Юный бастард. Книга четвертая (СИ). Страница 15

— Наследник барона Вирональ. Сит Вирональ альт Бирон. — говорит он сквозь сжатые зубы.

И понимаю я, если бы не было тут вояк, ничего бы мне не перепало. А пришлось бы отбиваться от всего его отряда. Да вот, не повезло аристократишке… и раздеваться придётся. Он и так встрял… о его поступке теперь всё королевство узнает. Но он выбирает позор по малолетству, чем гибель от моих рук. Понимает, что оставлять его в живых я бы не стал.

А потому, принялся медленно, но всё же раздеваться…

— Аккуратнее, господин, — говорю я ему — Не портьте мне товарец. Я еще подумаю, может, что-то и сам буду из ваших вещей, носить…

Народ начинает расходиться, понимает, что дорогу сейчас мы освободим, и движение по тракту опять восстановится…

Я же, понимая, что получить магию и жизненные силы парня мне через кинжал или шпагу не судьба, принялся пользоваться учениями Чука и Гека. А вдруг у меня получиться активировать банковский артефакт аристократа, который снимает с себя этот молоденький аристократ.

— Вы нажили себе смертельного врага, юноша, в лице этого наследника местного барона. — задумчивым взглядом, провожая отъезжающий отряд аристократа, говорит офицер, который подъехал на своей лошади, ко мне вплотную. — Не успокоится пока не отомстит. Слышал раньше о его отце. Вполне приличный, кстати, дворянин. Удивлён, если честно, что у такого порядочного аристократа, такой неуравновешенным и трусливым сыночком, наследник растёт. Ну, что он наследник, думаю это временно. За такой проступок… не принять бой, должны подвинуть в наследстве и принятии титула. Хотя, даже не знаю. — задумался офицер — Может, это хитрый ход такой, чтобы убрали из очереди в наследниках. Сталкивался я с подобным. У нас маг крепости, магией всегда мечтал заниматься, а отец его собирался отправить в свиту графу, их семью представлять. И там тоже, что-то похожее получилось, но вызов был от равного. В вашем же случае… вызов пришёл от него. Он же вам претензии предъявлял. Расчёт был верный. Явно воин-раб очень опытный, как убийца бретёр, но в итоге нарвался на более сильного, в вашем лице. Вы далеко путь держите? — уточняет он у меня

— У мамы, какие-то дела возникли в столице герцогства. — отвечаю я учтиво — Что-то в администрации герцогства, нужно решить.

— Отлично! — улыбается офицер. — Наш отряд, это выездной караул первого департамента герцога. Провожу и помогу с решением вопросов. А ты вещи мальца просмотри. Перстень раба не забудь прибрать к рукам. И с таким приходилось сталкиваться.

— Перстень раба? — удивляюсь я.

— Управление рабом. У кого перстень, тот и является хозяином для раба. Это вечная привязка. И только добровольно можно клятву на неё дать. Ой… непростой раб вам достался. И, да… давай разбирайся с тем, что там тебе досталось от этого мальчишки-трусишки, а я пока с мамой твоей побеседую…

Понятно. И на него мамуля моя, произвела неизгладимое впечатление. Умеет мама мужчинам, которые ей начинают нравиться, так… по-особенному улыбаться. Вот, и Улию этому приёму учит и, если господин офицер не женат то, думаю, что в лучшей таверне сегодня будет бенч… как любит выражаться Крафт… пьянка с драками и с бабами. Поглядим…

А ведь, всё с себя снял молоденький аристократ. И, правда, хорошо он был упакован, и в плане вещей, и в плане артефактов.

Мне помогает разобраться с вещами, доставшимися мне от аристократа, молоденький солдатик, которого ко мне приставил, для пригляда, господин офицер, их командир. Парнишка сразу представился, как Фунт и сказал, так к нему и обращаться, причём по-простому. В его глазах, обращённых ко мне безмерное уважение…

— А классно ты его, этого здоровяка, хотя вон, мои товарищи старшие, тут же сказали, что опытный он чертяка, и у тебя против него, ни шанса не было. Даже забились между собой по серебрушке. Я единственный из всех на тебя поставил и пятак серебром выиграл. Остальную часть на пропой, наш сержант забрал. Так что, я тебе должен за это. Вы к нам в город с ночёвкой, или проездом дальше уже в придорожных тавернах остановитесь? — интересуется он.

