Разрешаю себе Любить (СИ). Страница 31

Она не остановилась, даже не посмотрела на меня. Просто кинула короткое «держишься» будто комментировала погоду.

Но это было важно.Я едва заметно кивнула ей вслед.На скамейке у окна кто-то поставил бутылку воды. Не свою, рядом с моей.

Я обернулась. Вика.

Она не сказала ничего. Просто села рядом и завязала волосы в пучок.Присутствие как знак, что не отвернулись.

Софья стояла у зеркала. Подтягивала резинку на поясе, что-то тихо говорила себе под нос. В какой-то момент взглянула на меня быстро, не дерзко, не вызывающе. Просто взгляд.

И тут же отвернулась.Не перемирие.Но и не война.

Я сделала глоток. Откинулась к стене.Пять минут.Но как будто дышать стало легче.

Упражнения закончились почти незаметно не было резкого «всё», не было хлопка по ладоням. Просто музыка оборвалась на полувздохе, и Полина Михайловна выключила магнитолу.

— На сегодня достаточно. Не бегите сразу вытянитесь, закройте тело, — сказала она, проходя мимо нас.

Мы начали расходиться по залу, делая привычные завершающие потягивания. Колени, голеностоп, спина. Кто-то уже натягивал кофты, кто-то снимал пуанты.

Я задержалась у станка. Молча делала наклоны, не ради формы, а чтобы хоть немного остаться в этой тишине. Она сегодня не давила. Скорее поддерживала.

— Ты выровнялась, — сказала Полина Михайловна, вдруг оказавшись рядом.

— В движении это видно.

Пауза.

— Продолжай.

И ушла.

Сердце дернулось не от страха, а от того, что в её голосе не было ни капли сомнения. Ни «если», ни «может быть». Только «продолжай».

Я собрала вещи. В коридоре лёгкий гул голосов. Девочки обсуждали что-то чужие курсы, сериалы, мюзикл, который кто-то хочет посмотреть.

Лида кивнула мне у выхода:

— Если на следующей неделе захотим кофе после занятия ты с нами?

Она сказала это не громко. И не как приглашение «из вежливости». А как… включение.

Я едва заметно улыбнулась.

— С вами можно.

— Ну вот, растём, — фыркнула она. — До завтра.

И скрылась за дверью.

Я осталась на секунду одна. Потом вышла вслед. Ветер на улице был прохладный, но не злобный.

Как будто тоже говорил: давай, продолжай.

Дома пахло супом. Мама включила приглушённый свет на кухне и куда-то уехала. Оставила записку на столе:

«На бизнес встречи с папой. Не ложись голодной. Суп с брокколи. Не ворчи, это полезно.»

Я переоделась, накинула худи Макара, чуть великовато, зато тепло.Суп разогревала на медленном огне, будто растягивала сам момент заботы.

С кухни донёсся глухой голос:

— Это ты шуршишь или мыши завелись?

Я улыбнулась:

— Мыши. Но культурные,разогревают суп.

Макар вошёл, почесывая затылок. Волосы торчали в разные стороны, футболка была с динозавром и надписью «extinct but fabulous»

Он зевнул, глядя на меня сквозь полусон.

— Ну как ты? — спросил.

Я пожала плечами:

— Нормально, вроде. Сегодня в студии было… по-разному. Но не страшно.

Он взял ложку, попробовал суп прямо из кастрюли.

— Ммм. Кошмар. Но съедобно.

— Спасибо за честность, — фыркнула я.

Макар вдруг посмотрел серьёзнее:

— Ты держись, ладно? Я не особо шарю в ваших там балетных сюжетах, но… если кто-то будет тебя цеплять, скажи. Я морально надавлю. Или физически по старой школьной привычке.

Я усмехнулась:

— Спасибо, грозный защитник.

Он махнул рукой, уже направляясь к себе:

— Зови, если что. Я дома.

Пауза.

— А, и… ты молодец. Просто, чтобы знала.

Он ушёл. Оставив за собой тепло не громкое, не пафосное, а братское. Тихое, но настоящее.

Я поставила миску с супом на стол, села, обняла кружку с тёплой водой.Вечер был простой. Без драмы. Без решений.Но с этим странным ощущением, что я на месте.Не всё понятно.Не всё легко.

Но я дома.

И кто-то рядом. И я сама рядом с собой.

Иногда этого достаточно.

