. Вошел в душевую. Открыл холодную воду, горячую. И снова замер, держась обеими руками за краны с водой.

Вода потекла мощными струями. А он все продолжал стоять. Стоял и стоял.

— Эй!

Это его окликнул полицейский. Но дело было не столько во времени, сколько в том, что вода стала переливаться через душевой поддон и растекаться по полу предбанника. И то, это стало заметно уже слишком поздно, потому как часть вытекающей жидкости впитали в себя лежавшие на полу вещи.

— Там старый слив. Идиот, ты на него ногой что ли стал? Не видишь, вода не уходит. Ты что не видишь, что весь в воде стоишь.

Ответа не было. Парень не шелохнулся.

— Я тебя сейчас так искупаю, что мать родная не узнает, урод. — полицейский снова взял в руку дубинку и хотел уже открывать душевую, но его конвоируемый неожиданно резко выгнулся дугой. Продолжая держать железный кран обеими руками, он бился в конвульсиях.

А потом… Потом во всем крыле ИВС полиции выбило пробки и погас свет.

Кисараги Рэйко жевала. Жевала мятную жвачку. И делала она это так, словно жвачка была её кровным врагом. Но в данный момент, иных способов хоть немного успокоиться у девушки не было.

— Это был бойлер. Из-за скачка электричества он закоротил. Старенький уже. Там все трубы железные. Кабинку нормальную поставили, а трубы и канализацию сменить не успели, денег не хватило. Там все железное. Вот и пробило. Да… Парня неслабо ушатало. Жив хоть остался?

С ней сейчас разговаривал один из дежурных полицейских. Грязный и мокрый, из-за разлетевшегося бойлера в душевой.

— Хорошо, что напомнил. Сейчас узнаю.

В какую больницу увезли пораженного током подследственного, она прекрасно знала. Прошло уже достаточно времени. Доктора давно должны были разобраться как там пострадавший.

— Здравствуйте. Приемная? Это следователь полиции Кисараги Рэйко. К вам привозили пораженного током больного… Да… Ага, из ИВС. Могу я узнать, как… Да, подожду…

Несколько секунд ожидания и разговор продолжился:

— Да, я тут. Слушаю… Что? Что-что? В СМЫСЛЕ?

Стоявший рядом полицейский даже сделал шаг назад, настолько неожиданным был этот крик. Тем временем Рэйко продолжала держать телефон у уха, сжимая его до хруста:

— ПОГОДИТЕ! КАКАЯ ЕЩЕ, К ЧЕРТУ, КОМА⁈

Глава 18

Глава 18

Тихий гул медицинского оборудования. Запах препаратов. И легкий шелест одежды, переминающихся на месте людей.

— Как-то это… Ощущения победы нет. Совсем. А вот чувство, что нас кинули через… ну-у-у, что нас кинули — это как раз есть. — Мико стояла над кроватью пребывающего в коме Сина и не понимала, как ей на это реагировать. Впрочем, схожие чувства сейчас обуревали абсолютно всех в палате. Как стоявшего рядом следователя, так и Ясуо с Кин, остановившихся с противоположной стороны кровати.

— Всё проверено мной лично, — Рэйко достала мобильник и начала что-то искать. — Это невозможно спланировать. Да, неприятно. Да, наказания придется подождать. Возможно, очень долго… Но оно все равно будет. В худшем случае, его ждет жизнь овоща. Так что выше нос, добро победило, пусть и без огонька.

— Я хочу проверить его компьютеры. — Напомнила Мико полученное от следователя обещание допустить ее к изучению техники подозреваемого.

Девушка переживала на этот счет, хотя даже сама Кисараги ни разу не высказала недовольства просьбой. Она была целиком и полностью «за». Вот только сейчас Рэйко была немного занята:

— Да, не переживай, я помню. Подожди секунду… Вот, смотрите. Попросила скопировать записи с камер, на которые попал Син.

Все остальные приблизились к Кисараги, чтобы увидеть небольшое видео. Там подследственный, сопровождаемый конвоиром, двигался к душу.

— Ничего необычного и никаких зацепок. — Подытожила Рэйко, останавливая видео.

— Зачем он остановился именно у этой камеры? — Вопрос, который задал Ясуо, был в некотором роде логичным, потому как это было единственным местом, в котором произошло хоть что-то. Парень остановился, улыбнулся и внимательно посмотрел на камеру. А потом пошел дальше.

Кисараги энтузиазма Ясуо не разделяла:

— Ой, ты даже представить себе не можешь, сколько придурков в участке и тюрьме, корчат рожи проходя мимо камер. Вот так же тянут лыбу, как «крутые мафиози» в фильмах.