Отвечаю честно, а чего скрывать…

— Нам в город надо. Где ночевать будем не скажу, у нас, в этом плане, мама моя опытная, распоряжается. Она почти пару десятков лет в наёмниках была при отряде местном. Так что, все места, куда можно забуриться она знает, да и знакомых много у неё в городе. А что? Есть желание отметить наше знакомство? — шучу я.

Но вот парень мои слова за шутку не принял…

— Отличное предложение. Тем более ты у нас при бабках, серебром, да и золотишком разжился. Кошель-то, этого молодого аристо, проверил? — спрашивает он.

— Первым делом. — отвечаю я. — Пару десятков империалов есть. Гуляем? — перелагаю я, подумав, что и не плохо было бы заиметь тут в этом стольном граде, себе знакомцев, тем более из состава охраны города и стражи самого герцога. — Угощаю!!!

Парень, важно кивает.

— Я дядю предупрежу. Дядя мой, это наш сержант… — говорит он…

И опять дорога. Мама управляет повозкой. Около неё по разным сторонам от нашего фургона, рядом с ней едут на лошадях капитан Тимохин Виктор Гурамович. С другой Улия на лошадке, которая раньше принадлежала несостоявшемуся моему противнику по поединку, молодому наследнику местного барона. Оценила по достоинству сестрёнка наше новое приобретение. Гарцует на, «в сером в яблоках», красавце. Да и упряжь красивая, как и седло. Все изделия — настоящее произведение искусства, и цены немалой. Обсуждают что-то между собой.

Я же в глубине нашего фургона под своим плащом лежу. У нас тут разговор идёт с нашим новым членом нашей маленькой, но очень дружной компании. Как мама выразилась, «уж чего-чего, но против рабства она была всегда…»

— … зовут меня Шнур. По документам от рождения, я Павел Александрович Шнуров. — рассказывает о себе наш раб — На Саю попал в качестве пожизненно осуждённого. На Земле семью аристократов порешил. Было за что. Спортсменом был… как и ты хозяин, молодым, даже ещё моложе. Фехтованием на рапирах занимался. По странам, за Империю в составе молодёжной сборной страны, выступал. С поляками в Париже схлестнулись. Они не наши, не имперские… а беженцы, противники нашего императора. Ну, около закусочной и сцепились. А я с местной дамой, как раз познакомился. Спешил с соревнований и спортивный инвентарь с собой забрал. Опаздывал на свидание. А тут, три парня, на одно лицо, к моей даме цеплялись. Она меня в кафешке местной на Елисейских Полях дожидалась. Почему на одно лицо? Тройняшки они… были. «Слово за слово, хером по столу»… они за ножи. Я же, ничего умнее не придумав, спортивный инвентарь распаковываю, а у меня там рапиры без защиты все. Я снимал её, когда складывал реквизит. Троих и положил. А у Франции натянутые тогда отношения с империей нашей были. Ну, и политическое дело завели, а по нему пожизненное предусматривалось по законам мастным. Благо, сюда отправили. А тут, тут же выкупили меня. Но статья тяжёлая слишком, а потому предложили уже мне альтернативу, или добровольное рабство и отличная интересная жизнь, и работа по профилю моему, или кайлом махать пока не загнусь окончательно. Выбрал первое. Два десятка лет уже на клятве. К кольцу «Свободы», увы, своему, я и прикоснуться не могу. Корёжит…

Глава 8

Ну, вот, как у мамы так получается? И капитан Тимохин нас до города проводил, и в мэрию маму сопроводил. И я тоже при них был. Как же без меня оказывается? И всё, как-то быстро и просто с ним получилось

Лучшая гостиница города. Наш новый раб за нашей поклажей, повозкой и лошадьми присматривает. Мама, господина капитана ублажает. Всю ночь миловались. Он в экстазе, мама же его поведение и отношение к себе воспринимает, как должное.

Улия вовсе глаза за настоящей нашей мамой смотрит, и явно пытается перенимать её женские ужимки.

Я от комнаты в таверне отказался. Ночую в фургоне вместе с Павлом. Мама отказалась его по прозвищу называть. Не нравится ей это его погоняло, Шнур.