Свет в комнате был приглушённый. За окном шелестела поздняя весна листья, ветер, редкие машины. Я лежала на кровати, завернувшись в плед, без сил что-то смотреть или читать. Просто… лежала. Дышала. Слушала, как в доме всё утихает.

Телефон завибрировал.Сеня.

Открываю.

Сообщение без текста. Только фото.

Размытое, тёплое, снятое на фронталку. Он в спортивной майке, волосы мокрые, как будто только что после душа. Щека припухшая видимо, от удара. Но глаза… те самые. Уставшие, чуть покрасневшие,но светлые. Настоящие.

На заднем плане какие-то матрасы, скомканная форма, фляга с водой.

Подпись пришла чуть позже, отдельно:

«Тренер ругался за опоздание. Но я просто думал о тебе, и забыл где север»

Я не смеялась.Я не плакала.Просто смотрела на экран. Долго.Будто греясь.

Потом набрала:

«Нашла компас. Север туда, где ты улыбаешься»

Отправить.Без сомнений, без двойного чтения.Телефон я положила рядом. Не выключала свет.Не потому что боялась темноты.А потому что… сейчас было светло.

29

В пятницу после занятий девочки решили заглянуть в «Хадсон». Самый модный клуб, где теперь часто зависал почти весь наш балетный класс. Хозяином заведения оказался Адам Ибрагимов тот самый парень, с которым я случайно познакомилась у входа в прошлом месяце, когда впервые пришла сюда.

Я надеялась, что сегодня мы не пересечёмся. Особенно потому, что с нами была Соня, при ней мне совсем не хотелось афишировать то знакомство.

— Девочки, я только что столкнулась у входа с таким красавцем! — взвизгнула Вика, подлетая к нам на каблуках, будто волна возбуждённого шелеста.

Мы как раз поднимались по винтовой лестнице в вип-зону, когда навстречу вышел Адам.

— Девочки, это он, — прошептала Вика восторженно, не забыв обворожительно улыбнуться.

Адам встретился со мной взглядом долгим, внимательным. Улыбнулся, чуть склонив голову:

— Какая приятная встреча.

Сердце дрогнуло, но я лишь кивнула.

— Смотрю, ты времени зря не теряешь, — усмехнулась Соня, оценивающе глянув на меня. — Даже владельца «Хадсона» успела закадрить?

Произнесла она это лениво, будто между прочим, но я уловила в голосе ту особую колкость, которая царапает изнутри. Вика хихикнула, не понимая, что происходит, а у меня внутри всё стянулось в узел.

— Просто знакомые, — ответила я тихо, стараясь звучать спокойно, хотя голос предательски дрогнул.

Адам не сводил с меня взгляда. Он, казалось, слышал всё и безошибочно считывал каждый подтекст. Наконец, с лёгкой усмешкой, перевёл взгляд на Соню:

— У меня хороший глаз на людей. Сразу вижу сильные.

Соня вскинула брови не то удивлённо, не то раздражённо. А я стояла на грани чего-то: то ли смущения, то ли гордости, то ли предчувствия, что эта игра может быстро выйти из-под контроля.

— Ну да, у нас тут все сильные, — язвительно откликнулась она. — Особенно некоторые.

Я сделала шаг вперёд и, не оборачиваясь, пошла дальше по лестнице. Пусть это и выглядело как бегство, но остаться значило бы играть по чужим правилам. А я слишком хорошо знала, чем заканчиваются такие игры.

Сзади послышался тихий смех Адама и звук каблуков Вика догоняла меня, сбиваясь на ступенях.

— Подожди! Ты чего? Ты реально его знаешь? Вы типа встречались?

Я ничего не ответила. Просто шла вперёд в полумраке лестницы, с ощущением, что тень этой встречи уже расползается внутри, гулкая и липкая.

Вип-зона утопала в мягком неоновом свете. Музыка пульсировала, как второе сердце громкое, упрямое. Мы устроились за длинным диваном, обтянутым чёрным бархатом. Вика тут же уткнулась в меню коктейлей, болтая о «ледяной малине» и «самой фотогеничной подаче». Соня молча села рядом и уставилась куда-то вглубь зала, будто что-то высматривала.

Я взяла стакан с водой. Глоток и в животе стало чуть легче, хотя голова всё ещё гудела от лестницы, Адама и Сониного голоса.

— Он всё на тебя смотрел, — прошептала Вика, наклоняясь ко мне. — Даже слепая официантка бы заметила. Вы правда знакомы?