Танцующие с тенью. Страница 8

Наше предназначение, наша героическая задача, наша психологическая и духовная работа (это все одно и то же) — сделать то, что делают литературные персонажи: раскрыть свой личный, пока еще не использованный потенциал и осознанно применить его для служения другим людям. Истории о героях обычно заканчиваются тем, что герой приносит другим благо мира или высшего осознания. Предназначение героя — не только добиться чего-то для себя, но и внести свой вклад в благосостояние и счастье всех. Таково и наше предназначение: найти свою целостность и поделиться ею со всеми остальными людьми. Наши внутренние дары могут быть реализованы, а наша внутренняя работа выполнена настолько искусно, что это приведет к безмятежному миру, к всеобщему благоденствию. Для этого мы получаем архетипическое подтверждение: наш опыт является неотъемлемой частью континуума множества долгих эпох героической человеческой истории. Каждый герой прошлого — наш предшественник, проделавший когда-то ту же самую работу, которую сейчас выполняем мы.

Истории героев, как известно, обычно заканчиваются их свадьбой со вторыми половинками, родственными душами. В нашем случае заключается психический брак между собственными внутренними силами и способностями. Родственная душа — это анима, фемининная энергия в герое, олицетворяемая принцессой. А если речь идет о героине, то это анимус, маскулинная энергия в ней, персонифицируемая бравым принцем. Анима и анимус — это архетипы целостности мужчины и женщины. В каждом из нас заложено и то и другое. В этом смысле мужчина и женщина — не противоположности, а двойники-аналоги. Когда эта сторона становится темной, например у мачо, который наотрез отказывается проявлять более мягкую сторону своей личности, появляется тень. Часто говорят, что мужчины прибыли на Землю с Марса, а женщины — с Венеры, и это четко разграничивает два пола. Если же рассматривать этот взгляд с позиции дружбы с тенью, то мужчины оказываются с Марса в период затмения Венеры, а женщины — с Венеры во время марсианского затмения.

Архетипы чаще всего проявляются в тех или иных персонификациях: мать, отец, герой, мудрый старец, трикстер и т. д. Но они также могут быть и событиями: рождение, смерть, брак, воспитание детей. И материальными объектами: солнце, луна, змей и пр. Знаки зодиака тоже архетипы. Они также могут представлять мотивы, основные идеи: задача, решение, жертва, путешествие, миссия, рождение — смерть — возрождение, праздник, революция, метаморфоза, соединение противоположностей. Все это появляется в сновидениях, мифах, фантазиях и в повседневной реальности. Синхрония (значимое совпадение) и сны презентуют сознанию архетип, готовый к тому, чтобы с ним подружиться^[4]. Жизнеутверждающий смысл посещает нас и приглашает подняться в полный рост. Эти неподконтрольные нам архетипические движения или способность предсказывать будущее когда-то называли магией, колдовством и считали чем-то демоническим. На самом же деле это инструменты, посредством которых универсальные устремления к целостности и ее паттерны индивидуализируются в нашей сознательной жизни. Таким образом, архетипы — это психическая предрасположенность или инстинкты, позволяющие нам активировать духовные возможности Самости. Наше эго обычно боится появления этой Самости, ибо это ведет к ослаблению драмы, контроля и самомнения и к меньшему числу драматических споров об условиях человеческого существования.

Когда наше эго сотрудничает с архетипом, позволяет ему стать сознательным, мы испытываем приятное и утешительное чувство, что нас сопровождают в нашем трудном путешествии. Например, подружившись с архетипом тени, мы делаем его своим товарищем, а не врагом. Если же эго отказывается сотрудничать, это может привести к комплексам, болезням или депрессии, потому что тогда архетип играет против нас. Отрицание своей тени порой даже ведет к тому, что она на нас нападает. И тогда невинная Поллианна из книги Элинор Портер оказывается лицом к лицу со злобным хищником и может очень серьезно пострадать. Теневой стороной Поллианны является ее повышенная уязвимость к виктимизации. Архетип часто создает фокус, чтобы показать тень человека и лучше сбалансировать его односторонность. Это бывает весьма болезненным. Вот почему, сознательно выбрав поиск своей тени и стремление подружиться с ней, вы делаете весьма разумную и полезную инвестицию.

