Тренировочный день 6 (СИ). Страница 29

Большинство из девчонок относились к «бортпроводникам» свысока, слегка презрительно даже, но Катя имела собственное мнение, особенно после того случая в Сочи.

— Мне нужно сопровождение. — говорит она «бортпроводнику»: — как всегда. Я в город хочу.

— Так разве э то город? — искренне удивляется «бортпроводник» и тычет пальцев в своего коллегу: — Ясь! Поди сюда! Да иди, иди не бойся! Вот! Это Ясь. Он заместо сопровождающего будет. Ясь! А ну, сыми тюбетейку! Да сымай, никто не смотрит, ну. — он стаскивает с головы «бортпроводника» синюю пилотку и прячет ее в карман: — вот так. Чуб взлохмать еще и все — вылитый Казанова!

— Я думала дядько Бульба со мной сам пойдет… — говорит Катя. Бульбу она знает давно и привыкла к нему, а этого Яся она в первый раз видит. Как-то неудобно, что ли…

— Да кто поверит, что такой старый сазан как я поймал такую кралю как ты? — разводит руками Бульба: — ты вон какая, а я вне кондиции, потасканный и потертый. Вон Ясь у нас красавчик, да молодой ищщо, пусть и фландрает с тобой. И на вот… — он протягивает солнцезащитные очки: — чтобы не узнали. Местные после Арины сильно злые…

— Да уж, Железнова знает как народную любовь завоевать. — кивает Катя, натягивая очки на лицо и начав крутить головой в поисках: — зеркальце есть? А? Вижу… — она останавливается перед зеркалом на стене, некоторое время смотрит на свое отражение и вздыхает. Снимает очки и протягивает их обратно.

— Не. — говорит она: — спасибо, дядько Бульба, но только в таком виде я еще больше внимания привлеку. Уж лучше я кепку надену поглубже.

— Как скажешь. — пожимает плечами «борпроводник». К тому что после каждого матча в другом городе Катя Громова выбирается погулять в новом городе они уже привыкли. Большого труда стоило их убедить отпускать ее одну, дескать небезопасно это, а вдруг случится что? Но Кате очень хотелось увидеть новый город своими собственными глазами и очень не хотелось чтобы кто-то в этот момент у нее над ухом пыхтел. Однако незаметно выскользнуть из раздевалки не всегда удавалось, вот тут-то «бортпроводники» и пригождались — ведь всякий обратит внимание на выходящую из спорткомплекса одинокую высокую девушку. Но на парочку — уже вряд ли. Тем более если парень выше, чем девушка… тут Катя отдает должное дядьке Бульбе, действительно этот Ясик выше ее, пусть и чуть-чуть. А значит издалека они вообще кажутся ничем не примечательной парой. Хорошо, что она — доигровщица, ей не обязательно под два метра ростом быть, вон либеро в местной команде и вовсе коротышка и как умудряется везде поспевать?

— Ясь значит? — окидывает она его взглядом с головы до ног: — высокий какой. Ну так что? Готов?

— Ээ… натурально. То есть конечно же! Ага. То есть… — тут же тушуется высокий, опуская голову.

— Да ты не дрейфь, каланча, все нормально. — она протягивает руку и берет высокого парня под руку, так словно они парочка. Оборачивается к дядьке Бульбе.

— Буду в гостинице к вечеру. — говорит она: — вашего Яся в городе отпущу.

— Завидую я тебя, Ясь. — тянется пятерней к затылку Бульба: — с такой кралей в город идешь. Смотри у меня! Не опозорь честь «бортпроводников»! Ежели чего попросит, так старайся не за честь, а за совесть! Понял⁈

— Д-да! — поспешно кивает высокий Ясь. Кивает так сильно и так быстро, что кажется будто у него голова вот-вот отвалится от такого кивка.

— Не дай бог там накосячишь! — напутствует их Бульба. Глядя на то, как высокий Ясь начинает то краснеть, то бледнеть, Катя прикусывает губу, задумав шалость. Она крепче обхватывает руку Яся, прижимаясь к нему всем телом, так, чтобы он смог почувствовать упругость…

— Ээ… что вы делаете? — мямлит Ясь, не поднимая на нее глаз.

— Как что? Мы же парочка? По крайней мере должны изображать парочку. — мурлычет Катя, чувствуя, что у нее начинает подниматься настроение, испорченное после матча: — вот я и изображаю. У меня хорошо получается, дядько Бульба?

— Ой, боюсь, что слишком хорошо. — вздыхает Бульба: — наш Ясь ищщо нецелованный, мальчик-колокольчик. Ты уж с ним помягче.

