Сэр (лп). Страница 62

Я теряю всякое представление о том, что происходит, когда Уэст наклоняется надо мной, проводит носом по моим волосам, прежде чем отстраниться и продолжить, окутывая меня ароматом своего одеколона.

Все становится интенсивнее, и я теряю голову.

Эйдан Уэст — это зависимость, и я умираю от желания принять следующую дозу.

***

Уэст спит в огромной спальне на другом конце пентхауса. Представляете, как это бесит? Не знать, что он задумал? Не слышать его шагов по коридору прямо перед тем, как тот ляжет спать?

Мы живем вместе, вроде как. Это личное. Домработницы у него нет, его брат по-прежнему не выходит на связь, и место, может, и огромное, но недостаточно велико, чтобы вместить бесчисленное количество богатых завсегдатаев вечеринок.

Итак, это мы.

Это мы на несколько дней.

Пытаемся разобраться в еде и заказывать ее на дом. Покупаем офисную мебель онлайн, потому что он терпеть не может, когда у него нет дополнительных полок, ламп и прочего дерьма. Это мы ведем беседу, когда рабочий день подходит к концу и тишина становится слишком громкой, чтобы ее игнорировать.

Это… мы, когда однажды утром он надевает свои ботинки и говорит:

— Пойдем прогуляться со мной. Выпьем по чашечке кофе.

Я впервые иду по улицам Ванкувера рядом с Эйданом Уэстом, выглядящим как гребаная модель, привлекающая внимание каждой женщины… а его это даже не волнует. Ни разу не видела, чтобы он повернул голову в сторону привлекательной женщины. Он никогда не желал такого внимания. Эйдан рассеян, как в тумане, и бесконечно рассказывает мне о компаниях, которые тот хочет возглавить и создать заново. Я чувствую страсть в его голосе, когда мы сидим в каком-нибудь кафе и он использует меня, чтобы все рассказать.

— Вот это страсть, — тихо замечаю я. Мы сидим за крошечным столиком на улице, утреннее солнце прячется за большими серыми облаками.

Он улыбается мне… по-настоящему улыбается.

— Находясь здесь, в городе, наблюдая за процветанием этих магазинов, разве ты не чувствуешь прилив энергии, Айви?

Я киваю, пока мы наблюдаем за людьми.

— Чувствую. Это заразно.

— Возможности везде. Сначала я не думал, что они есть… Злился, чувствовал себя глупо, что продал S.P.P. после всего того тяжелого труда, который я вложил в эту компанию. Это был мой источник дохода, моя золотая жила. Это определяло меня. И я думаю, в этом-то и была проблема. Никогда не следует цепляться за каждый успех. Вы должны лелеять его и отпускать.

— Двигаться дальше и начинать все сначала?

Его глаза наполняются восторгом.

— Именно. Двигаться дальше и делать это снова, и снова, и снова.

Трудно не почувствовать себя втянутым в его энергию. Это все равно что наблюдать, как кто-то открывает для себя свою самую большую страсть.

Я смотрю в свой кофе, хмурясь про себя, потому что… что, черт возьми, делает меня страстной?

— Что не так? — спрашивает он, уловив мое настроение.

Удивлена, что Эйдан заметил, несмотря на то, что я улыбнулась.

— Совсем ничего.

Он пристально смотрит на меня.

— Врешь.

— Просто… — Я делаю паузу, размышляя. — Это настоящая привилегия — наблюдать, как возвращается такой успешный человек, как ты.

— Возвращается?

— Да, знаешь, возвращается к тому, что ты знаешь, несмотря на…

— Потерю моей памяти.

— Я думаю, некоторым людям не нужна память, чтобы вновь обрести свою страсть. А между тем, есть люди вроде меня, которые просто... идут по жизни размеренным шагом, никогда не добиваясь чего-то экстраординарного. Никогда по-настоящему не находят себя, что бы это ни значило.

Когда он не отвечает сразу, я чувствую, как мои щеки вспыхивают от смущения.

— Прости, — быстро говорю я, смотря куда угодно, только не на него. — Я просто сказала это о себе.

