"Фантастика 2025-103". Компиляция. Книги 1-17 (СИ). Страница 36

Лаборант потребовал моего присутствия для "полного анализа показателей". "Хорошо," - автоматически ответил я, чувствуя, как язык прилипает к пересохшему нёбу.

И вдруг - резкие хлопки автоматных очередей, эхом разнесшиеся по спящему кварталу. Мы невольно пригнулись, хотя опасность была далеко. Дима судорожно сглотнул, его пальцы побелели от силы, с которой он сжимал оружие.

Я зажмурился, но перед глазами снова встало лицо того парня - бледное, перекошенное гримасой фанатичной решимости. Капли дождя (или это был пот?) стекали по моему лицу, смешиваясь с пылью и копотью.

"Что... что довело его до этого?" - прошептал я, но ответа не последовало. Только тяжелое дыхание Димы и далекие крики из казармы.

Пятнадцать минут мы стояли как вкопанные, впитывая запахи ночи - пороха, горящего пластика, чего-то сладковато-приторного, что я боялся опознать. Наконец в наушниках раздалось: "Операция завершена. Дожидайтесь смены".

Дима зашагал взад-вперед, его сапоги гулко стучали по брусчатке. Я оставался у стены, чувствуя, как дрожь постепенно охватывает все тело. Когда подъехал фургон с подкреплением, молодые солдаты выскакивали, широко раскрывая глаза при виде наших доспехов. Их взгляды скользили по нам с суеверным страхом.

"Можете идти," - сказал капитан, и в его голосе слышалась неловкость. Мы побрели обратно, не обращая внимания на шепот за спиной. Ночь, казалось, впитала в себя все звуки, оставив только шуршание наших шагов по гравию.

"Какая теперь секретность," - хрипло рассмеялся Дима, но смех его звучал неестественно. "Завтра все газеты будут кричать о "героях-спецназовцах"".

Я молча кивнул, зная, что ни одна газета не напишет правды. Не напишет о дрожащих руках подростка с взрывчаткой. Не напишет о его последних словах. Не напишет о том, как пахнет кровь на холодном осеннем асфальте.

Мы медленно собирались в подземной столовой, больше похожей на бункер - низкие сводчатые потолки, стены из грубого камня, тусклое освещение от старинных кованых светильников. В этой неформальной обстановке я наконец смог рассмотреть всех членов нашего отряда. Молодые лица, мои ровесники - от 17 до 25 лет. Вот она, экспериментальная группа "Витязи" - мы выглядели как обычные студенты, если не считать бледных лиц и пустых взглядов после пережитого.

В столовую тяжелой походкой вошел начальник академии генерал Букреев. Немедленно воцарилась тишина - даже звон ложек о тарелки прекратился. Мы вскочили со своих мест, вытянувшись по стойке "смирно".

"Спасибо," - его голос звучал устало, но твердо. - "Сегодня благодаря вам мы предотвратили катастрофу. Отвечу сразу - это была международная террористическая организация 'Гнев матушки природы'."

Он сделал паузу, обводя нас тяжелым взглядом. В воздухе витал запах тушенки и дезинфицирующего средства, смешиваясь с едким запахом пота и пороха, который мы принесли с собой.

"Если кто не знает — это фанатики, считающие себя борцами за мир. Они уверены, что все беды от военных и магии." Генерал нервно потер переносицу. "Их любимая тактика - вербовать детей. Ваших ровесников. Особенно неодаренных, тех, кто никогда не сталкивался с настоящей магией."

В дальнем углу кто-то сглотнул - звук был слышен в мертвой тишине. На столе передо мной стоял недопитый стакан чая, и я следил, как по его стенкам стекают капли конденсата.

"По данным разведки, их спонсируют англичане." В голосе генерала прозвучала горечь. "А наш 'отечественный' лидер этой шайки даже гордится этим! Преподносит как борьбу с 'отсталостью' против 'прогресса'."

Он резко хлопнул ладонью по столу, заставив всех вздрогнуть. "В прошлом году они взорвали ипподром во время международной выставки! Какая связь между лошадьми и военными? Никакой! Но в этом их сила - они манипулируют детскими умами."

