Нелюдь. Страница 14

«Зализывай, – посоветовал внутренний голос. – Так делают все собаки».

И он зализывал. Легче от этого, конечно, не становилось, но по крайней мере через какое-то время кровотечение прекратилось, образовав плотную багровую корку.

Хромая, Макс поплелся к помойке. В этот раз конкурентов на ней не было, и ему удалось найти недоеденную банку шпрот, которую он вылизал дочиста.

Побродив вокруг, он снова вернулся во двор родителей.

По сути, что ему оставалось делать?!

После полудня из подъезда вышла мать. Ее лицо было бледным и осунувшимся, и Макс с тоской подумал, что она провела бессонную ночь. Наверное, не сводила глаз с телефона, ожидая, что он позвонит домой… Прислушивалась, не раздастся ли звонок в дверь… Наверняка она места себе не находит из-за переживаний о нем… А он вот, рядом, только руку протяни…

«Возьми меня домой», – тихо тявкнул он, виляя хвостом.

Мать посмотрела на него, ее усталое лицо вытянулось от растерянности:

– Батюшки… Что ж с твоей лапой, милый ты мой?!

Макс неуклюже шагнул ближе и, не удержавшись, лизнул руку матери. Она испуганно отстранилась, и у него внутри все перевернулось.

«Она отказалась. Отказалась от меня», – застучало в голове. Ему хотелось выть от обиды и бессилия.

Мать покачала головой и, вздохнув, направилась к магазину.

«Не бросай меня!» – взвизгнул Макс, ковыляя следом.

– Погоди-ка здесь, – сказала она, обернувшись, и он устало лег на заплеванный асфальт. Мама скрылась в супермаркете.

«Господи, преврати меня обратно в человека, – с отчаянием подумал Макс. – Я буду любить животных… Я буду бесплатно работать в приютах для кошек и собак… Пожалуйста! Дай мне еще один шанс, и я никому не причиню вреда до самой смерти!»

На искалеченную лапу села зеленая муха. Почистив крылышки, она принялась деловито ползать по запекшейся крови. Макс смотрел на насекомое потухшим взором, не предпринимая никаких усилий его согнать.

Вскоре вернулась мать. Развернув один из пакетов, она положила перед ним кусок фарша.

– Прости, но это единственное, чем я могу тебе помочь, – сказала она, улыбнувшись, но от Макса не ускользнуло, что в улыбке этой не было и тени радости.

Он накинулся на еду. Это был превосходный фарш, смесь говядины со свининой, мечта любой бездомной дворняги.

Без яда и стекла…

Когда с фаршем было покончено, мама двинулась к дому. Макс, опомнившись, захромал следом.

«Возьми меня с собой! – заскулил он. – Прошу тебя, мамочка!»

Перед подъездом она обернулась.

– Господи, помоги мне найти сына, – прошептала она, перекрестившись.

«Я ЗДЕСЬ! – завизжал Макс, пытаясь прижаться к ноге матери. – Я ЗДЕСЬ, МАМА!!! НЕ НАДО МЕНЯ ИСКАТЬ!!!»

Глубоко вздохнув, мать открыла дверь, напоследок взглянув на скулящую собаку.

– Выздоравливай, дружок, – тихо сказала она.

Он попробовал протиснуться в подъезд, но мать покачала головой, закрыв дверь. Максу показалось, что его единственный глаз застилает багровая пелена.

Всё.

Теперь точно всё.

Лучше бы она ударила его, чем вот так покачала головой и закрыла перед носом дверь.

«Меня предали», – всхлипнул он.

Макс повернулся и, с трудом волоча лапы, захромал со двора.

Больше ему здесь делать нечего. Он лучше сдохнет от голода, чем возьмет крошку хлеба из рук родителей…

Впрочем, судя по всему, отец и не намеревался угощать его домашними котлетами, а скорее пристрелил бы, как бешеного.

«Валя».

Эта мысль вспыхнула в его мозгу едва различимым огоньком, словно далекий маяк в ненастье.

Да, Валя. Как там сказал отец? Патлатый выблядок?

Но это последний шанс. Если и Валентина от него отвернется, он покончит с собой. Бросится под машину или сиганет с моста…

Валентин появился лишь на второй день. Макс тявкнул, чувствуя, как где-то внутри кольнула ревность.