— Да что вы такое говорите, Тарас Викторович! — вскидывается Ясь: — как не стыдно! Еще как целованный! У меня даже девушка была! Однажды!

— Даже целованный? Какой развратник. –расплывается в улыбке Катя, настроение у которой окончательно улучшилось. Она прижимается к крепкой мужской руке и тянет его за собой.

— Ну все, я пошла. Яся отпущу в городе… а может и не отпущу! — она машет «бортпроводникам» рукой: — чао, персики!

Они выходят из коридоров в общий холл, где полным полно народу, хотя матч закончился полчаса назад. В Москве бы уже и трибуны опустели бы, только уборщицы по рядам прошлась бы, собирая мусор и все. Куда уехал цирк, в какие города… ее всегда поражал этот контраст между полными трибунами, шумом и криками, воздухом, насыщенным эмоциями и пустым пространством после игры. Даже не верится, что вот только что тут все бурлило и кипело, а сейчас — тишина и пустота, даже если крикнешь — крик уйдет в пустоту. Но в этом странном городе, кажется, все только началось — народ стоит и никуда не собирается уходить, все разговаривают со всеми, прямо народное вече в Древнем Новгороде. Стоят кучками и говорят, говорят, говорят, причем разговоры эти не ограничиваются только своей кучкой, своей компанией — люди перекидываются словами от группки к группке.

— … не ты видел? Видел? — тычет под нос своему собеседнику мужчина в кургузом пиджаке свою пятерню: — вот как она так, а? Я тебе говорю, Кайзер лучшая либеро области! Че вы все с Лаской носитесь⁈

— Ты на Светку-то не гони… — гудит в ответ его собеседник, высокий мужчина в круглых очках: — слов нет, Железная Кнопка хороша, но Светлана Григорян сегодня тоже себя бы показала. Это командная игра и…

— … нет, вы видели эту стерву Железнову⁈ Поделом ей!

— … если бы не Волокитина…

— … кто сказал что вне игры? Судью на мыло! Кто там судья был-то? Семен Аркадьевич? Не ну Семена Аркадьевича на мыло…

— … чистый заступ! Но… — сквозь гул и шум, висящий в холле Катя вместе с сопровождающим проталкивается к выходу. Странный город, думает она, странные люди. Матч закончился, расходитесь уже по домам, чего вы тут торчите-то? И ладно поклонники, этих она за версту видит, у тех глаза горят, вон как у высокого Ясика, а эти же просто зрители, зеваки. Обычные болельщики, без фанатизма, такие не будут брать билеты черте куда в Мухостранск, лишь бы быть рядом с любимой командой. Не будут бегать за водой и салфетками, не будут таскать багаж или там вызывать такси. Но поди ж ты — не расходятся…

— Ясик, как у тебя полное имя-то? — бросает она через плечо.

— Ярослав. Родители так назвали. — говорит «бортпроводник», словно извиняясь: — древнее русское имя.

— Ярослав. — она катает имя на языке: — Ярослав. Мудрый? Тот который Великий Князь? Который объединил всех и Русь крестил? Еще завоевал кого-то?

— Крестил Русь Владимир.

— Ну извини, что перепутала. — на самом деле Катя прекрасно знала кто крестил Русь и когда, у нее по истории всегда стояла твердая пятерка. Зачем она дурочкой прикидывается? Неужели подсознательно кокетничает с этим Ясиком? Да не, чушь собачья. Конечно, она сейчас без пары пока, но и искать себе кого-то среди «бортпроводников» — не вариант. Ничего хорошего от такой связи не жди. Вот как тренеру нельзя со своими подопечными спать, так же спортсменке нельзя с фанатами путаться — только хуже будет.

Они проходят через холл, проталкиваясь через толпу, наконец выходят в двери. Катя оглядывается. Маскировка работает, никто не обращает на нее внимание, просто еще одна болельщица, вон сколько их тут. Хотя конечно, мужчин больше, намного больше. Она еще раз осмотрела себя — джинсы, футболка, короткая джинсовая жилетка, красно-синяя кепка с эмблемой ЦСКА. Ничем она не выделяется… разве что джинсовая жилетка слишком вызывающа для провинции… или нет? Вон там стоят девчата, о чем-то между собой говорят, там одна в таком же наряде, практически один-в-один. Был бы это светский вечер, бал для Золушки — она бы наверняка почувствовала укол ревности, но когда задача слиться с толпой, то такая вот встреча означала что она все правильно просчитала.