Я чувствую на себе его пристальный взгляд. Он наклоняется над маленьким столиком, приближает голову к моему лицу и тихо говорит:

— У моей бабушки на все были цитаты. На все. Она повторяла их мне так часто, что помню почти каждую из них. Иногда я обращался к ней. И просил ее напомнить мне. Говорил только: «Напомни мне, Рут». И она всегда знала, что сказать. — Эйдан замолкает, его взгляд прикован к моей руке, к чашке, которую я держу, к браслету на моем запястье. Затем он облизывает губы и говорит: — Когда-то я чувствовал то же самое, что и ты. Я чувствовал себя... потерянным, и она сказала мне: «Эйдан, иногда ты оказываешься у черта на куличках. А иногда, у черта на куличках, ты находишь себя».

Он смотрит на меня несколько мгновений, пока я размышляю над цитатой.

— Узнаю ли я? — тихо спрашиваю я. — Когда я обрету себя, это поразит меня?

— Ты предполагаешь, что я знаю, — отвечает он, мягко улыбаясь, но его глаза больше не светятся. Они отстраненные и полные страдания.

Я внимательно наблюдаю за ним.

— Ты скучаешь по ней.

Он смотрит на меня полсекунды, а затем откидывается на спинку стула.

— Да, Айви, скучаю.

— Ты слышал от Алекса что-нибудь?

Знает ли Уэст вообще, что задумал Алекс? Но как он мог не знать? Несмотря на напряжение, они братья.

Он постукивает пальцем по столу, наблюдая за движением.

— Вкратце. Алекс… тяжело переживает. Я сказал, что ему не нужно возвращаться в тот дом, но парню нужно завершение, и он думает, что найдет его там. Я отпустил его. Он был очень близок с ней, возможно, даже больше, чем я в конце.

Мое сердце в груди сжимается.

— Вам обоим одинаково тяжело. Сомневаюсь, что одному из вас приходится хуже, чем другому.

Он встречается со мной взглядом.

— Нет, в данном случае я не согласен. Она увядала на его глазах. Я… меня почти не было рядом все это время. — Его челюсть сжимается. — Я должен был быть рядом.

Его страдание глубоко.

— Я так сожалею о твоей утрате, — шепчу, чувствуя глубокое раскаяние, потому что должна была быть рядом с ним. Я подавляю эмоции, но мне трудно сдержать их.

Эйдан изучает меня, нахмурив брови, словно чувствует, что что-то не так.

— Она умерла старой леди, — наконец произносит он, заканчивая эту дискуссию. — Это все, чего на самом деле хочет каждый человек. Умереть старым и окруженным заботой... — Но он не может закончить фразу и хмурится про себя.

Когда мы заканчиваем и собираемся уходить, я встаю и выбрасываю свой стаканчик в ближайшую мусорную корзину. Потом быстро проверяю сообщения на телефоне, смутно ощущая на себе взгляд Эйдана. Он подходит ближе и, приблизив свое лицо к моему, говорит:

— Ана. Твою подругу зовут Ана.

Я выпрямляюсь. В шоке смотрю на него, но Уэст не оборачивается. На самом деле, кажется, его совсем не смущает, что он только что вспомнил имя моей самой близкой подруги.

Мы возвращаемся, и я как в тумане, сердце сжимается и разжимается всю дорогу. Я все жду, что он скажет что-нибудь еще… он должен вспомнить больше, но когда тот смотрит на меня, моего Эйдана там нет.

24

Айви

Я съем этого мужчину живьем, клянусь. Я, черт возьми, собираюсь облизать каждый сантиметр его кожи… И собираюсь грызть эти стены, потому что, омойгребаныйбог, на нем только трусы, тело мокрое после душа, мышцы бугрятся, вода стекает с его охуенных волос, которые стали короче, чем когда-либо! Он подстриг их вчера после работы, и я не могла оторвать от них взгляда сегодня в кабинете… кабинете, на создание которого мы потратили целую вечность. Эйдан заказал так много полок, ламп и книг — целый день рядом с его потным телом, когда тот сгибался и разгибался, наклонялся и кряхтел, поднимая тяжести. От его стонов мои яичники буквально взорвались; на самом деле, они до сих пор ноют.

Я смотрю на него с другого конца островка, держа во рту ложку с мороженым. Слизываю шоколад с ложки, притворяясь, что это что-то другое. Рядом со мной лежит мой телефон. На той неделе я создала плейлист, когда Уэст мучил меня своими взглядами. Он наполнен похотливыми песнями, например «Wild» Джона Ледженда, которая тихо играет на заднем плане.