Архетипы стремятся, чтобы их встречали сознательно и налаживали с ними отношения, а не отрицали из страха и не цеплялись за них по принуждению, помимо воли. В связях с нашим собственным архетипическим устремлением к целостности и заключается истинный смысл работы над собой. Любой архетип дорационален, поэтому, чтобы интегрировать его содержимое, нам необходимо восстановить связь со своим архаичным наследием. Сначала это происходит через обычный опыт, например узы между матерью и ребенком, первое столкновение с врагом, первая встреча с кем-то, кем мы сильно восхищаемся. Архетипы олицетворяются необычными людьми: Иисус, Будда, далай-лама, мать Тереза… и да, Гитлер тоже. А потом мы сознательно продолжаем работу над интеграцией с помощью практик, описанных в специальных разделах этой книги.

Архетипы нуминозны (сверхъестественны). Нуминозность — это аура яркости, которая окружает архетип, когда он появляется в мощном человеческом опыте или переживании. Это эмоционально насыщенная, вдохновляющая и заряжающая энергией сила. Она поражает нас внезапно, наполняя трепетом, ужасом или восторгом, ибо мы сталкиваемся с божественной Самостью, с архетипом смысла, где сливаются воедино все противоположности. Этот духовный накал и помощь независимы от человеческого замысла. Они вне нашего контроля — это благодать. «Того, что выше творения, невозможно достичь действием», — говорится в древнеиндийских трактатах «Упанишады».

Следующие три слова в греческом языке имеют один и тот же корень: благодать (charis), радость (chara) и дар (charisma). Благодать наполняет нас радостью дара. Аристотель утверждал, что существует нечто, что эмпирически невидимо в пространстве и времени и в то же время в них действует, функционирует. Благодать — та невидимая нуминозная помощь, которая на шаг выводит нас за пределы нашего интеллекта и воли. Она в нас, но живет собственной жизнью, управляемая силами, которые мы не можем постичь и за которые не несем ответственности. Это нечто (мы не знаем что) всегда в трудах, делая (мы не знаем как) именно то, что нам нужно, чтобы идти по траектории своего предназначения к целостности. Эмоциональная энергия благодати ослабляет линейность нашего мышления и высвобождает ничем не ограниченную психическую энергию. Благодать не может освободить нас от нашей тени, но ей под силу освободить нас от одержимости ею.

В буддизме не достичь просветления одной лишь индивидуальной практикой. И в традиции Обаку-дзен, и в школе Чистой земли нас поддерживает сострадательная сила, исходящая из сердца Амитабхи, Будды бесконечного света и жизни. Это восточный эквивалент западной концепции благодати: для полной эффективности наш ограниченный интеллект должен получить доступ к высшей мудрости, наша ограниченная воля нуждается в дополнении.

Благодать находится в оппозиции к судьбе. Так, в романе древнеримского писателя Апулея «Золотой осел» богиня Исида спасает героя с помощью чудесной благодати: «Над теми, кого величие нашей богини призвало посвятить жизнь служению ей, не имеет власти губительная случайность. <…> вот избавленный от прежних невзгод, радующийся промыслу великой Изиды Луций празднует победу над своей судьбой!»^[5] Исида говорит: «Я побеждаю судьбу. Судьба подчиняется мне». Благодать демонстрирует всю огромность и бескрайность нашей Вселенной. Мы не одиноки — о нас заботятся, нам помогают.

Мы ощущаем эмоциональную энергию архетипа как нечто приходящее извне и потому чудесное, волшебное. Чудо — это удивительная трансформация, которая соединяет силы внутри и за пределами нас и согласовывает их. Мы воображаем, будто особыми способностями наделены только магические существа или святые, однако они есть и у нас: «Вера твоя тебя спасла». Настоящее чудо — это благодать; сила, которая помогает нам выполнить свое предназначение, когда все возможности нашего эго опустошены или обнажены. Это частый мотив в историях о герое. Чудо и благодать — наша единственная надежда на временную передышку перед лицом неумолимых обстоятельств существования. Не зря же говорят: «Сейчас его спасет только чудо».