Генерал тяжело вздохнул, поправляя ордена на груди. "Сегодня они захватили здание рядом с нами. Командование обратилось ко мне... и я согласился. Прошу прощения - вы исследователи, испытатели доспехов, созданных для поля боя против роботов и превосходящих сил. Не для... этого."

В его глазах читалось искреннее сожаление. "Но сегодняшний день показал - нам нужно расширить вашу подготовку. Опыт городских боев, работа против... любых вооруженных лиц." Он снова посмотрел на нас. "Останьтесь для снятия показателей с доспехов. Этот опыт будет учтен."

Когда генерал вышел, в столовой воцарилась гнетущая тишина. Только где-то капала вода из крана, отсчитывая секунды. Я смотрел на свои дрожащие руки и думал о том, что сегодня мы действительно стали солдатами - не на учебном поле, а в настоящем бою. И этот рубеж, однажды перейдя, уже нельзя было отмотать назад.

До самого рассвета нас держали в лаборатории. Белые стельные стены, мерцающий свет ламп дневного света, постоянный гул оборудования — все это сливалось в одно монотонное испытание. Сначала психолог - пожилая женщина с усталыми глазами, которая задавала странные вопросы о моих ощущениях во время боя. Потом майор из службы безопасности, чей холодный аналитический взгляд казался проникающим прямо в мозг.

Денис Петрович, наш лаборант, с усталым видом записывал показатели. "Совместимость выросла до 70%," - сообщил он без особой радости. - "Но не обольщайся - дальше прогресс будет медленным, как движение улитки по стеклу."

Я кивнул, но его слова почти не доходили до сознания. В голове крутилась одна мысль: "Как я, вчерашний школьник, оказался втянут в эту скрытую войну между державами?" Это было уже не просто испытание доспехов - сегодня я стал настоящим участником событий, о которых обычные люди даже не подозревают.

"Во что я вляпался?" - эта мысль не давала покоя. Я понимал, что должен стать сильнее. Сегодня мне повезло остаться в живых, но что принесет завтра? С кем можно посоветоваться? Степан Федорович? Его внук? Нет, уровень секретности после сегодняшнего явно зашкаливает.

"Можешь идти," - наконец сказал Денис Петрович. - "Данные передам Зильберштейну. Попрошу его подумать о твоей прокачке."

Он вдруг оживился: "Кстати, твое ядро тьмы... Даже в истощенном состоянии оно показывает потенциал, сравнимый с теми, кто тренируется годами в старых родах. Интересно, как ты сегодня использовал замедление времени? Тебя этому учили?"

"Нет," - честно ответил я. - "Только провели инициацию. Доспех... как-то усилил эффект через резонанс."

Лаборант задумался: "Понятно, почему ты выглядишь как выжатый лимон. Ладно, иди отдыхай."

Служебная машина доставила меня домой в предрассветных сумерках. Телефон разрывался от сообщений Семена - мой друг явно не спал всю ночь, строя догадки о моих "подвигах".

На кухне меня ждал заспанный, но полный энтузиазма Семен: "Ну, рассказывай!" - он буквально светился от любопытства.

"Ушел на крыльях ночи, офицеры денег не берут," - пошутил я, чувствуя, как тяжесть событий немного отпускает.

Семен рассмеялся и тут же предложил: "Поехали в академию. Поспишь на лекции, зато потом будет интересная практика - попробуешь себя как артефактор."

Я застонал: "О боже... Опять эти фонарики?"

"Нет-нет," - заверил он, - "Сегодня будем собирать что-то посерьезнее. Если, конечно, твои геройские подвиги не отняли все силы."

Его болтовня, такая знакомая и обыденная, казалась сейчас чем-то драгоценным - мостиком в нормальную жизнь, которая, как я начинал понимать, для меня уже закончилась.

Лекция по математике началась с неожиданного поворота. Преподаватель, седовласый профессор с горящими энтузиазмом глазами, увлеченно рассказывал о древних пирамидах:

"Видите ли, в основе строительства лежала сакральная геометрия. Древние маги искали точку опоры, чтобы перевернуть мир... но вместо этого возвели гробницы, увековечив свою историю в камне и смерти."