«Какого черта тебя носило? Ты нашел мне замену? – подумал он, исподлобья глядя на бывшего любовника. – Интересно, как ты запоешь, когда тебе нужно будет платить за квартиру в следующем месяце? Будешь торговать жопой?»

Хромая, он поравнялся с Валентиной, заглядывая ему в глаза.

Гей бросил на пса раздраженный взор и пнул его казаком.

– Иди отсюда, говняжка, – сказал он, шмыгнув носом. – У меня хреновое настроение, потому что меня едва не упекли в дурку. А еще я потерял своего друга. Скажи спасибо, что у меня нет настроения, иначе я сварил бы тебя живьем. Я…

Он замер и, присев на корточки, принялся внимательно разглядывать собаку.

Сердце Макса учащенно забилось.

«Он меня узнал! – ликующе подумал он. – Узнал! Валька, ты не потеряла друга! Это я, посмотри на меня!»

Тонких губ Валентины коснулась холодная улыбка, по лицу скользнула тень понимания.

– Очень хорошо, малыш, – тихо сказал он, мельком пробежав пальцами по загривку пса, лоснящегося от грязи. – Очень хорошо. Ты можешь меня подождать? Я накормлю тебя.

Макс кивнул, и в глазах гея вспыхнуло изумление, быстро сменившись безмятежностью.

– Это очень хорошо, что ты меня слышишь, – ухмыльнулся Валентина, выпрямившись. – Я скоро буду.

Развернувшись, он быстро зашагал, а Макс лег на землю, провожая его преисполненным надеждой взглядом.

Валя вернется.

Обязательно.

Ведь он узнал его, не так ли?

«Узнал, – прошелестел внутренний голос. – Конечно, узнал…»

Однако прошел час, а Валентина не появлялся.

Макс забеспокоился. Поднявшись, он принялся бродить у подъезда.

Может, с ним что-то случилось? Может, на его пути появился этот злосчастный скворечник и Валя тоже стал собакой? Или кошкой?!

Он уже почти был готов поверить в эту безумную версию, когда его бывший любовник появился из-за угла. За спиной Валентины был объемный рюказк, в руке он держал колбасную нарезку в вакуумной упаковке. Заприметив Макса, он многозначительно подмигнул ему. Подмигнул так, будто их связывала некая тайна, о существовании которой больше не знал ни один смертный.

Валентина присел на скамейку, и Макс, радостно тявкнув, лег рядом, виляя хвостом.

– Держи, малыш, – сказал Валентина, вываливая из упаковки на землю розоватые кружочки колбасы. – Подкрепись.

Макс с жадностью накинулся на еду. К колбасе прилипло крошево из песка и земли, хрустевшее на зубах, но разве стоило обращать внимания на такой пустяк, когда тебя узнал твой любимый?!

Когда вся нарезка была проглочена, Валентина ласково погладил Макса.

– Вижу, у тебя непростая судьба, малыш, – проворковал гей, разглядывая пустую глазницу пса. Там уже копошились белесые личинки, но Макс об этом даже не догадывался.

– Пошли со мной, – заискивающе произнес Валентина, вставая с лавки. – Я отведу тебя кое-куда… Там у меня много еды, – добавил он, понизив голос. По его лицу скользнула хищная ухмылка, но переполненный эмоциями Макс был слишком возбужден, чтобы обратить на это внимание.

Валентина направился куда-то в сторону, и Макс заковылял следом.

«Почему он не называет меня по имени?! – подумал он, едва поспевая за геем. – Ведь он узнал меня!»

Все остальное время Валентина молчал. Они перешли улицу и свернули в парк. Затем спустились в небольшой овраг и вышли к железнодорожным путям. Потом они долго шли по рельсам, свернули в сторону какой-то промзоны, пока не остановились у полуразрушенной трансформаторной будки. Все это время Валентина хранил тягостное молчание, поглядывая на Макса с холодным любопытством.

– Ну вот, мы на месте, – пропыхтел гей, закрывая дверь и обматывая петли проволокой. – У нас ведь есть общие темы, да, малыш?

Макс переступил лапами, удивленно оглядываясь. Зачем Валя привел его в это захолустье?! Почему они не пошли к нему домой?

Между тем Валентина открыл рюкзак, вытаскивая наружу моток стальной цепи и ошейник.

– Мы немного поиграем, – вкрадчиво сказал он, подходя к Максу. – Ты не против?